Александр Афанасьев - Призраки Лондона

Ксиву мне — и не только мне — сделал продажный польский разведчик, который учился у нас, и который хотел таким образом отомстить уволившему его правительству Качиньского. Так — мы обзавелись подлинными польскими документами, а потом кто хотел — "эмигрировал".

Уроженец Польши, там же учился, но переехал в Лондон. В собственности — ван бедрум, примерно четыреста тысяч фунтов по нынешнему курсу и ценам. В приличном районе и полностью выкупленная.

Полностью пройденная процедура адаптации — рабочая виза Tier 2, затем вид на жительство ILR, Indefinite Leave to Remain и подданство. Два счета HSBC–Cash ISA и Regular Saver. Один расчетный, для оплаты текущих счетов, другой для сбережений. На них обоих сейчас тысяч сорок фунтов найдется. Может, даже пятьдесят. Плюс карта Revolut [19] В Британии очень плохие условия для сбережений и вообще финопераций у физиков. Например, комиссия за конвертацию валюты 2,75 %, максимальный процент по вкладам — где-то 6 %. для международных расчетов, там тоже что-то имеется.

Никаких долгов, никаких неоплаченных счетов — совершенно законопослушный подданный Ее Величества, который долгое время работал на континенте. С недвижимостью, со счетами, с видом на жительство, даже с аккаунтами в социальных сетях, правда, не совсем активными.

Ищите ветра в поле, господа…

Переждать несколько дней, отлежаться — пока схлынет первая волна поисков. Затем…

Нет, резидентура исключается, там следят круглые сутки, запалишься в момент. Надо будет внимательно проследить за Виздомом, понять, на чьей он стороне. Если на стороне нормальных людей — в самом прямом смысле этого слова, потому что против нас не нормальные люди с другим паспортом, а извращенцы, губители детей — так вот, если Виздом не с ними, надо размотать связь Рид с этим кодлом извращенцев. Не просто же так они меня принять пытались, просто немного не рассчитали. И надо попытаться вскрыть и хорошенько задокументировать хотя бы одно реальное преступление против ребенка. С этим они ничего не поделают уже.

И все таки… какая мразь… мразь просто конченая.

В супермаркет я не пошел. Поужинал консервами — тут они есть, и на грани срока, надо съедать и закупать новые. Потом заснул — в чужой стране, в чужом и ставшем мгновенно враждебным городе.

Спал я… да хорошо я спал. У меня все-таки все на своих местах. Мне было жаль Лося. Нам, как и врачам — нельзя пускать людские страдания в свою душу, иначе сломаешься. А Лось впустил. И вот до чего это его довело…

Утром я вышел в город. Накинул капюшон на голову… ноль, аноним, безликая тень в толпе. Поел в какой-то забегаловке шаурмой, которая уже стала традиционным блюдом Лондона, купил себе новый Ойстер уже на имя Скидельски. Съездил в центр, забрал пистолет.

Что делать теперь…

Купил несколько бернеров — это одноразовый телефон. Набрал номер Виздома — тот к моему удивлению ответил. Значит, свой он не сбросил. Не дошло до него еще, с чем, а точнее с кем мы имеем дело.

— Алло.

— Это я — сказал я — с тобой все норм?

— Нет — голос Виздома был напряженный — вчера мне сели на хвост.

— Сбросил?

— Не уверен. Кажется, да

Плохо, что не уверен.

— Надо встретиться. Выбери место.

Виздом думал недолго.

— Чепел-стрит. Там рядом с французским культурным центром есть садик.

— Хорошо. Когда?

— После полудня. Я сам к тебе подойду.

— Хорошо…

Верить или нет Виздому? Вот в чем вопрос?

Ответ для меня не составлял труда — конечно же, не верить. Даже если он не с ними — это большая глупость, что он не выбросил телефон. Очень большая глупость. На телефон его сто процентов сели, и место и время встречи, понятное дело — просекли.

Не просекли они только того с кем имеют дело. Я специально решил сыграть эту игру — если они собираются с нами разобраться, то пошлют одного или нескольких ликвидаторов. Или спецотряд вооруженной полиции. Но я не так глуп чтобы сунуться в эту ловушку. Зато, понаблюдав со стороны, я пойму две вещи — какие у них возможности, и могут ли они действовать официально, то есть использовать спецотряд полиции? Или они сами боятся государства и вынуждены действовать подпольно как и я?

В любом случае, от этого зависит многое.

Остаток времени до полудня я потратил на подготовку…

Снайпера я заметил почти сразу.

Просто в современном городе, довольно тесном — не так много мест, где мог бы спрятаться стрелок — а я знал их все и даже немного больше. На службе в ФСО — а снайпер для любого сотрудника президентской охраны является постоянным кошмаром — все проходят курс подготовки, и какой-то общий набор знаний имеют все, даже те кто и близко не подойдет к личке. Просто чтобы разговаривать на одном языке.

Верхний этаж одного из зданий. Тварь.

Ладно…

Встав со скамейки — понятное дело, я изменил внешность как смог — я пошел по направлению к Кенсингтон, стараясь не выделяться. Еще не хватало попасть под прицел. А если и не попаду — то у него может быть прикрытие. Наблюдатели внизу или установленная камера.

Отойдя метров на семьдесят — сквер был уже не виден, я достал телефон. Ладно, сукины дети, хотите поиграть — поиграем…

Набрал номер телефона, сделал два звонка и сбросил. Затем набрал три девятки.

— Экстренная служба. Какая служба? — ответил оператор

— Пожарные

— Секунду, сэр.

Щелчок соединения

— Пожарная охрана, сэр.

— На Керс-роад загорелась машина. Я вижу огонь и клубы дыма

— Секунду, сэр.

Но я отключил, а затем и выбросил телефон.

Машину поджег, конечно же, я. Служа в Альфе, я изучил все типы самодельных взрывных устройств, которыми пользуются террористы на Кавказе, и сейчас сделал самое примитивное, только вместо взрывчатого вещества — вывел контакты на тюк горючего строительного утеплителя, немного полив его жидкостью для заправки зажигалок — чтобы занялось лучше. Даже если бы меня остановила полиция— все что они нашли бы, это сотовый телефон, строительный утеплитель и жидкость для зажигалок — по отдельности. Ничего из этого — не запрещено законом к гражданскому владению.

Теперь остается только ждать. И рисковать.

Что сделает снайпер, если увидит, что машина загорелась, и из нее повалил дым? Разумеется, решит, что больше ему ловить нечего, и решит сматывать удочки. Стрелять он все равно не сможет — дыма слишком много. Стрелять при свидетелях — ему ни к чему.

Итак, он будет уходить.

Как? Скорее всего, тем же путем, которым ушел и я — и сейчас медленно иду навстречу. В Кенсингтон — а дальше покрутиться по району и выйти на одну из трасс, ведущих из города.

Значит…

Я узнал его сразу… просто мы с ним одной крови, он и я. Учились по схожим методикам, служили в почти одинаковых дерьмовых местах — Кавказ начала нулевых мало чем отличается от Афганистана.