Чингиз Абдуллаев - Лучше быть святым

– Конечно. Вы были абсолютно пьяны, – не удержался Николай Аркадьевич.

Хрусталев помрачнел. Он начал понимать, что от этого разговора ничего хорошего ждать не приходится.

– Вы сообщили им обо всем?

– Почти обо всем, – кивнул генерал, – кроме одного.

– Про девушек тоже сказали?

– Про все сказали, кроме вашего пистолета.

– Ах, этот, – засмеялся Хрусталев, – его я взял только вчера вечером. Он мне даже не был нужен. Просто положил в бардачок на всякий случай. Сейчас в городе такое творится, лучше иметь оружие при себе..

– А где ваше табельное оружие? Вам же разрешается его носить?

– Дома. Я стараюсь обходиться вообще без оружия.

– Тем не менее этот пистолет вы взяли?

– Взял, – весело, подтвердил Хрусталев, –слушайте, какое у вас звание?

– Я генерал, – важно ответил Николай Аркадьевич.

– Товарищ генерал, вам видимо не совсем правильно все объяснили, – почти ликуя, произнес Хрусталев, – и вы напрасно тратите свое время на мой допрос. Я вполне мог бы не отвечать вам. Я офицер особой инспекции.

– Это я знаю, – усмехнулся Николай Аркадьевич, – что же, в таком случае давайте знакомиться. Я действительно генерал, только не ГАИ, а Федеральной Службы Контрразведки России. Слышали про такую?

Хрусталев удивлено посмотрел на него.

– Конечно, но не понимаю, почему я вас так интересую?

– Нас интересует ваше оружие, – терпеливо напомнил Николай Аркадьевич.

– Господи, – Хрусталев схватился за голову, – я же объяснил, что это оружие случайно оказалось в машине. Слу-чай-но.

– Все правильно, – ответил генерал, – за исключением одного момента. Я не совсем понимаю, что такое «случайно». Он что, с неба свалился? Откуда вы его взяли?

– Мне его дали, –чуть поколебавшись ответил Хрусталев.

– Кто именно? – спросил генерал.

– Мой знакомый, – выдавил Хрусталев.

– Вы же офицер, – возмутился Николай Аркадьевич, – учитесь отвечать на вопросы четко и точно. Так кто дал вам этот пистолет?

– На конспиративной квартире, – чуть поколебавшись, ответил Хрусталев, – я встречался там с нашим агентом «Гвоздикой». Но тот почему-то не пришел на встречу. Вместо него приехал капитан Скосырев и передал мне это оружие.

– Он сказал, что оно в розыске?

– Конечно, нет, а оно действительно в розыске?

– Два дня назад из него был убит сотрудник ФСК, – Сухо сообщил генерал.

– Не может быть, – Хрусталев почувствовал, как кружится голова, – но мне ничего не сказали.

– Зачем вам передали оружие?

– Через два дня у нас предполагалась операция по изъятию наркотиков у… – Хрусталев все-таки заколебался, – … у некоторых работников МВД.

– Это мы еще уточним, – пообещал генерал, –сейчас мы поедем в Лефортово, и вы все напишете мне, как рассказали. Это единственный шанс. Иначе мы просто передадим ваше дело в прокуратуру, обвинив вас в смерти нашего сотрудника.

– Господи, как у меня болит голова, – он схватился за голову и вдруг вспомнив, спросил: – А как остальные. Они живы?

– Ваш товарищ погиб, его девушка тоже, – генерал старался говорить спокойным будничным тоном, более всего действующим на нервы Хрусталева, – ваша девушка кажется останется жива, но возможно будет инвалидом на всю жизнь. Повезло только вам одному.

– Видимо, я был сильно пьян, – смущенно кивнул Хрусталев, – и потому упал вниз первым. А вы еще меня подозреваете, – вдруг улыбнулся он. – Вот вам и мое алиби. Вчера я весь день пил, а позавчера уезжал в Орехово-Зуево. Меня там видели десятки людей. Они могут подтвердить.

– Не сомневаюсь, – мрачно ответил генерал, – но до этого городка не так далеко. Тем более с Курского вокзала, откуда идут поезда в этом направлении. Вы вполне могли совершить убийство, сесть в поезд и поехать добывать себе алиби.

– Вы что, правда не нашли тех, кто стрелял? – поинтересовался Хрусталев, –или просто морочите мне голову.

– Мы их нашли. Это чеченцы. Два брата. Но их застрелили еще вчера рано утром, бросив на дороге в автомобиле.

– У вас есть их фотографии?

– Конечно.

– Мне нужно их посмотреть. Агент «Гвоздика» тоже был чеченцем.

– В Лефортово вам привезут их фотографии, – вставая, сказал генерал, –я приеду к вам через два часа.

– Я арестован? – понял Хрусталев.

– Скорее задержаны. По подозрению в убийстве. Это даже не смешно. Просто я убежден, что с вашей помощью мы можем выйти на настоящих убийц. И это очень важно для всех нас.

Когда раздался этот уверенный голос, она поняла, что все кончено. Увлеченные предстоящим актом совокупления все пятеро, даже «Карась», не заметили, как в квартиру бесшумно вошел Меджидов. Теперь в руках у него была «беретта», и Лена знала, что из пяти выстрелов он не промахнется ни разу. Видимо, это поняли и державшие ее ноги шестерки. Они испуганно замерли, не решаясь шевельнуться. Тип с лошадиными зубами так и остался стоять со спущенными брюками, а «Грива», державший ее руки, уже привязанные к верхним стульям, даже не подумал достать свое оружие. Только «Карась» метнул было взгляд на автомат, но понял, что тот слишком далеко. И сразу успокоился Словно что-то решил для себя. Все замерли.

Ей вдруг стало стыдно. Стыдно не этих подонков, только что раздевавших ее и пытавшихся изнасиловать. Она стыдилась Меджидова, увидевшего ее в таком виде Он, понимавший ее состояние, старался, по возможности, не смотреть на нее, находящуюся среди четырех других тел, за которыми он внимательно следил.

– Некрасиво, – убедительно сказал Меджидов, не опуская оружия – ты же «вор в законе», – обратился он к «Карасю», – а разрешаешь такие вещи. Очень некрасиво.

Он вдруг улыбнулся. И эта улыбка как-то сняла напряжение, словно все поняли, что он не будет стрелять. И заулыбались. Лошадиные зубы попытался поднять свои брюки, когда прозвучало два характерных щелчка. На «беретте» Меджидова уже был надет глушитель. Стоявшие у ее ног двое парней, так и не Успевшие понять, что произошло, рухнули на пол с простреленными головами. Меджидов был лучшим снайпером группы. Он стрелял точно в лоб. «Грива» от страха икнул. Лошадиные зубы даже не пытался больше поднять свои брюки. Только «Карась» отвернулся.

– Развяжи ее, – приказал Меджидов «Гриве». Тот трясущимися руками развязал руки женщине, его била крупная дрожь. Ковальчук по-прежнему лежал без движения.

– Кто его? – спросил Меджидов.

Суслова показала на «Гриву» и вдруг встав, как была голая, подошла к своему будущему насильнику и резко ударила его ниже пояса. Послышался хруст. Она вложила в удар весь свой стыд перед Меджидовым, весь свой позор.

Лошадиные зубы заорал на весь дом.

Меджидов с сожалением выстрелил еще раз, чтобы прекратить эти крики. Насильник как-то странно дернулся и стукнувшись головой об пол упал, словно подрубленный.