Алексей Суконкин - Небесный щит. Часть 1. Спутник

— За дорогой смотри… — Уваров указал вперед.

Через какое-то время прошли место, где были расстреляны местные лесные воротилы. Степан доложил об этом по рации:

— Прошли место пострелушек…

— Без остановок, — отозвался Лунин.

Спустя пару километров пришлось-таки остановиться — водители доложили об израсходовании двух третей заправки. Нужно было дозаправлять машины. Выставив охранение и воздушный дозор, пока бойцы таскали ведрами топливо, Лунин собрал офицеров:

— От генерала пришла вводная: пиндосы подняли в воздух еще три вертолета и они приступили к поискам в районе, откуда мы только что вышли. С базы в нашу сторону вышло шесть грузовиков, на которых до сорока вооруженных человек. Он рекомендовал нам уходить в сторону Гвинеи и искать место, где можно спрятать машины от воздушной разведки. И чтобы подальше от лишних глаз.

— Тут не поймешь, где заканчивается Либерия и начинается Сьерра-Леоне, где заканчивается Сьерра-Леоне и начинается Гвинея… — сказал контрразведчик, который еще не отошел от счастья, что Лунин не пустил в расход полицейских.

— Генерал мне сообщил, что в случае, если ситуация будет выходить из-под контроля, нам нужно будет вывозить спутник в Гвинею.

— Вот те раз, — Бойко почесал свой затылок. — Ну, с другой стороны тоже верно. Авиабазу янкесы наверняка уже перекрыли…

В этот момент Франк, сидящий на крыше кабины грузовика, заорал на всю ивановскую:

— Во-озду-ух!

Через мгновение Дима увидел небольшой вертолет, который быстро шел над лесом на удалении метров двести от колонны. Машина шла прямо на него — и почему-то у майора не было никаких сомнений, что сейчас его накроет залп нурсов.

Лунин не мешкая, выхватил из-под плеча автомат, и, передернув затворную раму, поднимая АКМС на уровень глаз, крикнул:

— По вертолету — огонь!

И первым потянул спусковой крючок. Тут же ожили другие автоматы и пулеметы. Оглушительный грохот стрельбы, рев заведенных моторов грузовиков, которые тут же начали расползаться по кустам, и крутой вираж вертолета — все слилось в одну картинку. Почти все, у кого было под рукой оружие, стреляли по одинокому вертолету. При таком раскладе у пилотов не было никакой возможности спастись — слишком уж плотный был огонь.

— Осторожней! — крикнул Лунин, стреляя одиночными по кабине легкого вертолета типа «Робинсон-44». — Сейчас развалится и упадет!

Так и получилось. Спустя еще несколько секунд вертолет, пораженный буквально морем огня, изменил траекторию и начал заваливаться прямо на место, где еще мгновение назад находились грузовики и автокран. Люди бросились врассыпную, в основном прекратив стрельбу. Лунин тоже метнулся в сторону, и тут же на место, где он стоял, с жутким грохотом упал вертолет. Обе лопасти несущего винта, вспоров землю, мгновенно разрушились, и с пронзительным визгом, вращаясь как запущенные индейские томагавки, полетели в стороны. Один из фрагментов лопасти сильнейшим ударом раскроил голову Григорию Ломакину, не успевшему отбежать от падающего вертолета на безопасное расстояние. Не издав не единого звука, контрразведчик упал в траву как подкошенный, и не шевелился. Корпус вертолета разрушился, и тут же полыхнуло топливо из порванного бака, обдав жаром отбегающего Лунина. Людей, сидевших в «Робинсоне», порубило деформирующейся кабиной и выбросило из машины наружу. Свистящий двигатель, с визжащим редуктором вылетели вперед, и на излете ударились в башню грузовой стрелы отъезжающего автокрана. Все произошло в одно мгновение.

И все закончилось тоже в одно мгновение. Остатки «Робинсона» догорали на земле. Черный дым столбом поднимался в небо. Люди по кустам моргали от такого скоротечного развития событий. Гриша Ломакин не шевелился.

