Сергей Самаров - Предают только свои

Старший лейтенант Ласточкин показал глазами на пару шахматистов, покрутил пальцем около виска. Радиолов такой оценке только улыбнулся.

Полковник Черноиванов о чем-то тихо разговаривал с арифом Салманом. Прислушавшись, Радиолов понял, что разговор ведется на арабском языке, и перенапрягать свой слух не стал. Но когда разговор закончился, Черноиванов пересел на сиденье к капитану, только что убравшему в карман переговорное устройство, и передал:

– Салман вот подсказывает, что это обычная тактика бандитов. Там, где легко устроить засаду, они ее устраивать не хотят. Но устраивают или перед этим местом, когда противник еще не готов, или сразу после, когда он уже расслабился. Это хорошо знают морские пехотинцы. Они Салману об этом сами рассказывали.

– Мне вообще кажется, что Салману давно пора давать офицерское звание, – высказался Радиолов. – Он так много знает и так много подсказывает. И всегда что-то важное…

– Нельзя. Тогда некому будет его заменить. Он в штабе генерала Сухеля состоит на должности переводчика. А это не офицерская должность.

– Ну, тогда хотя бы прапорщика…

– А прапорщик в Сирии – это младший офицер. Но вот насчет сержанта я с генералом поговорю. Я знаю, что все наши группы, кто работал с Салманом, были им очень довольны. Если и ты, Алексей Терентьевич, при случае похлопочешь о Салмане, я думаю, генерал не откажет. Ты с арифом работаешь непосредственно с первого дня в Сирии и хорошо его изучил. Потому твое слово имеет вес. Впрочем, тебе скоро улетать домой, и с генералом ты, скорее всего, встретиться не сможешь.

КРУС «Стрелец» в кармане Радиолова подал звуковой сигнал. Клапан кармана новой формы был сшит из толстой и плотной ткани, как и вся куртка, и не пропускал свет мигающей лампочки, потому капитан и не сразу понял, что его вызывают на связь. Вопрос с клапаном решился легко. Радиолов просто заправил его внутрь, между телом и КРУСом, и все. Тогда все лампочки стало видно.

Сейчас вызов шел по внешней связи. Капитан отключил связь внутреннюю и нажатием до фиксации в нижнем положении одной из кнопок подключил внешнюю.

– Капитан Радиолов, слушаю вас.

– Майор Никодимов, дежурный по узлу связи ЧВК «Волкодав», – представился вызывающий. – Можешь, капитан, сейчас с полковником Селиверстовым говорить?

– Так точно!

– Соединяю.

Пришлось ждать почти минуту. Наконец полковник ответил:

– Приветствую тебя, капитан! Я во дворе с собаками гуляю. Сразу за гаражом… Им это место нравится. Посторонних нет, и свобода полная. Побегать можно.

– Здравия желаю, товарищ полковник!

– Рапорт твой я получил. Отлично отработал!

– Я уже получил ваше короткое одобрение. Но, говоря честно, это все с помощью штаба базы. Наша работа сводилась к минимуму. Только снайперы отстреляли. Но они каждую пулю ценить умеют. Бьют без промаха.

– А разработал операцию тоже штаб?

– Никак нет! Моя разработка. Хотя и с помощью штаба.

– Вот потому тебя и поздравляю! Но я не по этому поводу на связь вышел. Ты уже в Хмеймиме?

– В дороге. Подъезжаем.

– Как доехали? Происшествия были?

– Была засада, не доезжая до Джеблы.

– Как справились?

– Нам и справляться не пришлось. Морские пехотинцы засаду обнаружили и расстреляли из башни БМП. Мы даже автобус не покидали. Правда, перед этим Ласточкин подстрелил «беспилотник»-разведчик.

– Понятно. Эта засада была ожидаемая. Тогда у нас остается два варианта.

– Вы о чем, товарищ полковник?

– Я о выявлении «крота» в ЧВК.

– И какие варианты? Мне можно об этом узнать?

– В принципе ты участник операции. Тебе можно, хотя ты и далеко и повлиять ни на что не в состоянии.

– И что за варианты остались?

– Два человека знали, что ты едешь сегодня, – начальник шифровального отделения и секретчик. Значит, кто-то из них… Начинаем конкретную проверку. Подключили ФСБ. У них есть следственные полномочия, с ними проще. Нам отказывают в простых запросах по биллингу, а им отказать не имеют права. А чтобы ты на меня не «катил» за засаду, сразу сообщаю, что морские пехотинцы о ее возможности знали. Потому, скорее всего, так и отреагировали. Высокой боеготовностью…

– Товарищ полковник, у меня идея есть небольшая. Может, стоит подключить штатного хакера первой боевой группы? Для меня он полезные сведения перед отъездом в Сирию добыл. Он много чего умеет… Лейтенант Суматоха, если мне память не изменяет, Егор, кажется, Петрович…

– Память у тебя отличная. А что… Это мысль. Я сейчас же этим займусь, вызову к себе Суматоху. Благодарю за подсказку, капитан. Конец связи…

– Конец связи, товарищ полковник…

– Что там твой командир сообщил? – поинтересовался Черноиванов. – Не нашли они своего «крота»?

– Ищут… Я тут подсказал вариант поиска через хакера первой группы. Полковник, кажется, за мысль ухватился.

– Хакеры тоже не все могут. Если человек не пользуется в своих действиях компьютером, то никакой хакер не поможет его определить.

– Да, товарищ полковник. Из двух подозреваемых один вообще на компьютере не работает. Он ждет, когда из декрета выйдет его служащая, чтобы оцифровать документы. А пока они в бумажном виде хранятся. – Радиолов не стал называть ни должности, ни звания, ни фамилии одного из подозреваемых. И сделал это умышленно. Зачем бросать на человека тень? А если он ни в чем не виноват?

– Ну, вот видишь… – согласился полковник. – Здесь ни один хакер не поможет. Хотя это тоже не факт. Знавал я одного мудрого офицера из ФСБ. Так он умышленно на работе только одним пальцем по клавиатуре давил. И постоянно у него на рабочем компьютере сбои были, которые он сам и организовывал. Просто человек не хотел, чтобы его заставляли лишнюю работу делать. А дома у него у каждого члена семьи по компьютеру было. Человек оказался чрезвычайно хитрый. Не предатель, слава богу, но не хотел на себя дополнительное брать. Может, та же история и с вашим сотрудником?

– Все может быть… – не возразил капитан.

До Хмеймима колонна добралась быстро и без происшествий. Сначала выехали на грунтовый насыпной тракт, пару километров проехали по нему, добрались до поворота на российскую военно-воздушную базу, и тогда ариф Салман показал пальцем на продолжение насыпного тракта:

– Той дорогой мы уже дважды с вами ездили, товарищ капитан.

– И трижды нарывались на засады. Трижды за две поездки. На мой вкус – это излишне многовато. Хотя засада засаде рознь. В Сирии почему-то не любят фугасы на дороге выставлять. А у нас, например на Северном Кавказе, всегда ставят фугас, транспорт взрывается, потом его расстреливают. Так, мне кажется, вернее получается результата достичь. Но там, на Кавказе, у всех главная цель – убить. Здесь же, я слышал, убивают не всегда.