Александр Тамоников - Секретный бункер

Дальше пошло веселее. Солдаты выходили из строя, бросали оружие, отступали. Потом сбрасывали ремни с амуницией и патронташами. Последним на кучу оружия взгромоздился пулемет со сложенными сошками. Стало тихо. Отделение немцев застыло с поднятыми руками. Тени от костра сновали по напряженным лицам.

Контрразведчики опустили оружие, но далеко не убирали. Почудилось, что ли, у кого-то из ребят от страха стучат зубы?

– Третий взвод четвертой роты 226-го мотопехотного полка, – дрогнувшим голосом сообщил унтер. – Выходим из района Курфюрстендамм. Унтер-офицер Карл Шлессер. Полк наполовину уничтожен, остальные рассеяны. До оставшихся доведен последний приказ генерала Вейдлинга, командующего берлинским гарнизоном.

– Майор Ракитин, 1-й Белорусский фронт. Это все, что осталось от вашего взвода, Шлессер?

– Да, – кивнул унтер. – С нами также двое связистов и один выживший из пулеметной роты. Что нам делать? – Казалось, унтер был удивлен, что собеседник владеет немецким языком.

– Вы поступили разумно, Шлессер, советское командование это учтет, – голос дрожал от напряжения, – следуйте в район станции метро «Принцаллее», расположитесь у входа и никуда не расходитесь. Появятся уполномоченные представители Красной армии, войдете с ними в контакт. Можете сослаться на меня. Надеюсь, ваше благоразумие восторжествует. И опустите руки, здесь нет фотокамер.

Унтер сухо кивнул, отдал честь и приказал своим людям строиться. Двенадцать человек, не оборачиваясь, уходили в темноту, расплывались в ночном воздухе.

– Ух, е-мое, чуть в штаны не наложил… – простодушно признался Шашкевич и захихикал с каким-то истерическим надрывом.

– Вот-та, – выдохнул Вобликов. – А ведь правду говорят, вся жизнь перед глазами пронеслась…

– Что это было, товарищ майор? – жалобно протянул Корзун. – Я, конечно, не трус, но это было… как-то слишком. Чего это они – оружие бросили, руки задрали…

– А что, нормальные парни, – засмеялся Шашкевич.

– Знать, не все в этом городе готовы сражаться до последней капли крови. Приказ командования – закон, каким бы он ни был. Вейдлинг дал указание сложить оружие и сдаваться в плен. Немцы – публика исполнительная, выполняют, что сказано… Честное слово, мужики, самому плохо стало, – признался Андрей, – с жизнью уже простился…

– Зато начальству теперь доложите, – улыбнулся Корзун. – Дескать, попутно, по ходу выполнения задания, разоружили целое подразделение немецкой армии. Знаете, как зауважают!

Оперативники понемногу выходили из ступора, нервно посмеивались. Дружно повернулись к костру, у которого застыли мирные германские жители. Они все видели. Людей как будто заморозило. Двое тоже подняли руки.

– Опустите, – сказал Ракитин и озадаченно уставился на гору оружия под ногами.

– Да уж, навалили кучу, – подметил Шашкевич.

– Ногами сгребите, – Андрей кивнул на канавку водостока, – и быстро уходим, пока вся германская армия сюда не повалила…

Группу неопознанных лиц оперативники засекли в районе улицы Макленштрассе, недалеко от Исторического музея. Культурное заведение действительно могло стать историей. От помпезного здания, возведенного в классическом стиле, уцелело немного. Портал держался на единственной сохранившейся колонне, остальные в поломанном виде валялись под монолитным крыльцом.

Контрразведчики шли по ступеням, уважительно косясь на обломки массивных колонн с капителями. В здание входить не стали, спустились напрямую в узкий переулок, где и засекли незнакомцев.

Дорожка была узкая, с двух сторон возвышались каменные строения. В конце переулка шевелились смазанные тени. Люди приближались. Их было четверо или пятеро.

Шашкевич подал сигнал тревоги, первым примостился за бетонной плитой. Остальные тоже рассредоточились – строительного мусора в округе хватало. Андрей всматривался в темноту, обнимая автомат. До группы лиц оставалось метров сто. Кто такие? Совершенно непонятно. Попятиться, пропустить? Время поджимало, в планы группы никак не входило гоняться по ночному Берлину за неопознанными личностями. Именно этим переулком, как кратчайшей дорогой, он намеревался выйти к Беркштрассе…

– Товарищ майор, зачем они нам? – прошептал Корзун. – Может, пальнем, пусть побегают?

Это могли быть мирные жители или военные, выходящие на запад из центра города.

Люди приблизились, военного обмундирования на них вроде не было. Переулок узкий, невозможно разойтись!

– Товарищ майор, а вдруг это Трауберг с нашим другом Крейцером? – взволнованно зашептал Вобликов. – По времени и количеству вроде совпадает…

Майор не верил в подобные совпадения. Фон Трауберг должен выйти южнее и не сейчас, а позже, тем более он должен сделать «рабочую» остановку на Беркштрассе. Но планы могли поменяться, что в условиях берлинского ада дело обычное, а у Крейцера нет возможности сообщить об этом. Сохранялась пусть малая, но вероятность. А это означало, что опять придется потерять время…

Их, похоже, заметили! Силуэты сначала покачивались в суженном пространстве, а потом как будто встали, прозвучал тревожный окрик. Оперативники убрали головы, затаили дыхание. Незнакомцы присели, что-то блеснуло в лунном свете. В переулке тоже имелись укрытия, двое залегли.

Странная мысль пришла в голову: а ведь этим переулком, если изрядно поплутать, можно выйти к Имперской канцелярии. И не все ее обитатели рвутся в Шпандау. У кого-то более хитрые планы и заковыристые маршруты. Взять того же фон Трауберга…

– Стой на месте, кто идет? – выкрикнул майор по-немецки.

– А вы кто такие? – последовал встречный вопрос. Одно было ясно – это не разведка 1-го Белорусского фронта.

– Оберштурмфюрер СС Мартин Буше, отдел разведки дивизии «Шарлемань», выполняем важное задание своего командования, – какая только дичь не приходила в голову!

– Сколько вас?

– Нас четверо. А вас?

Незнакомцы выдержали паузу. Они не хотели ни с кем встречаться, даже с лояльными представителями охранных частей СС. Но предчувствия уже подсказывали – это не просто прохожие. И движутся они из правительственного квартала…

– Нас тоже четверо, – неохотно отозвался мужской голос. – Не хотите подойти, оберштурмфюрер?

– Нет, не хочу. Я вас не знаю. Вы можете оказаться русской разведкой. А мы не вправе рисковать выполнением поставленной задачи.

Забубнили голоса. Люди в переулке, похоже, совещались.

– Вы француз, оберштурмфюрер? В вашей речи чувствуется акцент.

– Мой отец был француз, мать – этническая немка. Я был рожден в пригороде Марселя. Вы следуете из правительственного квартала?

– А вы не слишком любопытны, оберштурмфюрер?

– Нет, я так не думаю. В нашу задачу входят встреча и сопровождение в безопасное место бригаденфюрера СС Йозефа фон Трауберга. Место предполагаемой встречи заняли русские, и я сомневаюсь, что мы с ними уживемся. Признаться честно, мы немного в замешательстве. Вы… не его группа?