Александр Фишман - Доставить и выжить

К этому времени подоспел и Лукин.

— Дед, там внизу какой-то парень кровью истекает, — с ходу выпалил он. — Ты в курсе? А что с Сергеем?! Он жив? Да что здесь такое?!

— Не ори! Серега жив. И вообще все живы. Того дурака я предлагал перевязать, он отказался. Но ничего страшного, он, судя по всему, парнишка грамотный, знает, что и как делать, чтобы не уплыть.

— А эти?

— Как видишь, тоже живы. И, можно сказать, уже очухались.

— А Сергей ранен?

— Они его вот этой хреновиной. Знакомая штука?

— Шокер. Видел такой.

— Я-то впервые с подобным встречаюсь. Надолго после такого вырубаются?

— Это зависит от мощности аккумулятора и времени воздействия…

— Ты мне лекции не читай. Скажи, надолго или нет?

— От нескольких минут до получаса. Может, дольше. Я не специалист.

— Ясно. Значит так. Ты, — обратился Шамышов к Кулибину, — гестаповец, орудие пытки я твое экспроприирую. Стволы и наручники тоже. Остаешься старшим по подъезду. Приберись здесь, перевяжи своего приятеля и организуй ему медпомощь. Наверху тоже несколько ваших, не забудь. И в других местах, да ты знаешь. И не вздумай нам козни строить, накажу! Тебе есть чем заняться, тем более, скоро менты нагрянут. А главарь ваш пойдет с нами. Слышь, начальник, вставай, время не ждет!

— С чего ты взял, что я старший? — огрызнулся Охотник. — По возрасту судишь?

— Еще по шляпе и по документам. Да и из всего вытекает. Кончай полемику, руки назад и потопали по холодку.

— Это лишнее, — бросил взгляд Охотник на наручники. — Куда я против вас.

— Хорош митинговать! Руки!

Маркелыч, заведя пленнику руки за спину, защелкнул браслеты.

— Надеюсь, ты не будешь глупить? — посмотрел он в глаза Кулибину.

— Не буду, — спокойно произнес тот.

— Вот и молодец. Андрюха, бери Сергея и пошли.

— Куда — бери?! — округлил глаза адвокат.

— На плечо, куда же еще! На руках-то ты вряд ли его утащишь!

— Я и на плече его один не утащу! Вон он какой здоровенный!

— Да что это у вас у всех сегодня за настроение такое — спорить со мной! — вспылил отставной прапорщик. — День повышенной солнечной активности, что ли?! Не понесешь и хрен с тобой! Я сам унесу! А ты держи пистолет, — он протянул Лукину оружие, тот отпрянул, как от ядовитой змеи, — будешь охранять эту кодлу до приезда ментов! Держи, говорю! Без "пушки" они тебе по башке настучат, и наручники не помешают.

— С ума сошел! Мне еще только ментов не хватало! Что я им скажу?

— Ты адвокат, тебе виднее, что им сказать.

— Да пошел ты!

Лукин нагнулся, рванул на себя тело Знахаря, с трудом взвалил его на плечо и, пошатываясь, пошел вниз, обтирая всю пыль с крашеных панелей.

— Погоди, мы первые выйдем из подъезда! — предупредил его Маркелыч и бесцеремонно пихнул в спину Охотника: — Шевелись, бандюга!..

В машине старый разведчик усадил Охотника на заднее сидение между собой и все еще не пришедшим в сознание Сергеем. Лукин, тяжело дыша, занял место водителя, и светло-зеленый "жигуль" покинул место событий.

— Сними наручники, мне так неудобно сидеть, — попросил Охотник.

Шамышов перестегнул их ему таким образом, что руки теперь находились спереди, но соединительная цепочка была пропущена под правой ногой, и это абсолютно лишало пленника какой бы то ни было свободы действий.

— Зачем это? — поморщился Охотник. — Вы что, боитесь?

— Ага, боимся, — улыбнулся Маркелыч. — Так что сиди и не вякай.

— Послушайте, у меня к вам есть предложение. Очень выгодное…

— Дед, я сегодня что-то нервничаю весь день, — не отрываясь от дороги, произнес Лукин. — Выключи приемник, очень тебя прошу.

— Слышал, что адвокат сказал? Посмотри мне в глаза! — Охотник повернул голову и увидел перед собой ирреально увеличенные толстенными линзами глаза старшего прапорщика, абсолютно дисгармонирующие с общей лепкой его лица. — Так вот, если ты вякнешь еще хоть слово про какие-то предложения и тому подобное, я испытаю на тебе вот эту штуковину, — сунул ему под нос Шамышов электрошокер. — Очень она меня заинтересовала. Ты меня понял?

— Понял.

— И ты мне поверил?

— Да.

— Правильно сделал, — разочарованно произнес Маркелыч, явно сожалея о том, что пленник оказался покладистым и не дал ему повода привести угрозу в исполнение.

— Дед, кончай махать своей дубиной! — хохотнул Лукин. — Ишь, понравилась ему игрушка. Ткнешь еще меня ненароком, и мы куда-нибудь врежемся.

— Не боись, я осторожно. Давай-ка, позвони Никите.

Продолжая вести машину, Лукин набрал номер телефона.

— Никита, это я. Как у тебя дела?

— Все о’кей. Кнут мировой парень, сейчас он сидит за компьютером, не отрываясь.

— Прекрасно.

— А что у вас?

— У нас почти все нормально.

— Что значит почти?!

— Почти — это Серега, который лежит без сознания на заднем сидении.

— Что с ним?!

— Электрошоковый разряд. Ничего, скоро оклемается.

— А Маркелыч?

— Да что сделается этому старому черту! С него как с гуся вода! — При этих словах Шамышов тихонько похлопал Лукина дубинкой по плечу, отчего тот дернулся и наградил его свирепым взглядом, брошенным в зеркальце заднего вида.

— Дай-ка мне трубку, — протянул руку отставной прапорщик.

— Слышь, Никита, мы тут между делом "языка" взяли.

— Какого еще?.. Черт, опять ты со своими фокусами!

— Да не, все нормально. "Язык" классный, он самый главный у них. Для подстраховки совсем не помешает. А то вдруг они очухаются, или подкрепление подойдет…

— Ой, дед… Ладно, я с тобой потом поговорю!

— Ага. Ну а тебя мы заберем, как договаривались, только звякни.

Шамышов нажал кнопку отбоя и отдал телефон Андрею.

— Можно спросить? — подал голос Охотник.

— Н-ну?.. — поглаживая дубинку, разрешил Маркелыч.

— Что потом?.. Со мной?..

— Ну, когда все сделаем, и если наш друг придет в себя, и если будешь себя хорошо вести, проголосуем и, при отсутствии возражений, отпустим тебя к твоим хозяевам, пусть они с тобой разбираются.

Охотник, повернув голову, посмотрел на Сергея. Тот был бледен и неподвижен.

— А если он не очнется?

— Тогда я тебя убью, — спокойно и убежденно проговорил Шамышов. — Андрей, кончай курить! — открывая окошко, прикрикнул он.

— Потерпишь, — огрызнулся Лукин. — Займись лучше Сергеем, пора ему просыпаться. — В это время Знахарь застонал и зашевелился, впервые за все время. — Во, видишь! Потри ему уши, быстрее очухается!..

Охотник, с пропущенной под ногой цепью наручников, сидел, согнувшись вперед, сгорбившись. Разом постаревший, он был похож на директора зоопарка, неожиданно оказавшегося не у дел…