Андрей Воронин - Банда возвращается

Александр Бондарович, 9 часов 30 минут вечера, 23 марта 1996 года, Кремль, место преступления.

В воротах охранники сразу среагировали на его удостоверение; один из молодых людей, стоявших в одинаковых коричневых плащах под унылой мартовской моросью, сел в машину и показал место на служебной стоянке, где можно было припарковать машину.

— Как полагаешь, «дворники» надо снимать? — спросил его Александр.

— Твои вряд ли кому подойдут, — невозмутимо ответил молодой человек, окинув взглядом ряды иномарок. — Но можно и снять, шоферская привычка, знаешь ли, живуча, — неожиданно добавил он.

Тут Бондарович вспомнил одного своего старого знакомого, который как-то ездил своим ходом в Германию. Приехал этот парень в Дрезден, его встретил приятель — немец. Подъехали они к дому немца, припарковались, и наш незадачливый шофер, выйдя из машины, стал по привычке снимать «дворники». Немец удивился:

«Ты чего делаешь?»

«„Дворники“ снимаю — чтоб не украли»…

Немец засмеялся:

«Не бойся, никто не украдет. Ты даже дверцы распахни, магнитофон на сиденье оставь — не возьмут…»

Бондарович покачал головой:

«А у нас даже в Кремле, выходит, снять могут…»

На пропускном пункте Александра отвели в комнату дежурного и тут же отыскали уже заготовленный для него временный пропуск.

— У вас нет с собой фотографии? — спросил его вышколенный офицер службы безопасности.

— Нет, — Александр с интересом озирался; в Кремле ему еще не доводилось бывать: как-то не приглашали его еще сюда и наград в Георгиевском зале торжественно не вручали — хотя могли бы; были дела…

— Ну что ж, обойдется и так, — офицер поставил печать на чистый прямоугольник, в который должна была быть вклеена фотография. — Дайте мне ваше удостоверение.

Он вписал в строку «Действительно при предъявлении» номер служебного удостоверения Бондаровича, расписался, а затем пропустил бланк пропуска через ламинатор, покрывший документ плотной прозрачной пленкой.

— Прикрепите к нагрудному карману, если хотите, — он подал Александру специальный зажим. — Предъявляйте вместе с удостоверением по первому требованию работников службы безопасности.

Александр покрутил пропуск в руках. Прочитал запись. Действителен на три дня.

— Что означает шифр Н-017-В? — спросил он.

Офицер вежливо пояснил:

— Уровень допуска.

— Что означает мой?

— Вы можете свободно перемещаться везде, за исключением президентского корпуса и секретных помещений службы безопасности.

— А если какие-то проблемы?

Офицер покачал головой:

— С вами будет офицер СБП, так что, я думаю, никаких проблем не возникнет.

Бондарович все еще разглядывал пропуск:

— Как мне попасть к месту преступления?

— Пойдемте, — они вышли из дежурки, офицер негромко позвал. — Репека, проводи майора.

К Бондаровичу подошел невысокий парень в стандартном костюме, с непримечательной внешностью и с аккуратной прической.

— Лейтенант Репека, — представился он. — Я провожу вас на место.

Александр молча кивнул.

Они двинулись коридорами по бордовым ковровым дорожкам. Все тут напоминало обычное учреждение с его вечной и хаотичной суетой. Женщины, снующие по кабинетам с папками в руках, молодчики тут и там, представительные мужчины с хорошими манерами, уголки отдыха, обставленные хорошей мягкой мебелью (места для так называемых кулуарных бесед), горшки с цветами, какие-то стенды, и через равные промежутки — инкрустированные дорогим деревом двери с солидными золотыми табличками.

Кое-какие двери были знакомы Александру по регулярным телерепортажам из Кремля.

Добравшись до 17-го корпуса, они миновали очередной пропускной пункт.

Последовала проверка документов. Документы Бондаровича дежурный изучал очень тщательно, внимательно вглядывался в лицо.

Потом Александр и Репека опять двинулись вперед бесконечными коридорами…

— Кто обнаружил труп, лейтенант? — неожиданно спросил Бондарович.

И был удивлен, услышав в ответ:

— Я. Поэтому меня и послали вас встретить, — пояснил Репека. — Проходите, это случилось здесь.

— Мы наконец пришли? — удивился Банда.

— Да, майор…

Репека провел Бондаровича мимо охранника, стоящего в коридоре возле двери с изображением мужчины в шляпе.

Они оказались в курилке, где, кроме них, находились несколько мужчин и молодая женщина.

Бондарович вполголоса попросил лейтенанта Репеку:

— Если они не представятся мне сами, говори вполголоса, с кем я имею дело, ладно? — никого из присутствующих он в лицо не узнал. — Не спрашивать же мне каждого, кто он. Это усложнит общение.

— К Кожинову, — тихо направил его лейтенант к невысокому мужчине с обрюзгшим багровым лицом.

У Бондаровича в памяти всплыли какие-то неопределенные сведения о повышенном давлении и больных почках, но он тут же выкинул все постороннее из головы, — что ему за дело до здоровья начальника службы безопасности Президента; его мысли должны быть направлены на одно — именно сейчас это очень важно.

— Майор Бондарович из ФСБ, — представился он этому человеку, намеренно опуская обращение «товарищ генерал», не хотелось козырять чужому начальству. — Прибыл для участия в работе в совместной следственной бригаде.

— Хорошо…

Как и предполагал Бондарович, никто и не подумал ему представиться.

— Долго добирается ФСБ — будто на перекладных, — недовольно буркнул высокий мужчина лет пятидесяти пяти с благородной седой шевелюрой. — Где ваша хваленая оперативность? Из какой вы службы?

— СБНВФБ, — без запинки ответил Бондарович, который положил немало трудов, чтобы натренировать язык выговаривать эту дурацкую аббревиатуру.

— Что-что? — вскинул брови седой.

— «Бэ-бэ», — пояснил ему Кожинов. — Выражаясь русским языком, — борьба с бандитизмом, куда в прошлом году собрали сливки РУОПа.

Собеседник был неприятно удивлен.

— При чем тут бандитизм? Почему прислали вас? — снова спросил у Бондаровича седой, демонстрируя нежелание что-либо понимать.

Александр наконец вспомнил, кто это — Секретарь Совета безопасности Поливода.

«Как же он так быстро добрался сюда из Завидова, ведь он присутствовал на брифинге?»

Бондарович поскромничал:

— Не могу знать. Видимо, сыграли роль мой опыт практической работы и участие в деле Листьева.

— А-а, — протянул Поливода, — с большим успехом, как видно. Введите майора в курс дела, Наум Степанович, — обернулся он к начальнику службы безопасности.

— Именно это я и хотел бы сделать, Григорий Данилович, — сухо ответил тот.

Бондарович достал блокнот и ручку:

— Я бы хотел в первую очередь осмотреть место происшествия.

Он мельком взглянул на Поливоду.