Сергей Зверев - Крымский мост. Как возрождалась сталь

– Директор вашего агентства знает? – строго спросил Вязников.

– Что мне будет? – вопросом на вопрос ответил задержанный.

– Ты иногда в Интернет заходишь, новости смотришь? Наверное, знаешь, что терроризм в нашей стране признан особо опасным преступлением и максимальное наказание для него предусмотрено в виде пожизненного заключения. А еще осужденные по этой статье не подлежат амнистии.

– Я же ничего не взрывал!

– Ты, дружок, пособник, ты помогаешь тем, кто хочет взорвать…

– А если я расскажу все?

– А давай без «если»? – перебил его Вязников. – У тебя сейчас единственная возможность ногтями и зубами за жизнь цепляться – это во всем признаваться и все рассказывать. И прощение вымаливать! Условия он ставит. Если я тебе расскажу, что твои новые знакомые собирались сделать, ты бы сам пошел в сортир и там удавился. Так кто тебя послал сюда? Директор вашей охранной фирмы? Начальник смены?

– Заместитель директора по охране. Я его личный водитель на «служебке». Он с ними связан.

Когда «уазик» привез спецназовцев, Вязников сразу попросил связь с их командиром. Астахов нетерпеливо потребовал:

– Ну, что у вас там? Взяли?

– Да, взяли. Готов давать показания. Твои парни молодцы, – глядя на спецназовцев, улыбнулся Вязников. – Даже стрелять не пришлось. А у тебя как?

– У меня стрелять пришлось, но только так, для осторожности. Взяли всех троих без шума, правда, один за оружие хватался. Ну, руку ему прострелили, чтобы не дергался. По-другому никак было, там место не очень удобное для захвата.

– Жди меня! Я быстро!

На двух машинах, вместе с задержанным водителем, Вязников через пятнадцать минут был на месте. Диверсантов развели в разные стороны, чтобы исключить возможность их контакта между собой. Старший группы с поцарапанным лицом молчал и угрюмо смотрел в сторону моря. Второй, здоровый мужчина с рельефными мышцами, морщился от боли в простреленной руке, на вопросы тоже не отвечал и только требовал врача и прокурора, изображая из себя мирного туриста. А единственной своей виной признавал ношение огнестрельного оружия без лицензии.

– За бандитов я вас принял. Из-за кустов нападаете, так чего же удивляться?

Вязников не стал вступать в споры. Ему срочно нужна было информация хотя бы общего плана. Разработку всей троицы и водителя встречающей их машины можно было оставить на потом. В Управлении в Краснодаре их выпотрошат за пару дней. Но сейчас надо было знать самое основное. Трое подготовленных агентов, забрасываемых к мосту, – это не шутка. Это начало каких-то активных действий. И каких именно, нужно было срочно узнать.

Третий, худощавый высокий парень лет тридцати, оказался бывшим уголовником. Точнее, он просто отсидел в украинской тюрьме за разбой четыре года. А когда вышел, его заприметили вербовщики и за хороший куш соблазнили на не пыльную работу, к которой Шершень, как звали парня, и так имел склонность. Вязников сразу уловил, что такой финал в планы Шершня не входил. И он готов выкручиваться до последнего, лишь бы снова не загреметь на нары очень надолго. Он сразу сообразил, какой позиции ему держаться.

– Слышь, командир, ты тут главный, я правильно усек? – спросил он Вязникова, когда тот подошел к нему, присел рядом и выслушал его нехитрую историю жизни.

– Правильно. Ты давай, рассказывай все, что знаешь. Опыт у тебя есть, маленьким сроком тебя не испугать, а за терроризм, который приравнивается к измене Родины, тебе корячиться смысла нет. Тебя же воры с такой статьей уважать не будут.

– Ну, это точно, – согласился Шершень. – У нас там со своими понятиями строго. Слышь, командир, а как подшустрить, чтобы статейку изменить, а?

– Дело простое: ты рассказываешь все, что знаешь про задание, с которым вы шли, про тех, кто послал, про тех, с кем здесь должны были связаться. И считай, что просто вляпался в неприятную историю чисто грузчиком, носильщиком, которого привлекли, чтобы помочь вещички донести до машины. Но для этого ты должен слить мне все по полной.

– А поверит гражданин судья?

– Слушай, я же не полиция, я офицер ФСБ. По нашим делам судьи прислушиваются к нашим просьбам. Да и нет за тобой, как я посмотрю, ничего против России. В крайнем случае, если тебя свои валить будут, можно всегда отбрехаться, что узнал, но поздно было, запугали, за жизнь свою опасался и всегда хотел сбежать, только случай не представился, вовремя вас взяли на берегу.

– Класс! – оценил Шершень. – Уважаю, начальник! Тебе бы романы писать про жизнь уголовников.

– Это потом, – усмехнулся Вязников. – Сейчас самое главное: суть вашего задания.

– Старший знал, куда идем. Если бы с ним что-то случилось, то есть местечко в Керчи, где нам отсидеться и где нам маляву передали бы, что дальше делать. Я так понимаю, что среди вертухаев на мосту кто-то свой у хозяина…

– В охране моста?

– Ну да! Он, типа, и передаст от нас какие-то схемы, материалы какие-то. Кто-то должен что-то там, на мосту, сломать или взорвать, тут я не особенно в курсе. А потом агенты хозяина должны уйти, а мы им, типа, поможем.

– Эвакуируете их из Крыма на яхту?

– Да… только не совсем так, – нахмурился уголовник. – Нечисто наш хозяин играет. Не велено их… эвакуировать. Ножичком по горлу велено и трупы спрятать. Типа, никто здесь ни при чем. Сечешь, начальник?

Большаков велел пересадить пленного в свой катер и посмотрел на часы. Ночь только началась, и улучшения погоды до самого утра метеорологи не обещали. Отлично. Самая пиратская погода, чтобы брать суда на абордаж. Как там Берзин, жив ли? А ведь он меня считает погибшим, пришла Большакову в голову мысль. Ничего, тем приятнее увидеть будет, что ошибался. Люблю сюрпризы. Но самый большой сюрприз ждет господина Ложичко! Сука…

– Тарасов. – Командир стоял в катере, удерживая равновесие на разыгравшейся волне. – Действуем по нашему плану. Повтори приказ!

– Двумя катерами подхожу к борту. По прибору ночного видения определяю наличие на палубе людей и место швартовки. Имитирую возвращение ушедшего с яхты катера. Максимов отвлекает швартовых или часовых, если они там есть, я захожу с другой стороны или кормы, по обстоятельствам, и высаживаюсь на борт. Двое поднимаются в рубку и вырубают навигационную аппаратуру, радиосвязь и систему АИС [2] АИС – Автоматическая идентификационная система, (от англ . AIS Automatic Identification System) – система в судоходстве, служащая для идентификации судов, их габаритов, курса и других данных с помощью радиоволн диапазона УКВ. . Двое блокируют выходы с нижних палуб и прикрывают высадку группы Максимова. После доклада Максимова двое блокируют машинное отделение, остальные зачищают нижние палубы, ищем Берзина. Все.