Сергей Самаров - Инструктор по убийству

Они так и поступили.

— Никак нет, — сказал кто-то.

Потом этот же ответ неровным гулом подхватили и все остальные.

— Я обещаю вам, что на занятиях по рукопашному бою вы часть собственного веса потеряете. Но этого будет мало. Следует не просто сильно ограничить себя в еде. Я предлагаю вам есть чаще, но понемногу. Тогда пища будет перевариваться, не станет забивать кишечник, откладываться на боках и на животе в виде жира. Это не мои выдумки, а мнение ученых — специалистов по диетологии. Процесс похудания пойдет естественным образом. При этом я не рекомендую вам принимать никакие новомодные препараты. Они принесут только временный эффект. Я лично называю это эффектом разовой фотографии. Вы сделали снимок, вот и все, можно снова распускать пузо. А ограничения, которые я вам предлагаю, будут иметь эффект постоянный или хотя бы продолжительный, пока кто-то не сорвется на длительное время. Хочу вот что еще добавить. Не знаю, у кого как обстоят дела на личном фронте, это совершенно не мое дело. Однако излишки веса и жировые отложения обычно тормозят развитие в организме тестостерона, основного мужского полового гормона. Пусть даже пока последствия этого не ощущаются, но если вы всерьез своим весом не займетесь, то они будут обязательно, причем далеко не самые утешительные. Кроме того, тестостерон — это гормон, стимулирующий в человеке мужественность, агрессивность и физическое развитие различных мышечных систем. Не случайно его выработку с помощью различных препаратов пытаются увеличить бодибилдеры, или попросту качки, как их зовут в народе. Но при этом тестостерон, привнесенный в организм извне, в виде пищевых добавок, таблеток или инъекций, полностью уничтожает естественное производство этого гормона. Вот потому я и рекомендую вам обратить особое внимание на свою фигуру уже сегодня, чтобы потом не было поздно. Внешний спортивный и мужественный вид вполне соответствует точно такому же внутреннему состоянию человека. А теперь перейдем к собственно занятиям. Начать их я хочу с домашнего задания. Примерно через пару месяцев мы с вами станем изучать варианты ножевого боя. Есть такой прикладной вид спорта. Я почему-то не думаю, что кто-то из вас соберется участвовать в соревнованиях, однако технику этого дела мы будем осваивать. Такое умение может пригодиться вам в оперативной работе. Поэтому я рекомендую каждому из вас завести себе нож. Он должен быть примерно вот таким. — Я вытащил из сумки свой нож и показал его почтеннейшей публике. — Желательно обоюдоострым. Но приобрести нож или сделать его — это не главный вопрос. Мы в спецназе военной разведки даже рядовых солдат приучали к тому, чтобы они сживались со своим боевым ножом, чувствовали его! Вы хотите знать, как это сделать, не правда ли? Вообще-то достаточно просто. Купите или сделайте себе нож и кладите его в постель, под себя, когда ложитесь отдыхать. Первую, может быть, даже вторую, а кое-кто и третью ночь будет спать очень беспокойно, опасаясь порезаться. Кто-то, возможно, даже и пострадает, хотя, скорее всего, незначительно. Но после этого, проспав так месяц, вы будете чувствовать свой нож частью собственного тела, продолжением своей руки. Это необходимо для того, чтобы научиться работать ножом и не бояться противника, вооруженного им, если, не приведи господи, случится что-то экстраординарное. На этом вводную часть завершаем и приступаем к занятиям. Повторять все то, что буду делать я! Зал здесь маленький, и всем будет видно.

Я занял место во главе строя и побежал, через каждые два круга на третий переходил на гусиный шаг, чтобы сбивать дыхание господам офицерам. В реальной схватке переходы от одного темпа к другому — явление постоянное.

В этой группе не нашлось персон, желающих испытать меня, своего тренера, на способность противостоять оперативному сотруднику ФСБ. Должно быть, эти люди уже наслышаны были о том, что приключилось сегодня с майором Владимировым, имеющим, видимо, в управлении определенный авторитет бойца.

Упор в этом занятии я, как и на недавней тренировке с другой группой, делал на правильном сочетании движений рук и ног. Это дело было необходимым для обучения нанесению удара.

К моему немалому удивлению, никто из оперативников не поинтересовался, когда же они будут драться в парах. Это обычный вопрос у всех начинающих, даже у солдат. Видимо, старшие офицеры были настоящими приверженцами дисциплины.

Под конец занятий я сам сообщил им:

— Отработка навыков нанесения удара у большинства из вас получается довольно неплохо. Если так пойдет дальше, то к концу недели начнем отработку ударов сперва на мешках, а потом и в паре. Но в парах я буду вас учить сначала защищаться от ударов.

Мои объяснения прервало появление в спортзале полковника Альтшулера и майора Конопольского. Тот был в каске, в бронежилете под разгрузкой, с автоматом.

— Извини, Виктор Вячеславович, я тебя перебью, — сказал полковник Альтшулер. — Вы занимаетесь уже час сорок минут. Вот я и подумал, что ты сейчас закончишь. У нас группа захвата выезжает на задание. Она заметно ослаблена. Майор Конопольский выделил четверых лучших своих бойцов на охрану палат в областной больнице. К ним уже выехала смена, но после ночного дежурства парням лучше отоспаться. А заменить их некем. Все в разгоне. Ты не мог бы присоединиться к группе? Ведь один четверых стоишь!

— Нет проблем, — легко согласился я.

Но вовсе не потому, что полковник так высоко оценил мои скромные способности. Просто это была еще одна возможность дать себе рекомендацию, обеспечить дальнейшее продвижение.

— А против кого будем работать? — поинтересовался я.

— Группа наркоторговцев. Раньше они, скорее всего, принадлежали к банде Жорика Балаклавского. Слышал про такого? Сейчас эти парни начали работать самостоятельно, обзавелись собственной сетью дилеров-распространителей.

Ловушка была расставлена ловко. Вопрос, вроде бы нечаянный, прозвучал в середине короткой речи. Если бы я сказал, что слышал о Балаклавском, то это можно было бы воспринимать как мою причастность к ситуации с перестрелкой, уничтожением верхушки группы Жорика и боевиков Боба. Если дальше идти, то я мог быть в курсе и насчет гибели Полковника. Но была ли это ловушка? О Балаклавском я мог просто слышать, да и все. Люди в очереди в магазине говорили о перестрелке у ворот зоны. По внимательному взгляду Альтшулера я понял, что он с нетерпением ждет ответа.

— А что с самим Балаклавским? — поинтересовался я с открытым взором, легкой улыбкой и наивными, совершенно невинными глазами.

— Его недавно тоже убили. Прямо у ворот зоны, которую он только-только покинул. Срок вышел, вот его и выпустили. И об этом не слышал?