Анатолий Поднесенский - Крутой сюжет 1994, № 03

— Стой!

Человек вздрогнул, остановился и очень медленно повернулся к Алексею.

Да, это Игорь Звонков, тот, московский. «Вот где мы встретились». Здесь, в таежном лесу не ожидал Каминский этой встречи.

— Начальник, в чем дело, грибы пособирать нельзя? — кричит Звонков.

Но голос выдает его испуг чуть заметной дрожью.

— Ну вот, Звонков, мы и встретились. Руки за голову, быстро!

Игорь ошалело посмотрел на лейтенанта.

— Лечь на землю, руки за спину, — скомандовал Алексей и, защелкнув наручники на его запястьях, разрешил встать.

Быстро сделав обыск, Каминский с удивлением достал из куртки Звонкова паспорт. Что-то здесь не так. Откуда у Звонкова-беглеца паспорт, притом с фотографией, почему у него волосы? Значит, кто-то еще есть рядом?

Алексей не успел задать вопрос. Сзади что-то щелкнуло. Каминский мгновенно отпрыгнул в сторону и, повернувшись в прыжке на 180 градусов, увидел «Седого» с вытянутым в руке пистолетом.

Этот прыжок спас Алексея. Пуля, предназначавшаяся ему, прошла мимо. Но вторым выстрелом «Перун» все же успел опередить, хотя выстрелы пистолета и автомата прозвучали почти одновременно. Падая, — сколько раз он это делал на тренировках — лейтенант Каминский нажал на спусковой крючок. Упав на землю и сделав три переката в сторону, Алексей почувствовал резкую боль в плече. Он пытался подняться, но боль пронзила все тело. Чуть приподнявшись, Алексей увидел, что «Седой» неподвижно лежит в нескольких метрах. Рядом, почти рядом с Каминским, с застывшим на лице ужасом сидит Звонков. Он увидел, как со стороны леса бегут солдаты.

— Все-таки успели, — подумал Каминский и облегченно опустился на землю.

Он лежал на сухом пятачке под лапами огромной ели и почему-то думал о Татьяне. Надо ехать в отпуск — а тут угораздило попасть под пулю. Лучше бы она приехала сюда. Когда кончится период дождей, тогда в тайге красиво. А сейчас дождь. Розовый. Странное дело, действительно розовый. А вот уже и красные капли пролетают. Красные капли дождя. Что за чудо…

Каминский лежал, укрытый плащ-палаткой, и не слышал, как рядышком с ним кричал в микрофон сержант Верховский:

— …Взяли, обоих взяли. У старика ноги прострелены, оружие отобрали… Товарищ капитан, вертолет надо. Он тут сядет. Вы только торопитесь, плохо нашему лейтенанту, плохо…

Так уж получилось, что боевую награду — орден «За личное мужество» старшему лейтенанту Каминскому вручили через три месяца, в день его свадьбы. Процедура награждения несколько затянулась и он чуть не опоздал на регистрацию. Но дело в том, что генерал, вручавший орден, о свадьбе Каминского ничего не знал.

Двое в масках неожиданно показались из-за ограды. Азато резко остановился, затем медленно пошел дальше, к воротам. Неизвестные двигались мягко, но очень уверенно. Один из них преградил Азато путь, другой, держась на расстоянии, зашел сзади. Попав в освещенное пространство под фонарем, все трое на миг замерли, прежде чем начать грозный молчаливый ритуал. Азато принял боевую стойку, правую руку ладонью наружу медленно поднял, защищая лицо, а левой прикрыл корпус. Бандиты подкрадывались к нему, делая обманные движения, чтобы вынудить Азато все время кружиться на месте. И вот они рванулись вперед. В тот же миг Азато взвился в своем знаменитом, столько раз вызывавшем зрительское восхищение прыжке, готовый к удару ногой, от которого нет спасения. Однако нападающий в маске отразил этот удар: Азато отскочил, словно от резиновой стенки. Он упал и перекатился в сторону, чтобы увернуться от удара ногой второго бандита, затем снова принял боевую стойку.

И двое в масках вновь перешли в наступление. Они приближались медленно, уверенно, с убийственным спокойствием. Азато отразил два удара и ответил ударом ногой с разворота. Когда он косточкой ноги угодил в локоть противника, лицо его исказилось от боли. Но два десятка лет постоянных тренировок закалили Азато, приучили его тело сносить любые физические страдания. Понадобились считанные секунды, чтобы боль утихла, подчинившись воле, воспитанной многими тысячами изматывающих тренировок и перенесенных болезненных ударов. Однако на сей раз и нескольких секунд оказалось много. За это время его успели ударить по почкам так, что он согнулся пополам, и сбили с ног, когда он выставил обе руки вперед, чтобы отвести неизбежный удар коленом в лицо.

Странно, но ему позволили встать на ноги. Лишь после этого один из нападающих нанес удар ногой, и Азато, побитый, посрамленный, снова рухнул на пыльный тротуар. Но сколько раз во время кровавых схваток не на жизнь, а на смерть и в моменты, казалось, совершенно безнадежные, он вновь поднимался на ноги! Он прибег к защите ладонью, и на сей раз его контратака достигла цели. Его твердый как камень кулак с ужасающей силой ударил противника под ребра. Но теперь пошел в наступление второй бандит. Этот действовал уже не столь опрометчиво, выискивая брешь в защите и не оставляя шанса на спасение. Азато вновь отбил удар и ответил опять-таки прямым кулачным ударом. Выставленное навстречу стальное предплечье отвело его руку, а сзади тотчас же настиг удар кулаком. Азато отдернул голову, развернулся и пустил в ход ногу. Круговой удар пяткой с разворота по почкам.

И все началось сначала: Азато в боевой стойке с подрагивающими мышцами лица, двое в масках медленно приближаются. В последний раз Азато, пожалуй, сражался так — загнанным в угол зверем — в Макао. Тогда с десяток китайцев, вооруженных цепями и ножами, напали на него в узком переулке. Бандиты в масках вдруг переглянулись и тот второй, пронзительно вскрикнув, бросился на Азато. Из груди Азато также вырвался крик. Ноги, кулаки, локти, колени, натренированные, твердые как сталь концы пальцев столкнулись где-то на полпути. Затем этот клубок распался: бандит в маске, отпрянув, занял исходную позицию, готовый обрушить на противника поднятый кулак. Азато же начал медленно, мягко оседать. К тому времени, как тело его распростерлось на земле, нападающие успели скрыться за оградой. Неподвижное тело осталось лежать в полумраке.

— Стоп! Пока хватит!

Съемочная площадка заполнилась людьми. Осветитель выключил софиты, а Ямамото со вздохом облегчения остановил камеру. «Что значит профессионалы, — подумал он. — Каждое движение у них отрепетировано. С Азато в редчайших случаях приходится делать дубли побоищ, настолько тщательно он отрабатывает сцены с каскадерами еще до начала съемок. Ну, а эта сегодняшняя драка — одна из лучших». Он направился к Азато, чтобы поздравить его и выразить свой восторг. Тем временем два бутафора, присев на корточки, растерянно смотрели на неподвижно лежащего актера. Ямамото ускорил шаги. Подстегиваемый дурным предчувствием, последние метры он преодолел бегом. Кто-то резко вскрикнул, и весь штаб мгновенно собрался вокруг лежащего человека. Бутафор неуверенно окликнул его.