Андрей Константинов - Выдумщик (Сочинитель-2)

— Нет, слышь, Константин, ты — молоток! Короче, ты не пожалеешь, это тебе я говорю…

Бурцев выражал свои эмоции не столь бурно, по лицу бывшего «комитетчика» было видно, что он лихорадочно прикидывает что-то в уме.

Наконец, Дмитрий Максимович выразительно посмотрел на Карташова и, кашлянув, сказал вполголоса:

— Константин Александрович, то, что вы предлагаете — действительно очень интересно… Но мы тоже в состоянии вам кое-что предложить. Мы все можем заработать еще больше, если правильно поймем друг друга… При этом вы ничем дополнительно не рискуете…

Они проговорили еще четыре часа и ударили по рукам. Решено было, не откладывая дела в долгий ящик, поставить сначала — уже в марте — пробную партию в пять контейнеров для «апробации», так сказать, а затем, если все пройдет удачно — запускать основной груз.

Бумаги оформили в несколько дней, и уже девятнадцатого марта первые пять контейнеров с «Абсолютом» прибыли в морской порт Санкт-Петербурга… Еще через неделю эти контейнеры порт покинули.

Бурцев тогда на радостях пригласил Назарова выпить немного и расслабиться в баньке. Майор приглашение принял, и после того, как первая бутылка водки была допита, Дмитрий Максимович подал Назарову незапечатанный белый конверт:

— Держи, Сергеич, здесь две «штуки»…

Майор замотал было головой, но бывший подполковник почти насильно вложил конверт Аркадию Сергеевичу в руку:

— Бери, бери, я ж тебе не взятку предлагаю… Это — так, просто продержаться до увольнения тебе поможет. По справедливости, ты гораздо больше заработал… Ну кто виноват, что у нас жизнь такая долбанная, когда ты честно заработанную долю получить не можешь? Ничего, Сергеич, дослуживай спокойно, место для тебя у нас всегда найдется… А две «штуки» этих — ты меня не обижай… Я ж тебе как своему говорю: это не взятка, не доля, не процент… Это просто от меня тебе маленькая матпомощь — даже не столько тебе, сколько твоей семье… В конце концов, должны же мы, чекисты, помогать друг другу?

И взял деньги Аркадий Сергеевич, взял, не удержался… «Пробил» его Бурцев напоминанием о семье — деньги действительно были очень нужны, потому что и жена, и дочка ходили уже просто Бог знает в чем, машина постоянно ломалась, квартира требовала ремонта… Да и в конце-то концов — а что такого он, Назаров, противозаконного сделал? Всего лишь свел одного человека с другим, и всем это оказалось выгодно…

Возможно, совесть и не начала терзать Аркадия Сергеевича, если бы не поинтересовался майор чуть подробнее, чем следовало, судьбой этих «пробных» пяти контейнеров с «Абсолютом»… А поинтересовался этим Назаров, исходя из старого оперского правила, гласящего, что информация лишней не бывает… Свои источники информации на Балтийской таможне у Аркадия Сергеевича, конечно, были (да еще какие!), дату прибытия контейнеров он знал, так что навести справки не составило особого труда.

И вот что оказалось — ни таможенных пошлин, ни «акцизов» за «Абсолют» никто не платил, так как по Документам шведская водка поставлялась не в Россию, а в Узбекистан, в торговый дом «Абдулаев и К». Стало быть, Россию «Абсолют» должен был миновать транзитом. Таможенным перевозчиком до последней российской таможни, естественно, выступала фирма «ТКК»…

В Ташкенте до сих пор в местном «комитете» служил один хороший парень, с которым Назаров когда-то учился вместе — ему-то Аркадий Сергеевич и позвонил с просьбой навести справки о фирме «Абдулаев и К». Через пять дней бывший однокашник с уверенностью сообщил, что такой фирмы ни в Ташкенте, ни вообще в суверенном Узбекистане просто не существует.

Вот тут Назаров и понял, что беспорочная служба его закончилась… Какая же она беспорочная, если он стал участником контрабандной махинации, в результате которой государству был нанесен значительный ущерб? И кого будет волновать то, что он, Назаров, сводя Олафсона с Бурцевым, не знал, как оно все потом обернется? Деньги-то Дмитрий Максимович ему передавал? Передавал… Может, еще и подстраховался и отфиксировал на технику факт передачи денег — на всякий случай. Теперь Назаров даже если и раскроет пасть, ему ее помогут быстро закрыть.

А с другой стороны — стоит ли ее вообще открывать, пасть эту? Ну что он, Назаров, мальчик? Что он, не догадывался, какими делишками занимаются порой ребята из «ТКК»? Догадывался… И тем не менее все-таки хотел туда после выхода на пенсию устроиться. Так что — какая уж теперь разница…

Нет, все же есть разница: одно дело догадываться, а другое — знать наверняка… Одно дело пенсионером заслуженным в блудни вписываться, другое дело — должностным лицом, действующим сотрудником, государственным человеком… Но назад-то дороги все равно нет… И деньги уже, те, что Бурцев дал — почти все потрачены… И увольнение не за горами, а других мест, кроме как в «ТКК», на примете нет… Так стоит ли кипеж поднимать, целку из себя разыгрывать? Грустно, конечно, хотелось на пенсию-то с чистой совестью уйти…

Муторно было на душе у Аркадия Сергеевича, грызла его тоска изнутри. За три апрельских недели он даже осунулся и постарел от переживаний… Бурцев же — словно понимая, что с майором творится — обхаживал его, как больного, вернее, как выздоравливавшего: все время выпить предлагал, разговоры о будущей совместной работе вел… Вроде как, утешал… А Назаров — он умом сделал выбор (однозначный при таком раскладе), да сердце почему-то все никак не могло с этим выбором согласиться…

Заканчивался апрель 1994 года — до майских праздников оставалось всего пять дней. Старший оперуполномоченный майор Назаров прогуливался под теплым весенним солнышком по «поднадзорной территории», хмуро кивал встречным работникам порта и снова, как в молодости, терзался интеллигентским вопросом: «Что делать?».

«А ничего не делать! — решительно ответил сам себе Аркадий Сергеевич. — Все уже сделано… Все, хватит соплей, выбора нет!…»

До прихода в порт основной партии контейнеров с «Абсолютом» остался всего один день.

«Ничего, Бог дает — проскочу как-нибудь, дотяну до пенсии, а там… все будет нормально».

Назаров пытался как-то успокоить самого себя, расслабиться, но сердце почему-то сдавливала холодная тоска…

Аркадий Сергеевич резко развернулся и быстрым шагом пошел к зданию, в котором располагался его кабинет.

Как раз в то самое мгновение, когда Аркадий Сергеевич Назаров входил в свой кабинет, молодцеватый сержант-гаишник взмахом полосатого жезла остановил черный «БМВ», мчавшийся по Большому проспекту Васильевского острова в сторону Морвокзала. Автомобиль, взвизгнув покрышками, послушно замер у обочины, и из него выскочил мужичок лет пятидесяти — лысенький, очкастый, в старомодном однобортном костюме. Сержант, привыкший, что в «бээмвухах» ездят люди с совсем другой внешностью, даже головой дернул от удивления: «Ишь ты — интеллигент задроченный… Интересно, откуда у него такая „тачка“?»