Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 3. Вторжение

В каюте Майский увидел Барта Майлера и Кевина Бэнкса — генерала ЦРУ, который, как уже было известно, курировал действия военных в Сьерра-Леоне. Они сидели за столом спиной к оконному проему, оставляя собеседникам раскладные табуреты, стоящие в проходе каюты. На столе стояла початая бутылка виски и тарелка с устрицами. Вошедший матрос выставил на стол еще пару фужеров и пару вилок. Выставил и тут же сошел на пирс.

— Да, мы захватили страну, — сказал без предисловий Барт. — Нам надо, вы же понимаете? Можем захватить и эту… как её… Гвинею.

— Вижу, — кивнул Майский. — В своем заявлении в ООН вы сказали, что это вынужденная мера, направленная на борьбу с международным терроризмом. Мы собрали неоспоримые доказательства, что расстрел Миссии Красного Креста был организован и осуществлен подразделением 3-й группы специального назначения из Форт Брэгг, которым непосредственно руководил полковник Алекс Удет.

— Теперь, когда мы здесь, это уже не имеет никакого значения, — усмехнулся Барт, и вдруг, не меняя тона, предложил выпить.

К удивлению Нартова, Майский тут же согласился. Майлер наполнил фужеры, и Витя, не дожидаясь тостов, опрокинул виски в себя, и, посмаковав, начал поедать устриц. Нартов последовал его примеру, хотя виски не любил — предпочитал коньяк. Американцы тоже выпили. Было видно, что они уже неплохо накачались, пока яхта шла несколько часов из Фритауна в Конакри.

— А у вас, говорят, конвой в море застрял… — сказал Витя. — Топлива нет. Да ваш эсминец тут расстреливает людей почем зря.

— Мы найдем вашу лодку, — вступил в разговор Бэнкс. — И утопим ее так же, как «Курск». Вы же знаете, для нас это не станет большой проблемой.

— Насколько я осведомлен, на борту наших подводных крейсеров достаточно средств для потопления и конвоя, и авианосной ударной группы. Лодки предельно скрытны, и вам их не найти. И самое смешное для нас — у вас нет средств противодействия «Гранитам»… — Майский сказал это, глядя куда-то сквозь собеседников, в даль океана. — И на примере утопленного танкера, вы можете оценить нашу решимость.

— Вы понимаете, чем это чревато? — повысил голос Майлер. — Это же ядерная война!

— Нет, — уверенно помотал головой Майский. — Обменяемся ударами в море, и все заглохнет. На полномасштабную войну ни у кого духа не хватит — это же конец всей цивилизации! И еще — пока десантный конвой в море, местные племена, которые не подчиняются легитимной власти, могут поднять восстание, в результате которого «Диамант» лишится всех своих алмазных приисков. У десанта сил не хватит все это оборонять. Вы же этого не хотите?

— Ну, это спорный вопрос, — сказал Бэнкс. — Мы контролируем ситуацию. Сиака сливает перед мировым сообществом своего вице-президента, как организатора заговора. Так что наши риски минимальны.

— Да как сказать, — улыбнулся Витя. — Факельное шествие у посольства США во Фритауне вас сильно напугало. Они в любой момент могут это повторить. Да и ваше посольство здесь, в Конакри, тоже блокировано. Там кто-то стрелял, погибли местные жители… чем не предмет очередной обеспокоенности Совета Безопасности ООН? Или для лучшего понимания гвинейцам нужно взять сотрудников посольства в заложники? Например, в посольство ворвется какой-нибудь соратник Бен Ладена? И начнет казнить ваших дипломатов… да и Удета там найдет с компанией.

— Да нам плевать на Совет Безопасности, — отмахнулся Бэнкс, и, улыбнувшись, добавил: — И плевать мне на наших дипломатов. Десяток перебьют — для нас же лучше. Будем в Америке пугать обывателя очередными зверствами террористов. А Удета мы уже списали, так что ничего страшного.

— Но вам не плевать на мнение Китая, который вложил в экономику Сьерра-Леоне миллиарды, а теперь вы блокировали эти активы. И вам будет тяжело плевать на мнение Франции, активы которой так же заморожены. Еще пару дней эти страны протянут, но потом предложат вам объясниться.

— Хорошо, — хлопнул по столу Майлер. — Ваши предложения!

Все это время Нартов сидел молча, слушая разговор Майского с американцами. Пока он даже не понимал своей роли в этой беседе.

— Гвинея — наша, Сьерра-Леоне — китайская. Либерия остается нейтральной территорией, без распространения на ней наших, или ваших интересов. Теперь хочу выслушать ваши предложения. Только пусть они будут конструктивными.

Майлер и Бэнкс переглянулись.

— Виктор, это не приемлемо, — Майлер расплылся в широкой улыбке. — Мы уже вложились во все эти три страны, и не можем отступиться.

— Так, давайте без пафоса, — Майский повысил голос. — Мы пришли с вами разговаривать, уточнять детали, или вы желаете, чтобы завтра в ООН прозвучали результаты расследования ваших злодеяний здесь, в Гвинее, в Сьерра-Леоне и Либерии? За нами не станется. Вот Олег лично побывал во всех местах, и уж он молчать не будет. Завтра он выступает с докладом в Женеве. Поверьте, после этого доклада, к США со стороны международного сообщества появится масса вопросов.

Оба американца перевели взгляд на Нартова.

— Дипломат молодой, да подающий надежды? — спросил Майлер.

— Подающий, — кивнул Майский.

— И что, откажешься с нами сотрудничать даже за миллион долларов? — спросил Бэнкс.

— Я не за деньги стараюсь, — презрительно бросил Олег. — За державу обидно.

— Короче, — отрезал Майский. — Если вы не соглашаетесь на наши условия, то Китай предъявит Америке требование вернуть национальное золото, хранящееся в ФРС. И не расписки, а именно физическое золото. В слитках. С китайской стороной этот вариант согласован. Подумайте на досуге, чем это будет чревато для вашей экономики, летящей в пропасть.

Майский замолчал. Пока американцы хлопали глазами, он взял со стола бутылку, и наполнил фужеры.

— Мы подумаем, — растерянно сказал Бэнкс.

— Время, господа, время, — напомнил Виктор.

— Это серьезный вопрос, который здесь не решится, — сказал Майлер.

— В таком случае, — Майский скосил взгляд на Нартова, — В таком случае завтра Олег в ООН клеймит США жутким позором. А вы думайте, как потом будете выкручиваться.

Виктор встал, подавая пример Нартову.

— На посошок…

Майский замахнул вискаря, и пошел к трапу. Олег пошел за ним.

Шагая по пирсу, Олег спросил:

— И для чего я был нужен? Я же практически не участвовал в разговоре!

— Кое-кто в МИДе пожелал, чтобы ты был вовлечен в нашу тайную дипломатию. Чтобы на практике освоил методику этого процесса… да и с той стороной тебя познакомить лично…

— Ну и методика, — покачал головой Олег. — Пьяный базар, да и только. Никакой конкретики!

— Ну почему никакой? Мы послали им свой месседж, они нам — свой. Они услышали нас, мы — их. А в какой форме это происходит — это уже не важно. Главное не форма, а содержание. Всё просто. Всё предельно просто.