Андрей Константинов - Вор (Журналист-2)

Как назло, Череп сам разрешил оттянуться пару дней самым своим проверенным бойцам. Они ведь тоже должны были иногда отдыхать по-людски. Антибиотик, кстати, не раз повторял: «Людей беречь надо, к живому человеку запчастей не купишь». Братки попадали в норы, не забыв отключить радиотелефоны. В результате акцию пришлось поручать группе некоего Ганса — это был далеко не лучший вариант, но за отсутствием гербовой пишут, как известно, на простой…

Ганса Череп инструктировал лично и отдельно от его людей. Инструкции были просты: принять утром в субботу от бригады наружного наблюдения два объекта — мужчину и женщину; сопроводить их (видимо, на электричке) до дачи женщины (точное местонахождение дачи неизвестно, предположительно — поселок Сосново), там дождаться, пока к ним присоединится второй мужчина, журналист по фамилии Серегин, и произвести захват всех троих. Далее: мужчин ликвидировать, женщину допросить на предмет выдачи картины под названием «Эгина»…

По уму, конечно, нужно было бы дать этим троим возможность взять картину из тайника и выйти с нею из дома и только тогда брать их, но… Субботний день, народ на улице… Да и Ганс этот — не высшего класса профи… Вечная беда с исполнителями — толковый исполнитель, кстати говоря, ценен иногда не меньше аналитика. Классных профессионалов по грязной работе не так уж и много…

После обнаружения «Эгины» Ганс должен был немедленно отзвониться на радиотелефон Черепа и ждать его прибытия…

Своих людей Гансу предстояло собрать и проинструктировать самому, без посвящения их в подробности предстоящей акции. После инструктажа распускать людей по домам Череп запретил. Ганс заверил бывшего комитетчика в том, что все понял, и начал вызванивать своих бойцов… Казалось, Череп предусмотрел все и спланировал операцию правильно, естественно, с учетом реальных возможностей. Однако в России, как известно, вообще трудно что-либо планировать — слишком много проявляется на этапе претворения плана в жизнь неучтенных факторов. Таких, которые и предугадать невозможно…

В данном конкретном случае таким фактором стало наличие в группе Ганса парня, являвшегося агентом оперуполномоченного ОРБ Степана Маркова… Агент этот трудился под псевдонимом Котов, но в жизни он носил, конечно, совсем другую фамилию… Этот Котов начал работать на Маркова относительно недавно — всего лишь месяц назад, а к группе Ганса он примкнул месяцем раньше…

Крови на парне еще не было, поэтому Степа надеялся с его помощью окучить со временем всю бригаду… Однако вышло по-другому…

В ночь с пятницы на субботу Котов позвонил на связной телефон и оставил убойную информацию для Степы — вся группа Ганса отправляется утром куда-то в пригород, предположительно в Сосново, для участия в какой-то разборке. В этой разборке Гансу и его людям следовало замочить какую-то бабу, ее мужика и еще какого-то парня — журналиста Серегу — бывшего то ли афганца, то ли африканца… Этот Серега к месту разборки должен будет подъехать отдельно, потому что он якобы в бегах, ищут его и менты, и деловые. Второй возможности перезвонить у Котова не будет, так как Ганс всю группу собирается держать у себя на глазах на какой-то хате, адреса которой Котов не знает…

Поскольку Марков не давал агенту номера своего домашнего телефона, то и всю информацию получил в пересказе связника — отставного подполковника милиций, чей телефон Степа давал на случай экстренной связи. Вот и выпал такой случай, да Котова уже не достать и не расспросить подробнее…

Проклиная все на свете, Марков позвонил домой Кудасову, поднял его с постели и коротко изложил суть проблемы. Никита Никитич только крякнул и сказал Степе:

— Подъезжай на базу, помозгуем…

…Ирина Васильевна и Шварц поднялись в субботу в шесть утра, а уже в семь вышли из дома. Они решили ехать до Соснова электричкой от Финляндского вокзала, поэтому, пройдя метров триста от дома Гордеевой, спустились в метро на станции «Площадь Мужества».

Ирина Васильевна любила ездить в метро. Раньше любила. Потому что именно в метро познакомилась с Юрием Александровичем, с Юрочкой… Было это в 1973 году, в октябре… Ира Гордеева, аспирантка-заочница Академии художеств, возвращалась домой после дня, проведенного в Публичке. Пересаживаясь с одной ветки метро на другую на станции «Площадь Восстания», она заметила ревущего на лавке мальчишку лет шести.

— Что с тобой, маленький? — подошла к малышу Ира.

— По-ооте-е-ряллся!… — И кроха зарыдал еще громче…

Из путаного рассказа мальчугана выяснилось, что он с родителями возвращался домой после дня рождения дяди Паши, где папа с мамой, видать, хорошо выпили. В вагоне метро мальчик (его звали Толей) заснул, а родители, наверное, вышли, забыв его в вагоне… Проснувшись и увидев, что папы с мамой рядом нет, Толя испугался и выскочил на первой же станции… У Иры сжалось сердце.

— Ничего… Найдем мы твою маму… Она достала из сумочки платок и стала вытирать мокрые щеки малыша… Ира очень любила детей. Даже «очень» совсем не то слово… В студенческие годы она сама могла стать мамой, но…

Парень, которого она любила и который говорил ей слова любви, отказался жениться, узнав, что Ира беременна… И она сделала аборт. Операция прошла неудачно… Как потом Ира казнила себя за то, что не оставила ребенка… Нерастраченную материнскую нежность она лишь изредка могла дарить чужим детям…

— У маленькой мамы большие проблемы? — раздался над нею с мальчиком веселый, чуть глуховатый голос.

Ира подняла глаза — перед ней стоял симпатичный сухощавый мужчина интеллигентного вида, в светлом плаще, в костюме, при галстуке. Незнакомец улыбался, но не насмешливо, а скорее с сочувствием.

— Могу я чем-то помочь?

— Не знаю, — пожала плечами Ира. — Тут такая история — малыша родители потеряли…

— Как потеряли? — удивился незнакомец.

— Да вот, оказывается, и такое случается…

Она пересказала мужчине всю короткую историю мальчика Толи, и человек в плаще только головой покачал.

— Понятно… Не плачь, Толя, это у тебя не горе, а горюшко… Тут мы поможем… М-да… Горе-то у тебя в другом… Ладно, пойдем-ка, друг, в пикет милиции. Там тебя уже ждут, наверное…

Мужчина легко подхватил Толю на руки и зашагал к эскалатору. Ира пошла за ним… По дороге к пикету незнакомец представился, звали его Юрием Александровичем, а работал он геофизиком в одном закрытом НИИ… В милиции все вышло так, как и предсказывал Юрий Александрович, — информацию о потерявшемся мальчике уже передали по всем линиям метро, протрезвевшие родители ждали своего сына на станции «Пушкинская». Новый знакомый предложил Ире проводить ее до дома, она согласилась… На следующий день они встретились снова и долго гуляли по Васильевскому острову — Юрий Александрович хорошо знал русскую классическую литературу, читал наизусть стихи Есенина, Блока, Некрасова… Что особенно удивило Иру — он неплохо разбирался в живописи, особенно в западноевропейской… Его родители умерли перед войной, и вырос Юрий Александрович в детском доме — это обстоятельство еще больше тронуло Ирину Васильевну, потому что через детдом пришлось пройти и ей… В сорок четвертом году ее отец погиб на Белорусском фронте, а маму убили в сорок девятом уличные грабители: она отказалась снять с себя сережки и колечко — подарок мужа…