Сергей Возный - Последний шанс палача [СИ]

- Охрана-махрана! Сейчас же не эти… не ЛИХИЕ ДЕВЯНОСТЫЕ, да?! Мы ломиться с автоматами не будем, культурно запишемся на прием, а там разберемся, кого он знает из людей, кого я знаю. Если даже совсем дурак, то некоторые имена должен был слышать!

- Звучит обнадеживающе, Акоп. Когда пойдем?

- Э-э, коней не гони, тут не ипподром! Сейчас же не эти…

- Не «лихие девяностые»?

- Ну, да. Это раньше мы были совсем без головы, а сейчас надо пробить, какие люди за ним стоят. Расскажи, что сам знаешь, а Самвел запишет.

Молчаливой девушки в пределах видимости уже не было, зато совсем рядом обнаружился смуглый парень вполне интеллигентного вида, с электронной записной книжкой. Чуть подальше маячила теперь одна из давешних борцовских спин в черном пиджаке… вообще, атмосфера сгустилась как-то. Мужской стала, деловой до безобразия.

Еще через полчаса, откушав свежайшего печенья «гата», Глеб отправился восвояси. Тяжелый человек с тяжелым взглядом проводил до авто, тяжелый «брабус» вырулил по территории олигархического заповедника на шоссе, а там и до собственно города рукой подать.

- Меня до метро, пожалуйста.

- Я домой могу.

- До метро, - улыбнулся Глеб чернокостюмному водителю, подумав, что всё имеет предел. Даже гостеприимство. Даже закавказское. Проще надо быть, тогда и жизнь затянется надолго, не оборачиваясь к тебе филейными частями тела! А многие знания рождают многие печали – в этом Фродо абсолютно прав…

***

…Год 2000-й, Москва, лето. Мутный, тяжелый сон. Лица, здания, бани, комнаты в пурпуре обоев. Голые хохочущие девки и солидные мужики с золотыми «цепурами» в два пальца толщиной. Наружу, прочь! Темнота, окно нараспашку, белые всполохи сквозь стену дождя.

- А?! – белокурая голова на соседней подушке сонно вздергивается. – Чё случилось?!

- Спи, нормально всё!

Девушка хмыкает, голое гибкое тело переворачивается под простыней, демонстрируя отсутствие интереса.

К чему такой сон, а?! Стареем?

- …Ерунда, а не просьба, - сказал подзабытый уже Макс в подзабытом кабаке 96-го, под хорошую водку и плотные яства. – Доверить ее некому! Кругом ведь одни бывшие гебешники, которые нам с тобой когда-то мешали жить! Тебе, конечно, всяких придется набирать в штат, но для меня это лучше, чем связываться с «левым» ЧОП-ом.

- То есть, деньги ты выделяешь, и реальным хозяином будешь тоже ты?

- Не буду, расслабься. У меня, парень, дела и так варятся, лишнего не надо. Сам поставишь фирму, наберешь обороты, а потом и поможешь разок-другой…

Просьба и впрямь выглядела ерундовой. Сбор компромата. Скрытые камеры в саунах и ресторанных VIP -залах, фотографии некоторых лиц рядом с другими некоторыми. Известный моралист в компании шлюх, к примеру, сам наряженный в комбидресс и умоляющий наказать его плеткой. Или патриот не менее известный – с «бригадным генералом» мятежной Ичкерии. Или просто, деньги делят людишки, явно потырив их у кого-то влиятельного. Места установки камер Макс указывал сам – знал, стервец, где ожидается интересное! Первый заказ Глеб поручил кому-то из сотрудников, а при просмотре записи спину отчетливо обдало холодком. Нехорошая вышла запись – за такую и прикопать могут!

- Не ссы, парень! – успокоил Макс, принимая кассету. – Тебе лично никто предъяв не сделает, да и мы, если что, прикроем. Еще пара заказов и расходимся краями.

