Сергей Зверев - Крымский мост. Как возрождалась сталь

– Васька, иди сюда, поганец! – Берзин подошел к коту и, прежде чем тот успел улизнуть, схватил его и прижал к себе. – Спокойно, черненький, спокойно. Ты мне столько неприятных минут доставил за эти дни, так что пора тебе реабилитироваться в моих глазах. Сейчас я тебе устрою знакомство с одним человеком, у которого ты, если повезет и будешь шустрым, сможешь разжиться вкусной колбаской.

Поглаживая кота, почесывая ему шейку, Берзин оглянулся по сторонам. Только бы этот сорванец не подвел. Подойдя к Пустовому со спины, Берзин убедился, что Васька потянул носом, принюхиваясь к запаху колбасы. Мысленно поощрив кота, он отпустил его, поставив на швеллер. Васька решительно двинулся к пакету с бутербродами и бесцеремонно подцепил когтями один из них, уронив вниз. Рабочий среагировал мгновенно, как это сделал бы и любой человек на его месте. Он вскрикнул возмущенно и протянул руки, спасая свой обед от наглого кота. Этого было достаточно, чтобы Берзин заметил на обнажившемся из рукава спецовки предплечье левой руки плотную повязку из синтетического бинта. Не обычный марлевый, а такой, каким пользуются в медицинских учреждениях.

Васька уволок кусок колбасы за угол и принялся его уминать там с завидным аппетитом. Берзин прошел мимо Пустового со скучающим видом, кивнув головой на его вежливое: «Здравствуйте, Игорь Иванович!» Через два часа Вязников ждал его в Тамани возле травмпункта, нетерпеливо посматривая на часы.

– Здравствуй, Олег Сергеевич! – выскочив из машины, бросился к нему Берзин.

– Пошли, я уже договорился, – кивнул майор.

Главный врач провел их в кабинет и велел показать дежурному врачу журнал приема. Берзин ерзал на стуле и следил за руками молодого врача с закатанными рукавами. Вот… вот, еще дальше… вот она, эта злосчастная суббота. Врач провел пальцем и остановился на фамилии.

– Вот, был сильный порез. В соответствии с паспортными данными гражданин Пустовой Аркадий Геннадьевич. Обработка раны, наложены скобки, инъекции…

– Скажите, вы принимали этого человека? – перебил врача Берзин.

– Нет, это было не мое время, – молодой человек повернул голову и крикнул куда-то за ширму. – Ольга Ивановна, вы еще не ушли?

Отозвался приятный голос, и из-за ширмы вышла немного полная милая женщина. Берзину даже показалось, что такие люди не бывают врачами травмпунктов. По его мнению, образ врача этой специфики должен быть образом брутального мужика, желательно с бородой и вот такими же мускулистыми руками и засученными рукавами, как у этого молодого человека.

Женщина посмотрела в журнал поверх очков, потом еще более внимательно на визитеров в сопровождении главного врача и с готовностью кивнула.

– Да, я помню его. Молодой такой высокий мужчина. Ногти у него не совсем чистые, я так и подумала, что у него рабочая специальность, хотя он назвался индивидуальным предпринимателем. Кстати, он не явился сегодня на перевязку и обработку раны. С ним что-то случилось?

– Нет, с ним все хорошо, – заверил Берзин. – А расскажите, Ольга Ивановна, каков характер раны у него на руке и где она находится, на каком месте.

– Кто не суеверный? – улыбнулась обезоруживающей улыбкой женщина и решительно взяла обнаженную руку своего молодого коллеги. – На себе не показывают. Вот смотрите. У него порез от сгиба локтя, примерно сантиметров десять вот сюда. И общая длина пореза примерно сантиметров десять, может, пятнадцать. По виду раны можно сказать, что это скользящее ранение, как пациент и подтвердил. Чуть глубже к локтю и совсем поверхностное ближе к кисти руки. Глубина в пределах кожного покрова. Мышцы затронуты незначительно.

– А вы можете по памяти определить, что послужило источником травмы?

– Ну, не бритва точно. Скорее всего, нож, только не очень острый. Возможно, какая-то деталь, кусок металла с острым краем, который остался после обработки. Что-то в этом роде.

Берзин и Вязников вышли из травмпункта и сели в машину. Майор тут же вытащил из внутреннего кармана пиджака блокнот и стал листать его.

– А он точно дружил с этими ребятами из Камышина?

– Точно, точно, – кивнул Берзин и продолжил задумчиво, с каким-то сарказмом в голосе: – Дружил, а потом как-то сразу перестал дружить. Тут такая закономерность уже в глаза бросается. То дружат, то любовь, то полное равнодушие, как и не знакомы совсем. Ладно, что дала оперативная установка по месту жительства на наших фигурантов?

– Много интересного, Игорь Иванович. Пустовой, Аркадий Геннадьевич, уроженец Самарской области, вторую неделю лежит в коме в областной клинической больнице. С ним живет его взрослая дочь, она рассказала, что он на строительство моста даже и не собирался ехать. А в больницу он попал после наезда на него легкового автомобиля в ночное время. Сей факт зафиксирован в полиции, и заведено уголовное дело. Виновник скрылся с места происшествия. Паспорта в карманах Пустового на момент попадания в больницу не было. Дома его дочь тоже не нашла. Видимо, он похищен, а фотографию можно даже и не переделывать. Вот фото настоящего Аркадия Пустового. Сравни его с твоим на строительстве.

– Действительно, похож, – согласился Берзин. – Ладно, «наружку» за ним организовать здесь сложно, боюсь, что спугнем. Каждый новый человек в глаза бросится сразу. А ему две недели до конца вахты. Ты лучше смотри, чтобы он после вахты не исчез. Правда, если он до конца смены здесь свою задачу не выполнит.

– Думаешь, диверсию готовит?

– Ну, не подработать же он приехал, угробив человека и выкрав его паспорт. Да еще так подозрительно похожего на себя человека подыскал. Только вот не учли, что у настоящего Пустового организм сильный, не умер он. И проследи, чтобы визовая служба не пустила в дело заявление об утере паспорта, если дочь Пустового заявить захочет. Не хватало нам еще в самый неподходящий момент аннулировать паспорт подозреваемого. Все должно быть пока тихо. Дальше давай.

– Дальше только на его друзей. Хотя особо друзей у него и не было. Так, приятели по работе. Но с этими мы поработаем. Теперь Екатерина Сташко, уроженка Крыма. 1985 года рождения. Родилась и жила в Керчи, работала после окончания профессионального училища в столовой порта. Потом уволилась, когда порт стал постепенно умирать. Перешла в рыбацкий кооператив, руководила подготовкой рыбы к продаже: заморозкой, охлаждением, наладила коптильню. Когда центральная украинская власть совсем довела полуостров до ручки, уехала в Киев в начале 2014 года. По непроверенным сведениям, мы просто за такой короткий срок не успели досконально изучить ее биографию, участвовала в майдане 2014 года на стороне правых сил. Появилась снова в Крыму, но уже в Симферополе в сложные дни референдума о независимости Крыма и присоединения его к России. На строительство моста пришла по спискам Симферопольской строительной компании, которая работает здесь на субподряде.