Николай Геронин - Волчьи гонки

Машин на проезжей части — немало. Но никаких пробок. Размеренное движение автотранспорта в рамках размеренного образа жизни французов, для которых помимо работы важны трапеза и развлечения.

Весенняя пора еще не жаловала особо теплой погодой, но кафе и рестораны уже разместили свои столики под тентами на широком тротуаре. Пища самая разнообразная: салаты, пицца, мясо, рыба. И, конечно, кофе. Куда может деться кофе, если это — Франция?! Французы не могут без кофе.

Веригин приметил ресторан «Эльзас» на левой стороне Елисейских полей, если стоять лицом к Триумфальной арке. Здесь в меню господствовало сочетание различных направлений европейской кухни. Французские салат «нисуваз» (по рецепту из Ниццы с анчоусами, яйцом вкрутую и зеленью), фуагра (из гусиной печени); средиземноморские блюда (распространенные на побережье Средиземного моря Франции и Италии креветки, устрицы и другие морепродукты); сосиски с тушеной капустой как непременный атрибут немецкой кухни. Не зря же ресторан носит название «Эльзас»! Регион Эльзас ранее принадлежал Германии, а после второй мировой войны отошел Франции.

Однако Веригин не зашел в «Эльзас» — слишком многолюдно и суетно. Он прошел дальше к концу Елисейских полей, если исходной точкой считать Триумфальную арку. Свернул направо и попал на авеню Монтень. Этот проспект отличается респектабельностью и изысканностью домов и бутиков, размещенных на первых этажах зданий. И самое главное — здесь малолюдно. Это основной фактор для Веригина. Он несколько раз проверился, заходя в дорогие магазины: «Феррагамо», «Версаче», «Эскада», «Лора Пьяно» и другие. Хвоста не видно.

В середине авеню Монтень находилось единственное на этом проспекте крупное кафе — «Авеню». Публика здесь иная, чем в заведениях общественного питания на Елисейских полях. В этом кафе на углу проспекта и небольшой улицы посетители премиум класса — менеджеры крупных компаний, преуспевающие представители творческих профессий: дизайнеры, архитекторы, немногочисленные богатые иностранцы.

Веригин зашел в это кафе и сел за столик у окна, выходящего в переулок. Юрий заказал листья салата, в которые завернуто крабовое мясо, а также круассан и минеральную воду. Официантка принесла «Виттель».

После легкого ланча, обеда — можно назвать как угодно — Веригин выскользнул на улицу и быстро пошел в противоположную от авеню Монтень сторону. На пересечении с другой улицей на углу Юрий оглянулся назад и бегло окинул взором открывшееся позади пространство. Редкие прохожие шли в сторону авеню Монтень. Малолитражки изредка нарушали полусонный ритм этой тихой улицы, всего в полукилометре от оживленнейших Елисейских полей. Все было чисто. Ничего подозрительного.

Сделав полукруг, Веригин вернулся на авеню Монтень. Вышел на Монтень из переулка между отелем Plaza Athene и музыкальным театром. В этот дорогой отель не входили пешеходы. Гости отеля прибывали на шикарных лимузинах или же, в крайнем случае, на такси. Арабские шейхи подкатывали, естественно, на «роллс-ройсах» и «мерседесах».

Впереди уже видна Эйфелева башня. Веригин пересек авеню Георга V и устремился к Сене. Перейдя по мосту на противоположную сторону реки, пошел направо к башне.

На пристани около Эйфелевой башни быстро взошел по трапу на прогулочный теплоход. Через минуту судно отправилось в круиз. За Веригиным никто не поднялся на борт.

Примечательные места следовали одно за другим по маршруту речной экскурсии. Длинное здание бывшего вокзала, превращенное в музей Орсе, где экспонировались произведения импрессионизма. Величественное сооружение Дома инвалидов. Но Веригина больше всего прельщали жилые дома на берегу Сены. Старинные здания в пять-семь этажей с огромными окнами, немигающе смотрящими на реку. Окна — без занавесок, кое-где уже горели внутри люстры. Жильцов квартир, судя по всему, большой площади — не видно. Кто проживает в этих апартаментах? Чем занимаются эти парижане или иностранные граждане? На такие вопросы Веригин, конечно же, не мог ответить. Обитатели этих квартир представлялись ему какими-то инопланетянами, существами из других миров. Он понимал, что никогда не сможет проживать в подобном доме, ему никогда не суждено разделить судьбу этих людей, данных существ. Да и подобные дома нравились Юрию, как могут нравиться картины в музеях. Но он не мог и не хотел представить себя жильцом такого старинного здания. Ему больше по душе его дом на Беговой улице в Москве.

В Западную Германию Веригин вернулся по железной дороге. Из Парижа поехал не прямым поездом, а с несколькими пересадками. Так было проще обнаружить наружку, если она все же увязалась за ним. Но этого вроде бы не произошло. На сто процентов никогда нельзя быть уверенным ни в чем. Однако он все же чувствовал, что хвоста не привел.

Главное, чтобы у тех, кто мог следить за ним, не возникло вопроса: зачем он отправился в Базель? Остальные проблемы можно решить в рабочем порядке. В рамках его профессии, которой он владел в совершенстве.

В Бонне, как и было заранее условлено, его поджидал торгпредский автомобиль. Не оперативная машина, а обычный разгонный «ауди-хетчбэк», на котором в данном случае приехал в универмаг в хозяйственный и продовольственный отделы завхоз торгпредства, чтобы отовариться. На подземной стоянке, как ему было приказано, он оставил автомобиль открытым. Веригин проник в «ауди» и улегся сзади на полу между задними и передними сиденьями. Уже в автомобиле он снял парик и очки.

Веригин улетел в Москву на следующий день утренним рейсом. Все сводилось к тому, чтобы создать впечатление, что он два дня безвылазно просидел в торгпредстве — днем в офисе и вечером в гостевой квартире.

Юрий решил не оформлять купленные в Бонне перед поездкой в Базель платье, блузку, шарф, колготки как реквизит для операции и не получать за них деньги. Эти вещи пригодятся лично ему, поэтому на покрытие расходов пойдут его командировочные. А вот железнодорожные билеты и счета в базельских ресторанах он представит в валютно-финансовое управление.

Кепку он тоже оставит себе. Юрий любил кепки, в доме у него было несколько этих незатейливых головных уборов.

Дома Елена встретила Юрия с распростертыми объятиями в буквальным смысле. Она обняла мужа и крепко поцеловала в губы. Как-никак Юрий был направлен в загранкомандировку. Пусть в краткосрочную, но все равно командировку, что предвещало потепление отношения к нему начальства.

А когда Юрий выложил привезенные из Западной Германии покупки, Елена совсем расцвела. Правда, платье оказалось великоватым, но ничего, она его ушьет. А колготки, тоже на пару размеров больше требуемого, она будет подвертывать сверху у пояса.