Сергей Самаров - Инструктор по убийству

Разговоры о таком серьезном деле обязательно должны были идти. Но я же ни с кем в городе не общаюсь.

— Кажется, о какой-то перестрелке рядом с зоной разговаривали мужики на автозаправке. Впрочем, я был погружен в свои мысли и особо не прислушивался. Но к захвату наркоторговцев готов, товарищ полковник.

— Ну вот и отлично. — Альтшулер был откровенно удовлетворен моими ответами. — Шлем и бронежилет с разгрузкой выделит майор Конопольский. Автомат тебе требуется?

— Обойдусь наградным пистолетом. Я стреляю из него так же хорошо, как и из автомата, но надеюсь, что делать этого не придется.

— Не могу дать тебе такой гарантии.

Насколько я помнил, Жорика Балаклавского увозила «скорая помощь», которую расстреляли из гранатомета. У ворот зоны погибли его сподвижники и парни Боба. Но я об этом не сказал ни слова.

По моим представлениям, группа захвата должна была состоять из девяти человек, включая командира. Именно столько сотрудников ФСБ работали в «Белой лошади» и приезжали в областную больницу после покушения на Тамару. Но в группе ЦСН, с которой я совместно уже работал, было всего шесть человек, включая командира подполковника Балакирева. Видимо, бойцы ЦСН чувствовали себя куда более уверенно, чем местные оперативники, и предпочитали работать малым числом, как и спецназ военной разведки.

— Куда теперь, товарищ майор? — спросил я Конопольского.

— В комнату дежурной группы, — ответил он, жестом показал на выход и двинулся вперед.

Мы вместе прошли на первый этаж. Дежурная комната была достаточно просторной. Она располагалась недалеко от традиционного «аквариума», где сидел дежурный по управлению.

— Выбирайте, Виктор Вячеславович, в любом шкафчике. Лучше в тех, которые у левой стены. Там обмундирование той группы, которая пострадала в гостевом доме «Белая лошадь». Все эти бойцы в настоящий момент отдыхают на больничном. Нам из-за этого пришлось весь свой график ломать. Моя группа и вчера дежурила, и сегодня тоже. Вы слышали, что там произошло?

— Краем уха. Расскажите, если это возможно.

— Меня и моей группы там не было. Поэтому мой подробный рассказ будет выглядеть некорректным. Получится, что я над коллегами посмеиваюсь, хотя сам ни в коем разе не пожелал бы оказаться на их месте. Против группы работал профессионал высочайшего класса. Или несколько таковых. Он или они просто поиздевались над нашим спецназом, очень недобро посмеялись над ним. Если полковник Альтшулер посчитает нужным, то сам вам сообщит. Он тоже смеялся, заодно и морщился, когда ему все рассказывали сами пострадавшие.

— А почему морщился? — спросил я и сделал непонимающее лицо.

Это получилось у меня достаточно неплохо. По крайней мере майор мне поверил.

— Вот теперь верю, что вы и в самом деле ничего не знаете, — заявил он. — А ведь мы изначально именно вас подозревали. Потом, правда, кое-что прояснилось, но такие соображения полностью не отпали. Некоторые наши сотрудники до сих пор думают, что вы приложили к этому руку, хотя бы сбоку, частично.

— Майор Владимиров?

— Да. Он как раз из этих. К нему вы и в самом деле руку приложили. Он уже вернулся из поликлиники. У Владимирова сломано четыре пальца. Два на одной руке, два на другой. Вы нас этому способу защиты обучать будете?

— Обязательно. И этому, и другим.

Я видел, что откровенно симпатичен майору Конопольскому. Он рассказывал мне то, о чем, по идее, должен был молчать в тряпочку.

— А что прояснилось? Как вы поняли, что я тут ни при чем?

— На складе, где содержались светошумовые гранаты, обнаружено хищение. Сам кладовщик и заметил. В задней стене преступники отвинтили, видимо, аккумуляторным шуруповертом, лист металла внешней обшивки, потом выломали три доски и украли два десятка гранат «Вьюшка-М», начиненных желатиновыми шариками с ирритантами и малодорантами. — Тут мне захотелось похлопать в ладоши, одобрить так действия кладовщика и подполковника Румянцева, которые столь ловко все обернули. — Потом, когда мы обыскивали одну из квартир, где рассчитывали застать Боба, нашли там четыре такие гранаты. Номера совпадают. Они из той самой экспериментальной партии. А в качестве малодоранта используется какой-то едкий сжиженный газ. Невозможно долгое время находиться рядом с пораженным человеком. Вонь омерзительная, непереносимая. Потому Альтшулер и морщился. Тогда же было высказано предположение, что в «Белой лошади» работали несколько человек. Все действия совершались стремительно. Одному супергерою было бы сложно так сработать. Мне тоже думается, что там целая банда действовала.

— Все возможно. Не буду ни утверждать, ни отрицать, поскольку не располагаю фактами.

Я взял бронежилет в первом же шкафчике, подогнал ремни, поморщился от еще сохранившегося легкого запаха. Там же позаимствовал и разгрузку, которая благоухала значительно сильнее. Бронежилет был под ней, поэтому пострадал меньше. Я вернул разгрузку на место, решил обойтись одним бронежилетом. Тем более что у меня не было автомата и мне не нужны были подсумки-карманы под запасные магазины, обычно носимые на животе или на груди в качестве дополнительной бронезащиты.

Куртку я надел прямо на бронежилет, вставил в специальную подвеску с внутренней стороны левого борта свой нож вместе с ножнами. Спортивную сумку, которую забрал из тренерской, я засунул в шкафчик майора Конопольского, который удачно избежал атаки малодорантом и ирритантом.

— Разгрузку можете взять в любом другом шкафчике, — сказал он мне. — Потом надо будет вернуть ее на место. Как и бронежилет. Нормальный, не вонючий, можно найти в каком-нибудь другом шкафчике. Наши парни намеренно не запирают их, чтобы кто-то при необходимости мог воспользоваться их амуницией.

— Обойдусь, — отмахнулся я. — Мне много карманов ни к чему. Что за объект, куда едем?

— Производственный цех на хладокомбинате. По нашим данным, в подвальном помещении находится склад наркотиков, — ответил майор, вытащил из кармана и развернул передо мной план хладокомбината, нарисованный от руки.

На нем красным карандашом был обведен один из производственных корпусов.

— Сегодня, предположительно во вторую смену, планируется перевозка большой партии на новое место хранения. Куда именно, мы не знаем, потому вынуждены торопиться. У нас нет возможности останавливать для проверки все машины, которые выходят из ворот. За день их набирается несколько десятков. При этом мы надеемся на то, что к моменту нашего прибытия на хладокомбинат весь груз окажется подготовленным к отправке и будет находиться в одном месте.

— Там ведь наверняка есть какие-то морозильные камеры. Они, скорее всего, расположены в подвальных помещениях. Правильно я полагаю?