Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 2. Чужие горы

Толя тоже пребывал в забытье. Боль не отпускала — переломанная и смещенная кость, казалось, била острой болью прямо в мозг, и не было от этой боли спасения.

Жаркий костер быстро прогорел, и только красные угольки показывали в темноте о былом огне, переливаясь и мерцая в легких потоках ночного ветерка…

Буквально перед самым закатом Платонов в просвет деревьев увидел впереди низину, которая уходила за горизонт. Дошли! Оставалось совсем не много — решили идти вниз, а там уже определяться — идти дальше или устраиваться на ночлег. Они уже спустились на равнину и шли по кустам предгорья, когда неожиданно на встречу вышли три вооруженных автоматами человека. Все три ствола тут же уперлись в лицо Платонову, который из-за усталости уже слабо воспринимал происходящее.

Три человека не давали и намека на позитивное развитие ситуации — они вдруг все оскалились, и на повышенных тонах начали что-то выкрикивать.

— Стой, где стоишь! — крикнул в ответ Петя, пытаясь снять с плеча автомат, но этого сделать ему не дали.

Один из местных боевиков опустил ствол и произвел выстрел под ноги разведчику. Пуля угодила в стопу, подкосив Платонова.

Петя взвыл не столько от боли, сколько от осознания своей беспомощности, и повалился на землю. Лицом вниз упал Игорь, что-то закричав от нахлынувшего ужаса близости смерти. Петя метнул взгляд на ногу — в ботинке зияла дырка. Один из боевиков шагнул к упавшему сержанту, выхватил у него автомат и отбросил оружие в сторону. Толкнул ногой в грудь. Всё. Сомнений больше не оставалось. Решительность местных боевиков потрясла разведчика до глубины души.

Еще несколько мгновений и ты будешь убит. В голове мелькнуло: «… пощады от врага не ждать… не отступать в бою …». Нужно действовать немедленно, иначе потом будет некому жалеть об утраченном времени или проявленном сиюминутном малодушии.

Петя взвыл, разгоняя свою психику до состояния полного презрения к смерти, его зрачки расширились, пульс мгновенно участился… время в его понимании замедлило свой ход.

Нужно было учитывать появившееся ограничение — ранение в ногу, которое лишало его полноценной боевой маневренности, и практически полностью исключало возможность результативной рукопашной схватки. Выхватив из кармашка разгрузки гранату, Петя вырвал большим пальцем чеку, стараясь закрывать зажатую в кулаке РГО от глаз боевиков. Сейчас нужно сымитировать абсолютную беспомощность, но так, чтобы не вызвать резкого желания добить страдальца.

Один…

Петя начал считать секунды. Он подтянул к себе раненую ногу, и не снижая громкости своего воя, свободной рукой потянулся к стопе.

Два…

Как же медленно тянется время… Как медленно горит запал гранаты… Петя обхватил ладонью простреленную ступню. Боевик занес ногу для очередного пинка. Удар! Ботинок африканца попал разведчику прямо в солнечное сплетение, но сейчас, в том состоянии, в которое он себя загнал, ему уже не страшна была боль…

Три…

Еще немного, еще доля секунды… Платонов метнул гранату между двух боевиков, которые остались стоять метрах в четырех дальше по тропе.

Еще один удар в живот. Этот чернокожий балбес так и не понял, что его сейчас будут убивать… если бы понял, то бежал бы с этого страшного места куда подальше.

Под ногами местного боевика уже лежал не раненый инородец, а боевая машина, с огромным убийственным потенциалом.

Хлопок разорвавшейся гранаты для Пети Платонова уже не представлял особого интереса. Он знал, какой вред она может принести двум телам, стоящим в радиусе одного метра. Сейчас смыслом всей его жизни был человек, пытающийся снова ударить его ногой.

Освободившейся рукой Петя ухватил АКМ противника за ствол, и увел в сторону прежде, чем ритмичная оглушительная очередь начала вспарывать землю в нескольких сантиметрах от его плеча. Выхватив другой рукой из ножен нож, Петя полоснул им по сгибу колена, и тут же, замахнувшись, нанес тычковый удар в пах. Обливаемый яркой артериальной кровью, сержант подскочил на живую ногу, и одновременно дергая все еще стреляющий автомат на себя, а с ним и вцепившееся в него тело, ударил «Катраном» по сонной артерии.

Не обращая внимания на боль в ноге, Петя навалился всем телом на раненого боевика, до которого, наконец-то дошло текущее положение дел. Завалив его на землю, Петя нанес еще пару ударов ножом в область шеи.

— Игорь! Мой автомат! — крикнул разведчик, понимая, что от этой подсказки напарник все равно останется только сторонним наблюдателем свой же собственной жизни…

Так и случилось — Игорь не поднимая головы, сжался в комок и только выл от страха.

Только бы в автомате врага оставались патроны…

АКМ перешел в руки разведчика, и только сейчас Петя повернулся в сторону оставшихся боевиков.

Оба африканца, пока Петя бился с их соратником, как и ожидалось, после взрыва гранаты упали на землю, но очухавшись, подскочили, и раненые, бросились бежать. Платонову осталось только разрядить в их спины оставшиеся несколько патронов. Спустя пару секунд Петя дотянулся до своего автомата, и вскоре ретировавшиеся бойцы местных племен уже надежно лежали на земле, демонстрируя предсмертную агонию.

Петя свалился на землю, и повернулся на спину. Автомат он прижимал к груди. Вздохнул полной грудью.

— Вот же с-суки… — вырвалось у него.

Он лежал и не мог надышаться. В эти несколько мгновений организм выложился как за несколько лет спокойной жизни — и физически, и особенно — психически. Громадное большинство людей в такой ситуации покорно дало бы себя убить, отдавшись на милость победителя, покорившись воле супостата, понадеявшись на пощаду…

Но Петя Платонов не относил себя к такой категории людей. Он ценил свою жизнь, и жизнь своего спутника. Пусть Игорь никак не помог. Это не его задача. Главное — что он не мешал…

— Давно я не играл в такие игры… — дыхание стало приходить в норму, но сердце еще выскакивало из груди.

Петя приподнял голову, посмотрел на лежащего в траве Игоря:

— Игорь, все, вставай. Я их всех положил.

Игорь приподнял голову и широко раскрытыми, перепуганными глазами посмотрел на Платонова:

— А?

— Вставай, помоги мне. Я ранен.

Игорь встал на четвереньки и дополз до сержанта. Посмотрел в сторону — там лежало тело местного боевика, из которого толчками еще выходила кровь.

— Это ты… их?

— Слышь? Говорю — я ранен! — Петя начал терять терпение. — Помоги мне встать! Надо валить отсюда, пока другие не пришли.

Игорь встал перед сержантом и Петя, ухватившись за него, поднялся на ноги.

— Ни хрена себе… ни хрена себе… — повторил Игорь несколько раз, оборачиваясь на убитых. Его трясло.