Сергей Зверев - Крымский мост. Как возрождалась сталь

– А вот это ты зря, между прочим, – засмеялась Катя. – Я совсем и не пытаюсь Игоря Ивановича закадрить. Меня он интересует только как интересный партнер по танцам!

С этими словами Сташко проскользнула между подругами и убежала к лестнице, ведущей с моста вниз. Девушки переглянулись и засмеялись.

– Она его правда клеить пытается, – авторитетно заверила Ольга. – Вертихвостка! То с одним гуляет, то с другим. А Берзиным она никогда не интересовалась, а тут на нее что-то нашло. Возле него девчонки из ПТО всегда крутились, но он ни с кем ни-ни. Наверное, жену очень любит.

– А он женат, что ли? – округлила глаза Оксана.

– А ты думала, что такой роскошный мужик и ничей? – засмеялась подруга. – Пошли, а то у нас с тобой сегодня еще несколько испытаний на очереди.

Вязникова на яхту доставили катером, который минут тридцать лавировал по лиманам для отвлечения возможных наблюдателей. Наконец, они причалили к борту яхты, накрытой сверху маскировочными сетями и слегка задымленной специальной установкой. Большаков встретил его на палубе и проводил в кают-компанию, где велись допросы. Ложичко сидел в кресле у стены. По бокам от него стояли двое спецназовцев. Бледный Берзин сидел в кресле напротив, и какой-то человек в военной форме делал ему инъекцию в руку.

Вязников улыбнулся и остановился в дверях, постукивая себя по ноге большой черной папкой. Когда процедура закончилась, он подошел и обнял коллегу.

– Я рад, что все так закончилось, Игорь Иванович. И про Большакова наслышан, и про вас. Ну а это, видимо, и есть полковник Ложичко? – Вязников повернулся к украинскому офицеру, разглядывая его. – Знакомое лицо, весьма знакомое.

– Можете любоваться, – покуривая и стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, буркнул Ложичко. – Я думаю, вашему руководству очень скоро придется объясняться на международном уровне за захват судна, принадлежащего другому государству, за захват граждан другой страны.

– Молодец! – Большаков покачал головой. – Наглость – второе счастье. Он захватывать может, он может убивать граждан другой страны, а его трогать нельзя. Зашибись!

– Где доказательства, господа? – Ложичко приподнял высокомерно брови. – Где свидетели, документальные доказательства? Может быть, кино- и фотодокументы есть? Аудиозаписи? Это же ваши фантазии. А вдруг вы все наркоманы? Я требую встречи с украинским консулом. Без этого разговора не будет.

– Будет, Ложичко, еще как будет, – заверил Вязников и повернулся к Берзину. – Вот посмотрите на это, – раскрыл он перед оперативником папку так, чтобы Ложичко не было видно содержимого.

Большаков подошел и стал смотреть, как Вязников переворачивает страницу за страницей. Потом спецназовец взял со стола листы бумаги, которые находились в пакете, полученном на мосту курьером. Берзин стал сверять содержимое, потом посмотрел на Вязникова.

– Олег Сергеевич, а у него царапины на лице есть?

– Есть, – жизнерадостно улыбнулся майор и показал рукой. – Вот так! Очень ярко и красноречиво. Молодец Василий. Бдит, так сказать!

Ложичко заметно волновался, поглядывая на папку в руках Берзина. Его бравада и его требования не выглядели уверенными. Скорее он произносил эти слова по привычке или по необходимости. Он обязан был их произнести. Берзин посмотрел на Вязникова, потом на Большакова. Оба кивнули.

– Ну, тогда начнем, – предложил Берзин. – Итак, Алексей Богданович, кстати, заметим, что по рождению вы Борисович, а не Богданович. Ваш отец был Борисом Львовичем. Это вы в угоду режиму изменили отчество, чтобы уж совсем украинизироваться. Беспринципность, Ложичко, она в каждом вашем поступке. Отсюда и поступок, который сродни продаже Родины, как вы продали память своего родного отца. Отец, Отчество, не находите созвучия? О присяге, которую вы давали всему советскому народу в свое время, мы с вами как-то уже говорили. Но пока оставим это за скобками.

– Словоблудие и не больше того, – хмыкнул Ложичко, но ухмыляться он уже перестал.

– Странно, что вы такие вещи называете словоблудием, – пожал Берзин плечами. – Идем дальше. Человек, высаженный вами с вашей яхты в наших территориальных водах, вступил в контакт с украинскими агентами на строительстве Крымского моста, получил от них пакет, который передал вам здесь на яхте. Попутно, чтобы избежать задержания, ваш курьер открыл стрельбу на территории России по гражданину России. А другой человек, высаженный вами с вашей яхты, напал на сотрудника силового ведомства России, пытавшегося задержать украинского агента, и нанес ему телесные повреждения. Но этим вы не ограничились. Вы выкрали двух граждан России, насильно удерживая их на своей яхте…

– Доказательства… – пробубнил Ложичко, закуривая очередную сигарету.

– Будут и доказательства. Дойдем и до них. Пока я зачитываю вам перечень ваших преступлений и нарушений международного права. Я пока даже не обвиняю вас в террористической деятельности против нашей страны. Но, наверное, пора перейти и к этому. Ваша группа диверсантов, высаженная этой ночью, задержана с поличным. Все дают признательные показания, которые будут проверены перекрестными допросами ваших людей, арестованных на судне. Задержан и проводник с машиной, который ждал диверсионную группу. И о его принадлежности к частной охранной фирме мы знаем, и кто именно является вашим помощником в этой фирме, обслуживающей мост, мы знаем.

– Как интересно…

– Пропал энтузиазм, – констатировал Берзин. – Понимаю. А мы вот долго не могли понять, а что же вы такое замышляете. Ладно, вы руководили с этой яхты захватом российских рыбаков, высаживали террористов на борт баркаса «Мария», организовали захват семей рыбаков в виде заложников. Благодаря вот командиру спецназовцев баркас не взорвался и все остались живы. А мост все равно не пострадал бы. Но эта операция подпадает под юридическое понятие «международный терроризм». Не торопитесь отнекиваться, Бородун у нас, живой, и дает показания. Вся группа захвата жива и пишет протоколы.

– Сволочь, – проворчал Ложичко.

– Отнюдь, – возразил Вязников, – разумный человек.

– А вот теперь мы имеем в руках и доказательство того, что вы намеревались устроить на мосту, – постучал по содержимому папки Берзин. – А я все голову ломал, с инженерами обсуждал, ваньку перед ними ломал, теоретизировал. А у вас все просто. Вы замутили голову одному инженеру, и он вам отправил копии чертежей и схемы работы гидравлики, электрические схемы, работы приводов. А вы своим агентам инструкции и рекомендации ваших инженеров прислали. Хорошо, что мы перехватили. Представляете, ребята! – Берзин посмотрел на Вязникова и Большакова. – Они придумали нарушить синхронность работы гидравлики домкратов для подъема и надвижки арок на фарватере в момент их установки. Центр тяжести у арок довольно высоко, скорость подъема и надвижки очень маленькая, но даже в таких условиях можно наклонить, если вывести из строя в нужный момент какие-то домкраты и подъемники. Вот и прислали на мост расчеты и схемы воздействия. Как вам?