Александр Бушков - Пиранья. Бродячее сокровище

– Ну, пора смотреть в оба, Джонни... Самое веселое начинается. Главное – не добыть клад, а унести с ним ноги...

– Резонно, – сказал Мазур без улыбки.

И проверил «Таурус», заткнутый за пояс не так бездарно, как в голливудских кинофильмах, где пушки то и дело суют возле пряжки, на брюхо, а в таковой позиции любой ствол провалится в штаны после пары энергичных шагов. Люди опытные знают, что гораздо практичнее будет носить пистолет за поясом сбоку и слева, там его надежно прижимает бедром...

Зеленая стена леса была совсем близко, и там незаметно для прибывших мог сосредоточиться добрый батальон со штатным вооружением, если не полк. Мазур успокаивал себя тем, что ни один конкурент не знает точного места. И все же было зябковато, неуютно стоять на палубе кораблика, оказавшегося посреди бухточки – он привычно поставил себя на место наблюдателя в любой из сотни подходящих для этого точек: как на ладони, словно горошинка на тарелке, шарахнул из доброго пулемета пониже ватерлинии, выставил на берегу дюжину головорезов – и бери тепленькими весь экипаж «Креветки», которому не останется другого выбора, разве что самоубийственно плыть в открытое море... До континента поболе сотни миль, а до соседнего островка не менее двадцати, что тоже не решает проблемы...

Подошла Кристина, свежая, чуточку нервно двигавшаяся, с блестевшими глазами. Глядя на нее, Мазур в который уж раз в жизни мимолетно удивился: как они только ухитряются, наши милые женщины, выглядеть столь добродетельно и невинно после всех ночных выкрутасов? Не верится даже, что именно с ней все это проделывал...

– Мы, кажется, достигли цели, кабальеро? – спросила она громко, звенящим от возбуждения голосом.

– Очень похоже, – сказал Мазур. – Посмотри только, как светятся здоровой алчностью глаза старины Хольца...

– Трепло, – буркнул немец, не отводя глаз от берега.

Его примеру последовали оба индейца, проворно извлекшие из-под покрывавшего шлюпку брезента старенькие, но ухоженные карабины. Мазур вздрогнул: посреди безмятежной тишины вдруг раздался протяжный скрежет цепи, и якорь, взметнув тучу брызг, ухнул на дно. Цепь скрежетала и лязгала довольно долго, пока не остановилась. «Креветка» оказалась на якоре метрах в ста от берега.

Из распахнутого бокового окна – простецкого окна, а не классического иллюминатора – кубической деревянной надстройки высунулся капитан Гальего и что-то громко сказал по-испански. Судя по тому, как слаженно, одновременно, радостно встрепенулись и Кристина, и Хольц, вести были самыми приятными...

Они, все трое, вошли в рубку, где сразу стало тесновато. Капитан, здоровенный невозмутимый мужик с аккуратными густейшими усами, некогда украшавший своей персоной мостик эсминца здешнего военного флота, кивнул на небольшой экранчик, светившийся гнилушечно-зеленым. «Вот же уроды, – подумал Мазур с неприкрытой завистью. – Паршивое суденышко, с которого ловят креветок, а вот поди ж ты, отличный эхолот, у нас такие приборы засекреченные интенданты по штучке выдают для особо важных операций...»

Он с одного взгляда оценил увиденное. В одном месте, ближе к правому краю экрана, почти прямая линия дна вдруг резко вздымалась зигзагом резких, неестественных очертаний – то ли угловатый, длинный обломок скалы, то ли… То ли увиденный в непривычном ракурсе, в странной проекции корпус затонувшей субмарины – причем, похоже, и в самом деле разломанной взрывом почти пополам...

– Глубина? – спросил Мазур.

– Сто семь футов, – ответил капитан флегматично. – Магнитометр показывает изрядное количество металла, так что поздравляю, господа, мы, кажется, над целью... Какие будут распоряжения, сеньорита Кристина?

Она уставилась на Мазура с жадной требовательностью ребенка, оказавшегося в игрушечном магазине. Ну что же, ему самому не хотелось задерживаться тут надолго, у него были свои дела...

– А что тут думать? – спокойно пожал он плечами. – Приступаем к делу, не откладывая, если вы не против, капитан...

Капитан Гальего столь же флегматично пожал плечами:

– К вашим услугам. Если сеньорита не возражает...

К Мазуру – как, впрочем, и ко всем остальным пассажирам – он относился не то, чтобы неприязненно, но определенно поглядывал свысока и на сеньориту из хорошей семьи, и на двух ее спутников. Мазур это переносил стоически, напомнив себе, что по званию он все же повыше отставного капитан-лейтенанта, да и наград на груди поболее, чем у этого байбака, сроду не участвовавшего ни в какой войне...

– Справитесь? – преспокойно спросил капитан.

– Справлюсь, – в тон ему ответил Мазур. – Бывали мы на таких глубинах...

Капитан, высунувшись наружу по пояс, о чем-то громко распорядился, и молчаливые бесстрастные индейцы проворно вытащили на палубу оба акваланга, потом один плюхнул за борт чугуняку-грузило, размером в два мужских кулака, и привязанный к нему линь стал стремительно разматываться. Мазур неторопливо разделся до плавок, присел на корточки, еще раз проверил все, что следовало поверить. Хольц прямо-таки услужливо подал ему мешок со скудным инструментарием, тоже привязанный к линю. Мазур самолично выбросил его за борт, хозяйственно проводив взглядом.

Подняв голову, он недовольно скривился:

– Эй, эй! Мы вроде бы договаривались...

– Он совершенно прав, сеньорита, – сказал капитан Гальего. – Все-таки сто семь футов...

Однако Кристина, грациозно опустившись на корточки и ухом не повела – подняла баллоны с твердым намерением их тут же и надеть. Взглянув на ее азартно-непреклонное личико, Мазур сообразил, что любые увещевания и апелляции к здравому смыслу бесполезны, если вожжа попала под хвост...

– Погоди-ка минутку, – сказал он деловито. – Ты совсем позабыла кое-что проверить... Капитан, подайте-ка мне вон ту бухточку... Сколько в ней?

– Футов двести будет.

– Отлично, – сказал Мазур.

Решительно отобрал у Кристины акваланг, морским узлом привязал свободный конец линя к одной из прочных нейлоновых лямок, шагнул к борту...

И вышвырнул акваланг в воду. Только булькнуло. Капитан покосился не без молчаливого одобрения.

– Ну, знаешь! – взвилась Кристина с корточек, оскорбленно сверкая прекрасными глазищами, ничуть не похожая в этот миг на исполненных кроткой печали женщин Боттичелли.

– Отставить, – сказал Мазур. – У нас ведь нет компрессора, так? Вполне может оказаться, что мне потребуются дополнительные баллоны, а где их взять, если и ты полезешь под воду? Черт его знает, сколько там придется ковыряться... Понятно?

Она еще какое-то время поливала Мазура строптивым взглядом, но потом кивнула, смиряясь. Капитан за ее спиной одарил Мазура скупой, но благосклонной улыбкой.