Александр Полюхов - Операция «Джокер». Личный шпион Президента

— Надо угостить Жучку, у тебя же всегда имеется еда в машине.

— Ой, не сообразил! Я мигом, Босс.

Алехин гладил и кормил чуть дрожащее существо «дворянских» кровей с тонким намеком от йорк-терьера.

— Послезавтра, возможно, поедем на запад.

— Далеко?

— Верст пятьсот.

— Надолго?

— Дня три.

— На бензин надо бы добавить, — неуверенно произнес рослый сильный водитель.

— Допрасходы, постой и прокорм за мой счет.

— Тогда хоть на Луну.

— Оденься прилично, космонавт, и паспорт не забудь.

С дороги дома выглядят одноэтажными или вообще только гараж торчит. Спускаясь уступом к воде, обретают второй, а то и третий этаж. Самые крутые могут и вовсе быть невидны при подъезде, так и свисают по склону над песчаной полосой, глядя на океан. Парковаться их обитателям приходится у верхних соседей за деньги, естественно. Лестницы ведут вниз, пронизывая жилой массив. Порой приезжие бегуны и серфингисты пытаются ими воспользоваться, несмотря на запретительные знаки. Звонок местного жителя. Бац! Security тут как тут. Ствол из кобуры: «Руки за голову». Вызов полиции: trespassing [17] Вторжение в частное владение ( амер. англ. ). , штраф.

Запреты многим не по нраву, в частности, Николаю, дерзнувшему проигнорировать табличку-предупреждение. В Ульяновске Дрику казалось, что будь у неба ручки, схватился бы за них и притянул небеса к земле. Здесь, а сегодня чувак из отеля напротив толкнул ему «колеса», чудилось иное. Словно идет Николай неописуемо брутальный и сексапильный, а сзади бегут девственницы, телки, женщины и бабы, роняя слезы, вагинальные выделения и предметы одежды. Доска вписывалась в сюжет, крик женщины с гантельками в руках — нет. Прекратив качать провисающие от возраста трицепсы, американка заняла боксёрскую стойку на лестничной площадке — последней перед пляжем. Пришлось её оттереть, рвануть в прибой и грести вдаль.

Вечером Нэнси не преминула поведать мужу и гостям an American horror story [18] Американскую историю ужаса ( амер. англ ). . С аллегориями, гиперболами и открытой концовкой.

— Вдруг опять появится? Обкуренный или обколотый, как сей раз?

— Грохну его, если вновь станет тебе угрожать, — пресек панику Мартин. — У меня два пистолета и ружье с разрешениями.

— Ну, не то, чтобы он представлял прямую угрозу, — включила заднюю передачу Нэнси. — Внешность у серфингиста приятная, мышцы и попка.

— Ты полиции не вздумай подобное болтать, — посоветовал муж-адвокат. — Если угрожал моей жене, то имею право застрелить. Наоборот, надо говорить: «приставал, хотел изнасиловать». Тогда суд стопроцентно оправдает стрелявшего. Только стрелять надо в башку, чтобы сразу дуба дал. А коли только ранишь, преступник потом гражданскими исками замучает, вымогая компенсацию ущерба. Первый в голову, второй в воздух. И полиции сказать, что первый был предупредительный, а второй — в нападавшего.

Видя примолкших русских и неверно истолковав их пассивность в разговоре, решил разделить компанию по половому признаку.

— Девочки, вы тут посекретничайте о своем, о важном, а я покажу Stephan мои стволы.

Пока мужчины поднимались, вернее, спускались в адвокатский кабинет, Ксения попросила подробнее описать внешность постороннего с лестницы. Услышав от Нэнси детали, закручинилась: «Точно — Николай!»

Так как любят оружие в США, его, пожалуй, больше не любят нигде в цивилизованном мире. Национальная стрелковая ассоциация блюдет конституционную свободу граждан иметь ружье, револьвер или автомат. Только в Калифорнии миллион человек легально получили разрешение. А сколько плюют на закон?

— Слушай, — повертев полированную сталь в руках, американец передал «игрушку» русскому, — заведи «пушку», подумай о безопасности своего дома.

— Я — иностранец, мне нельзя.

— У тебя green card есть?

— Конечно.

— Тогда заяви в полицию об угрозах Ксении и получи спецразрешение. Опыта у тебя нет, поэтому купи ружье короткоствольное, автоматическое. Помповое не бери — новички обычно не до конца передергивают затвор и патрон клинит.

— Какую марку рекомендуешь?

— Мне нравится Benelli M4 Super 90, — адвокат вынул из шкафа-сейфа и протянул вороненый дробовик. — Только дороговат. Если чисто для самообороны, то можно в комиссионке подобрать дешевый вариант.

— Чем дробовик лучше пистолета? — несведущий в оружии задал резонный вопрос.

— Стандартный патрон, заряженный 32 граммами картечи 6 мм, идеален для поражения на дистанции от метра до десяти. Больше обычно и не требуется. Только не верь сказкам, что дробовик способен «накрыть свинцом целую комнату» и что не надо целиться. С десяти метров круг поражения составит сантиметров 20–25 — Свалит быка!

— А не мощнее будет Magnum 357 — «револьвер, останавливающий автомобили»?

— Сказки! Заряд картечи доставит к цели в три раза больше джоулей энергии!

— Ладно, я должен подумать.

Когда компания воссоединилась, пацифист из Москвы по виду Ксении понял, что думать поздно — пора действовать.

Математика приучила Валерия к порядку: например, одно с другим складываешь и получаешь нужный результат. У людей иные правила. Казалось бы, у лаборанточки есть женские штучки, у научного сотрудника — мужские. Сложить их вместе логично. Так нет, Виола не дает Валере. Понятно, что кроме двух физических слагаемых — влагалища и пениса — есть и переменные величины — внешность, феромоны и прочая лабуда. Мужику их легко уравновесить наличием денег или хотя бы приличной тачки. Поскольку таковые у ученого отсутствовали, в уравнение требовалось ввести новые члены. Только какие? Собственный член вводить хотелось до жути, да и девушке, раз у неё есть соответствующая полость в паху, требуется её чем-то заполнять. Хотя бы эпизодически, минут на 10–15 единовременно — в правильных терминах — сингулярно.

«Просто анекдот: сингулярность в пространственно-временном континууме я научился определять теоретически, а практически по жизни ничего не выходит». Мысли переключились на сегодняшний эксперимент, в ментальном поле зрения вместо сисек и писек возникла обычная черная доска с формулами. За бессонную ночь (стояк спать не давал или наука?) на ней появилось единственное, зато кардинальное изменение. Результат теперь получался кратно лучше прежних расчетов. Виртуальная рука в нерешительности застыла над доской с кусочком мела, словно ища жертву. Цифры и знаки смотрелись неплохо, и Жулин, когда увидит, даже назовет их шедевром. Всё же Валерий интуитивно чувствовал скрытую слабину, не изъян или ошибку, а именно слабину. Почти полная корректность, хотя в математике «почти» не считается за истину.