Александр Бушков - Пиранья. Алмазный спецназ

Сейчас Мванги вроде бы был на коне, вот уже пару лет занимал пост спикера парламента, но краем уха Мазур слышал, что старина вновь пребывает в контрах с нынешним руководством, и в первую очередь с президентом. Так что следовало ожидать развития событий по заигранному сценарию...

Старик обернулся совершенно неожиданно:

– Вы что-то хотели спросить? У вас такой вид...

Мазур усмехнулся:

– Правду говорят, что у вас постоянно клинок в трости?

Мванги улыбнулся в ответ – мимолетно, едва ли не мечтательно – нажал большим пальцем невидимую кнопочку, сделал резкое движение, и в руках у него в самом деле оказался сверкающий трехгранный клинок приличной длины.

– Увы, увы, – сказал спикер, возвращая клинок на место. – Порой в Африке, находясь в гуще политической жизни, без подобных безделушек не обойтись... Вы здесь устроили что-то вроде обыска?

– На всякий случай, – сказал Мазур, – мало ли что может отыскаться…

– Понятно. Можно взглянуть? – Мванги прошел в двери в глубине кабинета и непринужденно ее распахнул: – Это и есть та самая система наблюдения за всем практически поселком?

Мазур кивнул, не выразив особенного удивления – старикан не занимал никаких постов, кроме спикерского, но личная разведка, как известно людям понимающим, у него поставлена прекрасно. Все-таки живая легенда, и опыт выживания богатейший... Кто-то уже втихомолку поделился свежими новостями, ага...

– Как ее не обнаружили до сих пор? Президент, приезжая сюда, принимал все меры безопасности, в том числе и против подслушивания...

– Такая уж система, – сказал Мазур, – встроена в схему электропитания, как бы паразитирует на ней, а потому современными средствами не засекается. Очень уж они современные, на более изощренные «жучки» рассчитаны... Вас интересуют детали?

– Да нет, зачем... – старик уселся в кресло, бережно прислонив трость к подлокотнику, присмотрелся к экранам и рядам кнопок. – Как это все включается?

Мазур мысленно пожал плечами – в конце концов, перед ним был глава высшей законодательной власти...

– Поверните вот этот синий тумблер, – сказал он. – Потом нажмите клавишу, вон ту, рифленую, красную, с «дабл ю». Теперь можно нажимать кнопки с номерами. «Единица» – это президентский...

Старик без малейших колебаний нажал «единичку». Вспыхнул экран. Президент развалился в том же мягчайшем кресле, но беседовал уже не с лощеным штатским, а с военным – полковничьи львы на погонах, синий берет... это не армия, точно. То ли военная жандармерия, то ли полиция – Мазур в нынешних знаках различия плохо разбирался, за двадцать лет многое переменилось.

Разговор снова шел на каком-то местном языке – и Мозес Мванги подался вперед, прямо-таки впившись взглядом в экран, ловя каждое слово. Судя по тому, как застыло его лицо, речь шла не о новинках киноэкрана и не о достоинствах балерин из Государственного театра – старик, как Олеся давеча, словно бы поверх вороненого винтовочного ствола смотрел...

Мазур деликатно стоял у него за спиной, сохраняя каменную неподвижность. Это продолжалось долго, в конце концов Мванги резко, раздраженно ударил ладонью по выключателю, словно таракана давил. Какое-то время сидел, уставясь в погасший экран с тем же хищно-брезгливым выражением на лице.

– Вы что-нибудь поняли? – спросил он тихо.

– Увы, местным языкам не обучен, – сказал Мазур.

– Насколько мне известно, двадцать лет назад вы у нас уже б ы в а л и...

– Я не разведчик, а военный, – сказал Мазур. – Нам языковые тонкости ни к чему. Разве что «Руки вверх» и тому подобное...

Не хватало еще лезть в местную большую политику, подумал он. Большая политика – дерьмо, на любом меридиане...

Мванги встал, и они оказались лицом к лицу. Мазур глянул выжидательно.

– У меня к вам будет просьба, адмирал... – сказал старик словно бы нерешительно. – Я понимаю, вы здесь заняты не только охраной президента, но и какими-то с в о и м и делами...

– С чего вы взяли?

– Ну, бросьте. Вы же в данный момент работаете на группу бизнесменов, которым здесь многое принадлежит...

– Вам это не по душе? – негромко спросил Мазур.

– Не настолько, чтобы против этого бороться, – сказал Мванги. – К превеликому сожалению, иные вещи следует воспринимать как грустную неизбежность. Жизнь далеко не во всем похожа на то, что нам представлялось лет тридцать назад... вы, наверное, это знаете и на с в о е м опыте?

– Не без того, – сказал Мазур угрюмо.

– Просьба у меня одна-единственная. Вы можете никому не рассказывать о том, что показали мне... систему?

Пытливо глядя на Мазура, он вдруг словно вспомнил что-то, достал из внутреннего кармана белоснежного пиджака какую-то длинную узкую книжечку, раскрыл ее, нацелился авторучкой. Спросил совсем тихо:

– Какую сумму вы считаете приемлемой?

Тут только Мазур сообразил, что книжка – чековая. Он их почти что и не видывал, разве что во времена былых зарубежных командировок. Даже в новой своей ипостаси обходился кредитными карточками.

– Уберите это, – сказал он, невольно скривившись от брезгливости то ли к окружающей жизни, то ли к принятой на себя роли.

Медленно спрятав книжку и авторучку, старикан сказал не без удивления:

– А ведь вы искренни, пожалуй что. Вас прямо-таки перекосило от отвращения... Извините.

– Я в данный момент работаю за деньги, – сказал Мазур, – но это еще не значит, что я все измеряю деньгами. Никто ничего не узнает. Слово офицера. Мне, откровенно говоря, наплевать на ваши интриги. Своих хватает. Лишь бы это не пошло во вред... – он мотнул головой в сторону экрана. – Я, как вы справедливо подметили, в настоящий момент занят обеспечением безопасности президента. Можете и вы, в свою очередь, дать слово, что это не повредит...

– И вы поверите моему слову?

– Поверю, – сказал Мазур, – такой уж я болван.

– Честное слово, я это не собираюсь использовать для каких-то д е й с т в и й...

Болваном Мазур никогда не был. Он просто-напросто помнил, что старик после обретения независимости ни разу не был замешан в каких бы то ни было а к ц и я х типа переворотов, заговоров и мятежей. Не те принципы. Е г о однажды лишали поста премьера классическим способом – подогнав танки к резиденции и подкрепив их батальоном десантуры. Семьдесят девятый, ага...

– Иногда бывает очень важно быть в к у р с е, – сказал Мванги. – В последнее время наблюдаются кое-какие беспокоящие тенденции...

– Какие? – спросил Мазур напрямую.

– Вам это, право же, неинтересно. Споры о путях дальнейшего развития страны, сопровождаемые закулисной возней... Ничего интересного для иностранца, даже задействованного в обеспечении безопасности президента. Но человек на моем посту должен знать очень многое...