Сергей Самаров - Как две капли крови

Старший лейтенант лез, несмотря на усталость. Точно так же поступали и солдаты взвода скалолазов, имеющие специальную подготовку. Командир роты не мог себе позволить показать им, как ему погано. Последние метры Ибрагим Владимирович преодолевал с невероятным трудом.

На завершающем участке пути двум солдатам удалось догнать старшего лейтенанта и взобраться на небольшую площадку перед перевалом одновременно с ним. Командир разведывательной роты похвалил бойцов за это, отметил их очень даже неплохую подготовку. Дескать, вы молодцы, ребята, хорошо карабкаться по скалам научились.

Самих солдат он осмотрел чуть позже, после того как они поднялись на площадку. Один из них, низкорослый, но крепкий и широкоплечий парень, затащил туда на своем плече винтовку «Корд», которая сама по себе, без всего прочего, весит аж двенадцать с половиной килограммов. Но на винтовке был ночной прицел 1 ПН111. На поясе бойца висели несколько подсумков с патронами калибра двенадцать и семь десятых миллиметра.

Чтобы поднять на перевал не только свое тело, но и достаточно тяжелую оснастку вместе с вооружением, следовало иметь недюжинную силу и выносливость. Снайпер этими качествами обладал в полной мере. А ведь для них даже каждодневные тренировки были особыми. Им обычно запрещается поднимать груз более двадцати пяти килограммов, чтобы избежать дрожания рук при прицеливании.

Только тогда, когда на площадке оказалось более половины первой группы, Крушинин по связи отдал приказ командиру взвода:

— Ливень, запускай остальных! Да и сам поднимайся.

Прошло более получаса тяжелой работы. Когда весь взвод, за исключением бойца, оставшегося караульным рядом с пленниками, оказался наверху, его первая половина во главе с командиром роты находилась уже на самом перевале, на середине такового. Дальше они не пошли, остались ждать, когда вторая часть взвода хотя бы переведет дыхание, частично восстановит силы в руках, ногах и спине, чтобы осуществить спуск.

Когда вторая половина взвода подошла к ним, Ибрагим Владимирович жестом приказал солдатам оставаться у него за спиной. Он первым двинулся к краю перевала, чтобы оценить сложность ночного спуска с него.

Там тоже остались веревки, и даже элементы самостраховки не были полностью сняты. Дно третьего ущелья было далеко, и смотреть на него сверху было не самым приятным занятием. В темноте оно вообще не различалось. Крушинину пришлось прибегнуть к тепловизионному биноклю, который показал ему лагерь бандитов, расположенный на четыре-пять десятков метров ниже по ущелью, нежели спуск с перевала, который на маршруте бандитов являлся подъемом.

Таким вот образом выходило, что ночной спуск был делом достаточно опасным. Внизу мог находиться бандитский пост.

Однако Ибрагим Владимирович понимал, что это едва ли реально. Он ведь помнил, как наемник из Прибалтики показывал на карте, что лагерь бандитов расположен гораздо ближе к воротам ущелья. Впрочем, совсем не факт, что этот тип обманывал его намеренно. Во-первых, он мог просто плохо ориентироваться в картах спутниковой съемки, однако желал выставить себя грамотным специалистом и не выказывал никакого сомнения при ответе на этот вопрос. Во-вторых, он мог показать просто передовую линию лагеря, а командир роты теперь рассмотрел в свой бинокль заднюю. Почему бы лагерю и не быть настолько вытянутым? С точки зрения бандитов, такая его форма вполне соответствовала требованиям безопасности.

Ибрагим Владимирович снова улегся на край скалы, откуда вел первые наблюдения, и прильнул к биноклю. Этот прибор был в три раза более сильным, нежели прицел «Шахин». С его помощью рассмотреть базу бандитов можно было гораздо лучше даже сейчас, в полной темноте, когда не было никакой подсветки со стороны.

Ибрагим Владимирович упер локти в склон, чуть подстроил бинокль под свои глаза и принялся рассматривать логово бандитов. Вскоре у него не осталось никаких сомнений в том, что литовский наемник показал ему именно передний край большого лагеря, противоположная сторона которого выходила к самому повороту.

Времени для создания этой линии обороны у бандитов, видимо, было много. Здесь, в ущелье, никто не мог вычислить их довольно долго, до того самого момента, пока они не совершили нападение на армейские склады. Поэтому боевики сначала совершенно спокойно, без всяких помех оборудовали свой лагерь. Они делали это очень серьезно, надеялись, видимо, что засядут тут надолго.

С тыла лагерь был обнесен оградой высотой примерно в метр, сложенной из камней разного размера. Похоже было на то, что бандиты притащили их сюда со дна ущелья. Цемент на кладку они не тратили, видимо, за неимением такового и из-за невозможности закупить его или просто украсть в нужных количествах. Зато в ущелье было полно глины, которая вполне могла заменить этот строительный материал. Такая стена должна была выстоять хотя бы год с небольшим, если не два с половиной. Сейчас, весной, когда снег сошел, стена только самую малость защищала какую-то часть лагеря от ветра, который порой любит спускаться по ущельям в долины. Если банда на этот раз отобьется от спецназа и останется на месте, то зимой стена будет преградой снегу.

Но это разговор о задней стене лагеря. А ведь тут была еще и передняя. Анчар видел только маленький ее участок, тянущийся рядом с поворотом ущелья, но понимал, что она поставлена основательно, по всем правилам фортификации. Там были и удобные бойницы, и брустверы, и даже окна, прикрытые сверху, которые принято почему-то называть пулеметными гнездами. В понимании Ибрагима Владимировича таковые должны выглядеть совсем иначе. Но старший лейтенант оставлял эту терминологию на совести тех людей, которые ее выдумали, не желал тратить время на досужие рассуждения. Кроме того, стены вокруг помянутых пулеметных гнезд были снаружи и частично изнутри укрыты, похоже, мешками с песком. Это было видно под углом на том участке линии обороны, который оказался доступным для наблюдения.

При этом совершенно никак не была оборудована для обороны задняя стена. Это могло бы говорить не столько о небрежности эмира Ибрагима аз-Захари, сколько о его хитрости. Никак не мог опытный командир не предполагать возможности атаки сзади, со стороны границы, то есть оттуда, откуда бандиты и пришли сами. В этой ситуации было что-то неестественное.

Тем более что эмир знал о возможности перехода через перевал из второго ущелья. Он ведь сам воспользовался ею, послал в тыл спецназу сильную группу боевиков. Опытный командир просто обязан был предположить, что его противник тоже в состоянии преодолеть перевал и атаковать с тыла.

«Значит, литовский наемник не сказал мне что-то важное. Мины!.. — понял старший лейтенант. — Основная их часть должна быть выставлена с тыла. Там, где позиция противника кажется нам самой слабой.