Анна Оранская - Хождение по трупам

— Вы были друзьями? — пытаюсь разговорить его, чтобы получить-таки ответ на свой вопрос, за что именно погиб Ханли, а заодно узнать, движут Мэттьюзом только принципы или все же деньги для него главнее. Мне надо это знать — в конце концов, я в какой-то степени вверяю в его руки свою жизнь и должна иметь представление о том, что для него основное: месть из принципа и заодно спасение меня, или спасение меня ради получения денег и заодно месть. Если он руководствуется местью, то, начнись перестрелка, он будет думать в первую очередь о том, как бы уложить побольше людей, а не о том, как вытащить меня.

— Как тебе сказать? Он мне помог когда-то, Джим Ханли. У меня были проблемы, большие проблемы, и я вел примерно такую же жизнь, которую ты вела до моего появления: я пил, мало работал, ничего от жизни не хотел и ничего не ждал. И вдруг появился он — и предложил мне стать его партнером и вместе создать новое детективное агентство. Мы с ним не были особо знакомы — так, встречались раз пять, — но он знал, какой образ жизни я веду, и все же пригласил меня. Конечно, я был ему нужен: он знал, кто я, какая у меня репутация, и ему необходим был такой человек. Работа частного детектива бывает рискованной. Обычно это рутина, обыденное дерьмо — за кем-то последить, кого-то поохранять, уличить в измене мужа или жену, — но иногда случается такое, что ты подвергаешься риску. А Джим — Джим не очень хотел рисковать, ему это не нравилось. Он и из полиции из-за этого ушел, а еще из-за того, что его постоянно пилила жена, называла неудачником, требовала, чтобы он нашел более высокооплачиваемую работу…

Я жду — я в первый раз услышала, что он говорит что-то про себя, и, судя по его словам, он был в свое время крутым парнем, с соответствующей репутацией, пока не случилось что-то и он не начал пить. Я ведь, кстати, так его и не спросила, кто он такой, — правда, и о себе особо ничего не рассказала, но хотела сейчас узнать, что представляет собой Рэй Мэттьюз, и откуда он взялся в моей жизни, и кем был до того, как стать частным детективом. Но он молчит.

— Но ведь ты сам говорил, что Ханли трусом не был. И если даже просто не был смельчаком — зачем же он так предлагал мне свои услуги, хотя уже знал, что за люди мне противостоят? Зачем нашел мне киллера — он ведь рисковал, правда, он же не знал точно, кто я?

— Деньги, — пожимает он плечами. — Он мне рассказывал недавно, что его жена вечно указывает ему на то, как живут другие, упрекает, что он не может купить дом в хорошем районе, что он обязан обеспечить сыну образование в хорошем университете и все такое. Он выпил тогда много, вот и рассказал, а утром смотрел на меня пристально, но я сделал вид, что сам был пьян и ничего не помню. Вот, наверное, и решил рискнуть — и страх поборол, и отказался от своей привычки ни во что опасное не вмешиваться, и потому и киллера тебе нашел. Знаешь, мне бы хотелось верить, что он считал, что Джо и вправду все сделает как надо — в противном случае выходит, что он намеренно тебя обманывал, рассчитывая прилично заработать, и сообщил Джо, что с тебя можно попросить любые деньги, ты все равно заплатишь, и был в доле. Мне бы не хотелось о нем плохо думать — и потому я полагаю, что он был у госпиталя, намереваясь проследить за твоими друзьями, узнать, не сменили ли они место жительства, и сообщить их новый адрес Джо. А то, что он не взял с тебя деньги вперед: он же в первый раз такое делал, опыта не было, даже с клиентов он всегда просил немного, чтобы выходило, что мы берем дешевле, чем конкуренты.

И он опять замолкает.

— Деньги — странная штука, Олли. За те два года, что мы с Джимом работали вместе, он ни одного рискованного шага не сделал — и меня всегда сдерживал, и если бы не я, отказывался бы от половины предлагаемых дел. Поэтому и дела у нас шли чем дальше, тем хуже — начали неплохо, но потом из-за вечной осторожности Ханли стали проигрывать конкурентам. Сначала отказались от двух помощников, тоже бывших копов, которых привлекали время от времени, а полгода назад — и от секретарши. Не поверишь — я даже порой от него скрывать стал то, чем занимаюсь, чтобы он не вмешался и не спугнул клиента.

И что еще интереснее, Олли, так это то, что Джим всегда был жутко законопослушным — не дай бог, казалось ему, что выполнение просьбы клиента может как-то противоречить закону, — сразу отказывался. А тут, видимо, почувствовал сильный запах денег — и не только на риск пошел, но и нашел киллера для клиента, которого не знал почти, да еще для женщины. Думаю, что ты ему очень понравилась, но еще больше он хотел на тебе заработать. И вот тебе результат — деньги ему уже не понадобятся…

— Ты так сильно не любишь деньги, Рэй? — спрашиваю с улыбкой, решив, что пора заканчивать невеселую тему.

— Я не люблю семью, в которой главное — деньги, — слышу неожиданный ответ. — Он же ради семьи на это пошел. А деньги… Это же Америка, здесь стыдно быть бедным, и неудачником, и нельзя быть слишком богатым. Впрочем, глупо говорить это человеку, который живет в Бель Эйр и у которого вымогают пятьдесят миллионов, которые у него точно есть…

— Можешь мне поверить, что я не мечтала стать богатой, Рэй, — отвечаю ему серьезно, потому что и он серьезен, и мне совсем не хочется ему исповедоваться, но мне нужен с ним личный контакт, а не только деловой. — Из-за денег я потеряла человека, которого любила, потом еще одного, самого близкого человека, и меня чуть не убили, да и сейчас могут убить опять же из-за них. Выходит, я знаю, что такое деньги — и сколько они стоят, и сколько надо заплатить за то, чтобы их иметь…

Потом он уезжает снова — обещая рассказать по приезде, что за дела у него, и успокоив меня насчет того, что, кроме него, никто в дом не проникнет, просто у него был большой опыт. Намекает на то, что вором был, что ли? И уезжает. А я анализирую наш разговор — и единственным его результатом является то, что, по крайней мере, я могу сказать себе, что Ханли погиб из-за собственной глупости, пошел на риск, не умея рисковать, ради денег. Может глупо терзаться такими вопросами, пытаться определить, кто погиб из-за меня, а кто из-за себя, — я знаю, что покойники не будут приходить ко мне по ночам и смотреть на меня с упреком. Но я, выясняя этот вопрос, хотела заодно понять истинную причину того, что Мэттьюз сначала отказал мне, а потом согласился — он объяснил, конечно, но я не очень-то поверила.

И еще я теперь знаю, что он был когда-то крутой парень, а это внушает оптимизм, когда вспоминаю наш рисковый план действий. И еще я знаю, что у него были нелады в личной жизни — то ли развод в тот момент, когда у него были неприятности, то ли несостоявшийся брак, непонятно. Но вопросов на личную тему не задаю, рано еще для интимных вопросов, не слишком хорошо мы еще знакомы.