Николай Геронин - Волчьи гонки

Когда Юрий и Елена вышли из кинотеатра на улицу, то увидели толпу местных жителей. Одни только что посмотрели этот фильм, другие спешили на сеанс. Тысячи людей за один день показа фильма. Сотни тысяч за весь период демонстрации антисоветской ленты. «Это настоящая американская пропаганда в форме художественного фильма, — подумал Веригин. — А что мы противопоставляем? Брошюрки на полках культурного центра, где посетителей — раз-два и обчелся!»

Веригин занимался служебными делами в качестве руководителя информационного отдела посольства и прежде всего как заместитель резидента. По этой основной линии, ради чего он и находился в Куала-Лумпуре, приходилось в основном вести рутинную работу, связанную с отчетами и аналитическими записками.

Среди оперативников подполковник уделял особое внимание старшему лейтенанту Кривцову. У Александра Кривцова, уроженца Орла, талантливейшего парня, служба в Малайзии была первой длительной загранкомандировкой.

Веригин даже завидовал Кривцову белой завистью, поскольку у того на первом месте была оперативная работа, а не написание бумаг. Подполковника тянуло к работе в поле, а не в кабинете. Ему не хватало гонок, сопряженных с риском, требующих отваги и удачи.

«В опасных гонках, — думал Юрий Веригин, — в одних случаях я выступаю в качестве волка, выискивающего добычу и набрасывающегося на нее. При другом раскладе — охотники гонятся за мной, и уже я должен уйти от погони или вступить в яростную схватку и победить. Но в обоих случаях эти волчьи гонки чреваты смертельной угрозой».

Среди животных волки нравились Юрию больше всего. Наряду с немецкими овчарками. Но собаки — все же домашние животные, зависящие от хозяина, от человека. А волки — сами по себе. Они сильны и вольнолюбивы. И в то же время отличаются дисциплинированностью, слаженностью действий. Подчиняются вожаку стаи, которым становится сильнейший. Но каждый волк имеет возможность в полной мере проявить себя, показать свои смекалку, силу и жестокость. Эта жестокость вызвана не дурным характером, не избыточным адреналином, а суровой необходимостью, природными данными, заключенными в этом страшном и одновременно красивом звере.

В Кривцове Веригин чувствовал родственную душу, видел в нем в определенной степени преемника. Для Александра, судя по всему, работа тоже была на первом месте, он отдавался своему ремеслу в полной мере. Веригин как бы примерял судьбу Кривцова к своей собственной и понимал, даже не умом, а сердцем, что Александр тоже будет идти до конца ради успеха дела, не взирая на возможные последствия для себя.

Кривцов работал в Куала-Лумпуре второй год, специализируясь прежде всего на поисках новейших разработок в области науки и технологий. Ему удалось зацепить местного инженера-электронщика, индийца по национальности. Они познакомились на городском теннисном корте, куда Кривцов приезжал два раза в неделю. Несколько раз играли вместе. Потом Кривцов позвал инженера в кафе при корте. Выпили по прохладительному напитку, поболтали о собственных проблемах, а также о событиях в мировом теннисе.

Через пару месяцев Кривцов пригласил индийца поужинать, естественно, в индийском ресторане. Взяли чандури-чикен и виски. После нескольких порций скотча инженер стал особенно словоохотливым. Говорил он прежде всего о семье, о детях. Несмотря на сравнительно молодой возраст, он имел уже троих детей — двух девочек и мальчика. Добился все-таки рождения наследника!

— Да, семья — святое дело! Это главное в жизни! — заметил Кривцов, имевший всего трехлетний стаж семейной жизни и не обзаведшийся пока детьми.

— Семья для меня — все! — горячо откликнулся индиец. — Ради нее я живу и работаю!

— Похвально! Я могу только позавидовать главе многодетной семьи, — признался молодой советский дипломат.

— Я горд своим семейным положением! — с пафосом сказал малайзийский инженер. — Мы с женой не чувствуем обременения семейными заботами, хотя проблем хватает.

— А какие проблемы? — наивно поинтересовался Кривцов.

— Питание, одежда — на все нужны деньги. А еще оплата аренды квартиры. Я работаю один, жена занимается хозяйством и детьми.

— Если что, Раджив, обращайся ко мне! — откликнулся Кривцов.

— Что ты имеешь в виду, Алекс? — тут же спросил Раджив Александра, которого он именовал для простоты произношения Алексом.

— Я могу одолжить деньги. Мы живем вдвоем с женой, детей нет, а жалованье в посольстве солидное.

— Нет, мне пока не требуется. Но если что, то обращусь. Спасибо за предложение!

— Не за что! Мы же не только партнеры по теннису, но и почти сверстники. Должны помогать друг другу. Ты будешь натаскивать меня в теннисе, а я, если потребуется, поддержу тебя в финансовом плане.

В последующие две встречи на теннисном корте они не возвращались к денежной теме. Играли и разъезжались по домам. В третью встречу Раджив, покидая корт, предложил Алексу выпить по прохладительному напитку в кафе при клубе.

Выпив по тонику, но без джина, они засобирались по домам. Тут Раджив как бы мимоходом сказал:

— Алекс, ты как-то предложил одолжить мне деньги, если понадобится. Сейчас у меня сложилась такая ситуация, когда требуется…

— Не надо ничего объяснять! — перебил партнера по теннису его приятель. — Скажи сколько нужно, и все!

— Две тысячи ринггитов. Нужно купить новые кровати и письменные столы девочкам. Они пойдут в школу в этом году.

— Нет проблем. Принесу на следующей неделе в этот же день.

Через неделю в раздевалке, когда вокруг никого не было, Алекс передал Радживу конверт с тремя тысячами ринггитов. Это соответствовало двухмесячной заработной плате хорошо оплачиваемого работника среднего уровня. Ринггит примерно равнялся доллару.

— Здесь три тысячи. Отдашь, когда сможешь! — напутствовал Алекс напарника — электронщика передового предприятия данной отрасли.

— Верну долг через месяц! — клятвенно произнес Раджив. — Родители жены обещали помочь.

— Через месяц так через месяц, — ответил Алекс. — Встретимся в теннисном клубе, как обычно. Но не на корте, а сначала в раздевалке!

— Хорошо! — с готовностью согласился Раджив.

Разрабатывая дальнейший ход операции, Веригин и Кривцов обсудили план следующей встречи оперативника с малайзийским инженером.

— Александр, теннисный клуб — пока самое подходящее место для встречи с индийцем. Пока, — с нажимом произнес Веригин.

— Вы так считаете, товарищ подполковник?

— Как ты докладывал три месяца назад, малайзийская контрразведка произвела подход к тебе на территории клуба. Это не был в полной мере вербовочный подход, а легкое прощупывание.