Не обманул, кстати, да и не подставил. Еще пару раз Глеб проделал манипуляции со спецтехникой (лично теперь уже!), потом как отрезало. Кое-что из «репортажей» позже всплывало в свете громких отставок-перестановок, но и фиг с ними! Если кто и разыскивал «автора», то на след тогдашней глебовой фирмешки не вышли – маловата была, терялась в тени солидных ЧОП-ов и сыскных агентств. Потом настал дефолт 98-го, и диспозиция на этом рынке сменилась радикально.

К чему же нынче Макс приснился?

Сигарета дотлевает под фильтр, пыхнув вонючим химическим дымом, Глеб надсадно кашляет.

- О, а ты чё не спишь? – блондинка в постели поворачивает опять кукольную мордашку с оплывшей косметикой. – Пораскрывал, блин, окна!

- Рот закрой. Глазки закрой тоже, и чтоб я до утра тебя не слышал.

Кукла приказ исполняет влёт – эти девочки вообще очень понятливы. Подросшее «поколение Пепси», с детства уяснившее свое место в этой жизни. Главный девиз – «не заморачиваться», внутренний мир (при его наличии) надежно спрятан за улыбкой, в невинном взгляде – готовность исполнить любое желание. Не проститутки, не шлюхи даже, просто не напрягаются. Много их стало в последние год-два, как раз, наверное, достигли половой зрелости. Или, просто, Глеб для них сделался притягательней – параллельно с ростом его благосостояния? Мужчина в расцвете сил, одинокий холостяк. Совсем одинокий! Семью, которой и раньше не было, заменили понятливые куклы. Молодые, красивые, не смеющие ревновать и устраивать сцен. Может, и нафиг она не нужна, семья эта?

Чинарик летит в окно, гроза принимает его стеной дождя и заглатывает…

Глава 5

Замок, принцесса и тайный ход

Иногда серьезные решения принимаются на эмоциях – даже мужчинами, коих принято считать сгустком разума и логики. Просто-напросто, не захотелось Глебу возвращаться домой этим долгим летним вечером, на приключения потянуло. Ничего особо удивительного, если «домом» приходится называть номер в третьесортной гостинице, а ждет тебя там, вместо любимой семьи, чужая, по сути, женщина с чужим ребенком. Женщина в депрессии, скорбящая по совсем незнакомому тебе мужику. Глаза ее, наверняка, припухли от слез, речь будет звучать отстраненно и потерянно. Дорог ей Добродеев В.В. (сволочь женатая, да еще и мертвая!), гораздо дороже Воропаева Г.С., который все еще жив, но имеет из-за неё все шансы с жизнью расстаться. Нормальный современный человек давно плюнул бы и разошелся с проблемной дамой как в море корабли, а Глебу всё мешает проклятая старомодность. Не бросить в беде, довести дело до конца… хотя, жилеткой для слез никто его быть не обязывал. У него, между прочим, в этом городе остались свои интересы, подогретые хорошим коньяком и воспоминаниями!

Так и вышло, что через часок-другой после трапезы на Рублевке подъехал Глеб на такси к другому коттеджному поселку, куда менее престижному. Водитель-азиат запросил безумную цену, пришлось торговаться с ним, будто на базаре в Ташкенте, намекнув на незнание таксистом города и возможное отсутствие у него регистрации. Сторговались, в общем. Вполне нормальное поведение для шустрого москвича – гораздо хуже пойти на поводу, запомнившись таксеру в качестве «щедрого лоха». Если начнется, вдруг, следствие, да захочется кому-нибудь свидетелей поискать. Преступлений Глеб сегодня не планировал, но само это место теперь настраивало на угрюмый лад. Шоссе, лесополосы, полнейшая благодать, которую человек сумел, как обычно, испохабить. Лет пятнадцать назад в этих полях торчали недострои, похожие на замки с привидениями, еще через пять – справлялось веселое новоселье. Полгода назадпо этому самому шоссе Глеба вывозили в наручниках, с мрачнейшими перспективами на будущее. Если сегодня выловят, запросто можно отправиться по второму кругу, и сибирская тайга повернется, наконец, лесоповальной своей стороной.