Алексей Суконкин - Снайперский удар

– Первый боевик, следом американцы, – сообщил Змей.

– Упреждение? – спросил Бурый.

– Обожди пока, – ответил Змей. – Сейчас они слишком быстро бегут, сложно упреждение посчитать. Через минуту устанут, замедлятся или вовсе остановятся, чтобы отдышаться, тогда их и сложим. В общем, терпение, мой юный друг, терпение…

Бурый радостно хмыкнул.

Из дома выскочили еще двое и побежали вслед первым, с отрывом метров в сто. Бача сделал в доме еще две дыры, и тут на крышу выскочил какой-то человек с белым флагом. Он стал яростно размахивать полотнищем, озираясь во все стороны.

– Чего он нам сказать хочет? – спросил Бурый.

– Не знаю, – отозвался Змей. – Семафорной азбуке я не обучен. Вали его.

Винтовка хлопнула.

– Цель, – подтвердил Змей.

В это время бегущие уже преодолели половину дистанции до трассы и сильно замедлили свой бег. Если Змей их еще видел, то для Бурого они вышли из зоны обстрела, и ему пришлось сменить позицию, чтобы можно было их достать. Сложив боевиков, Бурый запричитал:

– Командир, там только пиндосы остались. Можно я им ноги отстрелю?

Змей выключил режим видеосъемки, подобрался к снайперу и то же самое сделал с его прицелом.

Бурый заулыбался.

– Целься по ступням, чтобы в бедро не попасть… – сказал Змей.

Снайпер приложился к винтовке и начал стрелять по открыто расположенным американцам. Они там еще какое-то время побегали туда-сюда, но, сменив два магазина, Бурый все же добился по одному попаданию каждому в нижнюю часть ног. Причем одного он подстрелил в лежачем положении, а двоих на бегу. В прибор наблюдения было видно, как они затягивают себе жгуты и перевязываются.

Змей посмотрел на часы. Все возмездие длилось полтора часа, а казалось, что прошло всего десять минут.

По связи он доложил о выполнении задачи. Ему приказали ждать эвакуацию.

Гасан остался наблюдать за обстановкой, остальные прибрались на позиции – собрали гильзы, зачехлили оборудование, свернули карематы. Когда придет эвакуация, никто не знал.

– Интересно, поняли они, откуда смерть пришла? – спросил Бача. – Поняли они, за что их порвали?

– Кто их знает, – отозвался Змей. – Эти вон живые лежат. Может, они и поняли…

– Ноги нам отсюда надо делать, – сказал Бурый. – И чем быстрее, тем лучше.

– Это само собой понятно, – ответил Змей.

– А что с ЦБУ сказали? – спросил Бача.

– Сказали – ждите!

– Дождемся мы… – вздохнул Бача.

В томительном ожидании они просидели еще два часа. Солнце стояло в зените, жара была неимоверная. Раненые американцы уже собрались в кучу и пытались ползти к дороге.

– У нас гости, – буднично сказал Гасан.

Змей выглянул на дорогу, и ему стало совсем не по себе – на трассе появилась небольшая колонна «Хамви», которая, достигнув перекрестка, свернула на укатанную дорогу, ведущую к расстрелянной базе боевиков. Машины были вооружены крупнокалиберными пулеметами, которые были развернуты во все стороны. Вскоре они подъехали к раненым американцам и остановились.

– Приехали, – выдохнул Змей.

Он обернулся, осматривая соседние развалины, ища место, где можно было укрыться на тот случай, если враг сориентируется, откуда велась стрельба по базе. Тут же пришла мысль, что на открытом пространстве они никуда не смогут дойти – их заметят и просто перебьют. А если и дойдут, то потом легко вычислят по следам. Оставалось только сидеть на месте и не рыпаться. Или принять свой последний бой.

– Товарищ командир, разрешите?

Паша сидел в ротной канцелярии и размышлял над недельным планом, когда в дверь постучали и в открывшемся проеме появилось улыбающееся лицо сержанта-контрактника Славы Борзова, который четыре месяца назад вместе с тремя другими «контрабасами» убыл в Солнечногорск на снайперские курсы повышения квалификации.

– О, Борзов, – вскрикнул Шабалин. – Явился не запылился! Заходи! Где остальные?

– Так мы это… только завтра все должны на службу явиться, мне просто дома делать нечего, жена ушла от меня, пока я науку снайперскую познавал, вот я и пришел в роту…

– Красавчик!

Контрактник расплылся в улыбке, но Паша тут же остепенил его:

– Где представление командиру? Вы там, товарищ сержант, на расслабоне жили и дисциплинарный устав из головы выветривали? А ну, как положено…

Сержант не смутился, словно ждал такого поворота событий и тут же вытянулся по стойке «смирно»:

– Товарищ старший лейтенант! Сержант Борзов, представляюсь по случаю прибытия из снайперской школы!

– Результат?

– Сдал на «отлично» с присвоением квалификации «снайпер первого уровня». Освоил «штейр-манлихер» короткий и длинный и крупнокалиберную винтовку «АСВК».

– Мы получили модернизированные «АСВКМ», – сказал Паша. – Справишься?

– Так точно, мы их тоже изучили, – ответил сержант.

– И «манлихеры» тоже получили. SSG-04 и SSG-08.

– О, отлично, – усмехнулся Борзов. – Ноль-восемь – мой!

– Тут без вариантов, – улыбнулся Паша.

Рота уже жила на казарменном положении – контрактники и офицеры перетащили в расположение практически все личное имущество, которое предполагали взять с собой на войну, и сейчас рота больше напоминала большой склад, заваленный военным снаряжением. Старшина, невзирая на звания, отчаянно материл всех, кто пытался нарушить одному ему ведомый порядок раскладки вещей, да так, что в итоге сорвал голос, махнул рукой и отпустил все на самотек. Горы рюкзаков, разгрузок и всяческих тактических манаток, назначенных для облегчения полевой жизни, росли уже под потолок, окончательно завалив спортивный уголок роты.

– Когда отбываем? – спросил Борзов.

– Приказа еще не было, – отмахнулся Паша. – Но по информации из штаба округа, а там сейчас служит мой однокашник по ДВВОКУ, послезавтра нас поднимут по тревоге, а еще два дня спустя тремя самолетами мы должны убыть в окружной учебный центр, где большие командиры проведут нам строевой смотр и проинструктируют меня до потери пульса. А когда оттуда в «песочницу» полетим, это еще в штабе округа никому не известно.

– Хорошо, когда есть такие однокашники… – хмыкнул контрактник.

– И сетевые мессенджеры, – добавил Паша.

Еще вчера Паша получил в транспортной компании посылку из Краснодара, и ему не терпелось установить глушитель на свою винтовку. В этом деле нужна была кропотливость и золотые руки, которые, как предполагал Шабалин, в полной мере имелись только у сержанта Кузьмичева, который по семейным обстоятельствам еще вчера отпросился до обеда. А тут перед ним крутился Борзов, только что вернувшийся из снайперской альма-матер и, очевидно, все же располагавший какими-то навыками в этом деле.