Бойко подбежал к контрразведчику, и повернувшись к Лунину, вдруг скрестил руки:

— Готов. На глушняк…

— Началось, — сплюнул в досаде Дима. — Погиб случайно, а мне потом предъявят, что кто-то из нас его завалил… — сказал он это тихо, чтоб особенно никто и не услышал. — А так все хорошо начиналось…

— И не говорите, — раздался сзади голос.

Дима обернулся. Шайба заправлял в пулемет новую ленту:

— Товарищ майор, — Андрей Широков выглядел смущенным: — А нас не заставят платить за сломанный вертолет?

— С чего ты взял?

— Вообще-то мы, насколько я помню, поехали проверять охрану подводных лодок, а вертолет в задачу не входил.

— Когда я приказал открыть по нему огонь, вертолет, таким образом, вошел в задачу… — попытался отшутиться Дима, но вдруг понял, что старшина не шутит.

— Значит, боевые мне выплатят в полном объеме? — старшину, вероятно, волновал именно этот вопрос.

— В полном, — кивнул Лунин, глядя на то, как несколько разведчиков окружили тело погибшего майора.

— А, ну тогда я спокоен… — Шайба широко улыбнулся.

— Иди, помоги Ломакина на машину погрузить, — Дима шевельнул рукой в сторону погибшего.

— Есть, — кивнул старшина, и, повесив пулемет на ремень за плечо, пошел к столпившемся у трупа бойцам.

Нужно было уходить с этого места, и как можно быстрее. Погибшего погрузили на площадку автокрана, и колонна на максимально возможной скорости ринулась по намеченному маршруту.

Помощник президента Алексей Шестаков прибыл в Лунги обычным пассажирским рейсом. Лихому это показалось странным, ведь по устоявшемуся мнению, которое разделял и сам генерал, персоны такого уровня обычно не участвуют в каких-то потайных делах, но как бы там ни было, Шестаков предпочел чартеру рейсовый самолет авиакомпании «Airways». Правда, прибыл он не один. Помимо него самого, этим же рейсом прибыли в Лунги шесть человек с приличными по объемам сумками. Двое из них поселились в гостинице при аэропорту, остальные, вместе с Шестаковым на невесть откуда взявшемся микроавтобусе убыли в неизвестном направлении. Это еще больше насторожило генерала. Разворот событий перестал им контролироваться, и это его весьма заботило — Лихой привык знать все или почти все о тех делах, которые ему поручались. Ведь он был уже далеко не мальчишка — лейтенант, которому ставят задачу без разъяснения всей ее стратегической сути. Лихой занимал достаточно высокую должность в Главном Разведывательном Управлении Генерального Штаба, имел допуск к самым страшным тайнам государства, время от времени участвовал в очень серьезных стратегических мероприятиях, а тут дело как-то незаметно начало перетекать из его рук к каким-то гражданским…

Почему-то он сразу подумал, что поток российских граждан, пребывающих в Сьерра-Леоне и Либерию, последнее время значительно возрос — даже по одному этому факту можно было сделать вывод о том, что в этих странах замышляется что-то серьезное. Такой мысли способствовал и внешний вид людей, за последние несколько дней прилетевших в аэропорты Лунги и Монровии. Все они были как на подбор — спортивного вида, собранные, уверенные в себе. Лихой понимал, что стратегические мероприятия проводятся (для пользы дела) не какой-то одной службой, а взаимосвязанными действиями нескольких ведомств. И вопрос не только в создании здоровой конкуренции, но и в том, чтобы задействовать наиболее эффективные органы на наиболее ответственных направлениях: если у спецназа лучше всех получаются ликвидации, то пусть он этим и занимается, а, к примеру, если Министерство Иностранных Дел лучше всех держит руку на пульсе внутренней политической жизни страны — пусть МИДовцы и рулят политической составляющей переворотов. Наверное, смешно бы выглядел работник МИДа с противотанковым гранатометом в руках, лежащий в каких-нибудь кустах в ожидании машины премьер-министра разрабатываемой страны, или громила-спецназовец, организующий предвыборные политические дебаты между им же созданными политическими партиями…