Геннадий Паркин - Крутой сюжет 1995, № 4

Что-то в тоне «коминтерновца» Бэбику не понравилось, но возразить он и не пытался. Однако в душе зародилось странное чувство. Сомнение не сомнение, так, какое-то смутное беспокойство.

Сашка мигом почуял, что операция на грани срыва. Натура, что ли, у евреев такая — заставь расстаться с золотом, начинают паниковать. Подсознательно подвох ощущают. Но не назад же отрабатывать?

— За деньгами и золотом заеду в десять вечера, — еще раз уточнил он, хлопнув Бэбика по плечу, и задорно улыбнулся. — Все будет, как надо. А мелкие неувязки нам не помеха, так, Эдуард?

Бэбик кивнул, но стереть с лица кислую гримасу так и не сумел. И вдруг вспомнил о Лене. Глаза его прояснились — в конце концов, чего стоит вся эта суета в сравнении с недалеким счастьем и благополучием?

Распрощавшись с «Валентином Петровичем», он спустился в подвал, вскрыл дедов тайник и извлек одну из трех жестяных коробок с золотом. Отсчитал триста восемьдесят пять десятирублевок с бородатым профилем последнего российского самодержца, прикинул на вес остаток сокровищ и тяжело вздохнул. Миллион миллионом, но когда еще до Гамбурга этого доберешься. Вот жизнь-злодейка, и желание есть и средства, а приходится идти на риск и ввязываться во всякие безумные авантюры.

— Ну что ты мечешься? — Сэт подошел к книжной полке и вытянул из плотного ряда томов «Мошенников и негодяев». — Обратился к первоисточнику. По-моему, ты подзабыл, как у наших французских коллег ситуация развивалась.

Сашка прекратил стремительную беготню из угла в угол и хлопнул себя по лбу: — Господи! Вот болван! Начисто крыша съехала.

— Съехала-съехала, — подтвердил Сэт, перелистывая книгу. — Ну вот, пожалуйста. Если не помнишь, на-ка прочти.

Велосипед, дабы развеять Бэбиковы сомнения и продолжить перекачку ценностей, изобретать не пришлось. У французских аферистов и впрямь было чему поучиться. Граф, предшественник Бэбика, тоже однажды почуял неладное. Оно и понятно, первый контейнер вывезти не удалось, приперли еще один, требуют денег, а кормят лишь обещаниями. Любой насторожится. Но мошенники нашли оригинальное решение проблемы. Поздним вечером в гости к присевшему на измену графу заявился угрюмого вида негр, представившийся — ни много ни мало — резидентом КГБ в Париже. Пока аристократ пережевывал услышанное, негр продолжил. Советской разведке известно, что контейнеры с ураном находятся у товарища графа, но Кремль уважает чужие законы и право собственности, поэтому предлагает компромиссный вариант. Граф передает оба контейнера лично негру, взамен получает миллион долларов или столько же, только во франках. Или в любой иной валюте. В случае отказа КГБ прибегнет к крайним мерам, о которых граф должен быть наслышан. Ответ надлежит дать через сутки. С тем негр и удалился.

Граф, как истинный патриот и убежденный антикоммунист, поступил как и предполагалось мошенниками. То есть, плюнул на советский неправедный миллион и угрозы и бросился к полковнику Сюртэ Женераль с требованием защитить его от преступных посягательств чекистов. Тот успокоил перепуганного клиента, подсунул фотографию негра, тотчас графом опознанного, и подтвердил, что ЧК не дремлет даже в Париже. Но пообещал все уладить. Уладили в ту же ночь. Негра — нанятого за сотню франков актера с Монпарнаса — «убили» в присутствии поднятого с постели графа на глухом пустыре, выстрелив холостым зародом в затылок. Графу, потрясенному скорой расправой над грозным резидентом всемогущего КГБ, буквально на следующий день подсунули еще один контейнер с «ураном». Клиент, уверовавший теперь уже безоговорочно, оплатил груз полностью, хотя для этого ему пришлось заложить родовой замок и бриллианты жены…

Пробежав глазами последнюю фразу, Сашка оживился:

— Прямо, как у нас. Осталось только негра подыскать.

— Почему обязательно негра? — ухмыльнулся Сэт. — И пьяница какой-нибудь сойдет. Есть у меня один фрукт на примете, купаловец спившийся.

— А если актер проговорится? — молчавшая до сих пор Лена с любопытством посмотрела на приятелей. Сэт недовольно засопел, но Сашка, довольный найденным выходом из тупика, беззаботно махнул рукой. Это я беру на себя. Тащи своего актера, сам его обработаю. Откладывать не стали. Сергей отправился на поиски Славы, так звали актера-пьяницу. Лена занялась на кухне обедом, а Сашка, нетерпеливо начал мерить квартиру шагами, разрабатывая сценарий предстоящего спектакля.

На экране телевизора мелькали кадры ночного выпуска новостей, время подходило к полуночи. События, происходившие в стране и за рубежом, Бэбика не интересовали. Просто, с включенным телевизором сидеть в пустом доме не так мрачно и тоскливо. Размышлял же он о делах сугубо личных.

Буквально час назад в Минск укатил «Валентин Петрович», заехавший, как и обещал, за валютой и золотом. Заплатить-то Бэбик заплатил, но зародившееся в душе сомнение с каждой минутой перерастало в нечто большее. Покойный дедушка в редкие минуты общения внушал внуку вечную истину — товар всегда должен лежать на одной бочке с деньгами. А тут все как-то не по-будиловски. Вроде бы и правильно, контейнер здесь, на даче. Но реальность шла вразрез с оговоренной схемой действий, эфемерный доход витал в серых облаках, нависших над далеким портовым городом Гамбургом, добраться туда никак не получалось, а настоящие живые деньги пришлось отдавать словно бы за просто так. Впридачу трогать золотой тайник. Была бы хоть Лена рядом, но и ее увидеть не удавалось, а без моральной поддержки расклеиться вовсе немудрено.

Когда полусонный диктор забормотал о погоде на завтра, за окном вдруг послышались чьи-то шаги. От калитки до крыльца дорожка была посыпана щебенкой, дедово еще изобретение. В тиши дачного поселка, особенно ночью, всегда слышно, что тебе собираются нанести визит.

Похоже, ночной гость подбирался к дому впервые и ориентировался на местности слабо. С улицы донеслись хриплые матюги, звон ржавого ведра, приспособленного на крыльце под урну, визитер снова выругался и забарабанил в дверь. Бэбик занервничал. «Валентин Петрович», забирая деньги и золото, предупредил, что поскольку обстановка нормализовалась, охрана вокруг дачи снята. Боевики понадобились в другом месте. А Бэбику вручил газовый пистолет, показал, как им пользоваться, но заверил, что оружие тому вряд ли понадобиться — так только, для самоуспокоения.

Однако, сняв газовик с предохранителя, Бэбик вместо спокойствия ощутил еще больший страх. Но все таки нашел в себе силы поинтересоваться без дрожи в голосе. — Кто там стучит?

На крыльце наступила тишина. Пришелец чего-то выждал и только спустя пару секунд внятно произнес: