Сергей Кутергин - Отсчет пошел

— Куда уж живее, — прокряхтел я, отряхиваясь от налипшей грязи. В этот момент шофер, которого я сперва принял за мертвого, пошевелился и застонал. Когда мы склонились над ним, он испуганно зашевелил пальцами рук и в его бегающих глазах отразился самый древний из известных страхов. Страх смерти.

— Помогите! — проскулил он, тщетно пытаясь подняться. — Мне нужен врач…

— А священник тебе не нужен? — злобно спросил я, но мой помощник дернул меня за рукав, и я умолк.

— Хорошо, мы достанем тебе врача, но сперва ты расскажешь нам, зачем вы охотились на этого человека. — И он показал на меня.

Глаза шофера заслезились, и он забормотал:

— Я… не… могу… Потом… Врача, умоляю, врача!

К моему удивлению, незнакомец с ловкостью профессионального медика расстегнул мокрый от крови пиджак и разорвал рубашку. Скажу откровенно, открывшееся нашим глазам кровавое месиво не вдохновляло.

— Пуля со смещенным центром тяжести, — коротко прокомментировал незнакомец и безнадежно покачал головой: нет, не выживет.

— Говори, кто тебя послал, сволочь! — заорал я, хватая шофера за грудки. — Не подыхай, мерзавец! Я тебя прошу, только не подыхай!

Голова раненого безвольно моталась из стороны в сторону. Я вздохнул и отпустил его.

Мой помощник жестом показал, чтобы я подвинулся и не мешал ему. Затем он достал из своего кармана небольшой ящичек, из которого извлек шприц и ампулу с красноватой жидкостью. После инъекции в шею по телу шофера прошла судорога, закатившиеся было глаза снова наполнились смыслом.

— Я.., расскажу… — прохрипел он. — Это… все… полковник… Он сказал…

— Александр Владимирович? — спросил я. Раненый попытался утвердительно кивнуть, и лицо его исказилось от боли. — Он приказал вам убить меня?

— Не… совсем… — Несмотря на действие препарата, голос шофера стал слабеть. Потеря крови делала свое дело. — Он сказал… что вы достойны… стать героем России… Еще одной жертвой… путча… Тогда ваш отец…

Тело раненого обмякло, челюсть отвалилась.

— Умер, — коротко прокомментировал мой спутник.

— Сам вижу, — растерянно ответил я. Вот, значит, каким образом Полковник хотел переманить отца на свою сторону! Хитро придумал, мерзавец!

— Нам надо торопиться, — напомнил незнакомец. — Путч путчем, но половина дома уже наверняка вызвала милицию. Так что поспешим. Кстати, меня зовут Виктор.

— Влад, — представился я. — Спасибо тебе, Витя.

Мы быстрой походкой направились прочь от тройки трупов, украсивших собой лужайку около дома. Только теперь я сумел рассмотреть Виктора повнимательнее. Он оказался худощавым пареньком лет девятнадцати и, что самое странное, совершенно не производил впечатления крутого бойца. Если бы я не видел его в действии, то никогда бы не поверил, что он способен за считанные секунды уложить несколько хорошо вооруженных и обученных противников. Одет он был в кожаную куртку, в распахнутом вороте которой можно было разглядеть футболку с эмблемой Института автоматики. Студент, значит. В свое время я был знаком с одним старшекурсником из этого института. Он ходил с нами, тогда еще малолетками, в секцию вольной борьбы и все время хвастался, что знает кучу запрещенных приемов, с помощью любого из которых можно скрутить противника в бараний рог.

— Послушай, Виктор, а ты, случайно, Кабанова не знаешь? — спросил я, не замедляя шага.

— Левку-то? Конечно же, знаю! — И мой собеседник впервые за время нашего знакомства улыбнулся. — Учился у нас один такой. Талантливый парнишка, но врун редкостный. Бывало, сидим после занятий с кружками пива, а он знай себе рассказывает всякие истории одна другой навороченнее. Про психов, про оживших мертвецов, зомби всяких… И чтобы непременно все герои к финалу помирали страшной смертью. Я его, помнится, однажды спросил, отчего он такой кровожадный. А он мне и отвечает: мол, если бы все истории хорошо кончались, то кто бы меня стал слушать? Кровавый финал — он за душу цепляет. Как в «Гамлете». Представь, что было бы, если б в финале у Шекспира Офелию откачали, королеве промывание желудка сделали, а Гамлета в реанимации починили? И кто б тогда стал на это билеты покупать? Вот такой он человек, Левка Кабанов. А ты его откуда знаешь?

— Так я много кого знаю, — уклончиво ответил я. За последние два дня я твердо усвоил, что лучше держать язык за зубами. Там он целее будет.

— Что ж… — Виктор, казалось, только порадовался моему ответу. — Болтливостью ты не отличаешься. Да и дрался неплохо для начинающего. Такие люди нам интересны…

Я хотел было едко возразить, что уже несколько лет изучаю боевые искусства и начинающим считаться явно не могу, но вовремя прикусил язык.

— Вот уж не знаю, чем это я вас так заинтересовал. И вообще, кто такие «вы» и каким это образом ты очутился в том дворе, когда меня избивали?

Мой собеседник кивнул, словно давно ждал этого вопроса.

— Профессия у нас такая — оказываться в нужном месте в нужное время. Да и кричал ты на пол-Москвы, аж Останкинская башня закачалась. Что же касается нас… Пока что тебе стоит знать только то, что мы — самое эффективное боевое подразделение во всей России, которое занимается обучением и тренировкой бойцов совершенно нового типа.

— То есть школа, выпускающая боевиков вроде тебя?

— Ну что ты! — улыбнулся Виктор. — Я еще, можно сказать, первоклассник, обучаюсь всего год. И сейчас у нас нечто вроде практики. Ходим по городу, запоминаем, тренируемся — вот как с теми господами из черной «Волги»…

— Хорошенькие тренировочки… — проворчал я. То, что говорил Виктор, было вроде бы вполне убедительно и логично, но в последнее время я приобрел аллергию ко всем секретным организациям, члены которых так хорошо умеют убивать людей.

Тем временем мы вышли из сквера и, никем не остановленные, затопали вверх по одной из извилистых улочек, которых полно в центре столицы.

— …Так что для обучения мы отбираем кандидатов до двадцати лет, с хорошей реакцией и начальными боевыми навыками, а также с достаточным уровнем интеллекта, — продолжал тем временем мой собеседник. — Вот и все, что я вправе тебе сообщить.

— Спасибо за доверие, — усмехнулся я. — Ну и что из этого следует?

— Пока что ничего, — ответил Виктор. — Но твои действия в экстремальной ситуации я считаю вполне удовлетворительными, так что мы можем рассмотреть твою кандидатуру при наборе в очередную тройку. Успеха не гарантирую, но все может быть.

— Как это мило! — воскликнул я. — Не успел я отделаться от визитеров из одной секретной организации, как мне тут же предлагают вступить в другую! Кстати, ты мне так и не сказал, на кого работает ваша организация. Коммунисты? Демократы? КГБ? Говори, не стесняйся!