Андрей Воронин - Пуля всегда права

— Я тебе только что звонил, — с флегматичным видом произнес хозяин кабинета, не отрываясь от клавиатуры.

— Привет, капитан Каталкин, — усмехнулась девушка, усаживаясь на стул.

— Сколько тебе можно повторять, я не Каталкин, я Нахалкин! — капитан наконец оторвался от компьютера и посмотрел на гостью. — А вообще, ты, как всегда, вовремя.

Зина вытащила из пачки сигарету, капитан протянул навстречу руку с горящей зажигалкой.

— Ну, сыщик, чем порадуешь?

— Тебя-то, чертову трупоедку, может, и порадую. А вообще…

— Сам ты трупоед, — ничуть не обиделась Зина. У нее с капитаном милиции Нахалкиным давно сложились «теплые, дружеские отношения». — Ты по моей теме нашел что-нибудь?

— Нашел. Ты, видимо, была все же права. Похоже, в городе завелся конкретный маньяк.

— А я что говорила? — с торжеством в голосе произнесла Зина. — Это ежу понятно, столько фактов, столько совпадений, а вы и в ус не дуете!

— А что толку в него дуть? — спокойно отреагировал на Зинин эмоциональный взрыв капитан Нахалкин. — Тут в трубы трубить надо. Но если мы начнем это делать, представляешь, что начнется в городе?

— Представляю. Паника.

— Вот именно, Зиночка, паника. А сие явление, как правило, очень помогает преступнику в его делишках и страшно мешает нам оные пресекать. Ты послушай лучше, что эта сволочь намедни совершила…

Зина достала блокнот и приготовилась записывать.

— Почерк тот же — затащил парнишку в сарай, оглушил и стал насиловать. Но тут девчонка его появилась. По словам бабки парня, он ее часто во дворе ждал. Увидела такое, заголосила и — бежать. Маньяк за ней. И, представь себе, «замочил» он ее прямо перед капотом машины нашего майора, который со службы ехал! Батура — так майора звали, Царствие ему Небесное, — в погоню. И нарвался. Короче, три трупа за десять минут. Вот так.

Зина тихонько отложила ручку и достала из пачки очередную сигарету. Майор Батура был давним приятелем ее отца. Четверть века назад они служили вместе в дивизии имени Дзержинского, в одном взводе, в одном отделении, и койки их стояли рядом. О гибели Ивана Ивановича, дяди Вани, до этой секунды она еще не знала.

— Когда это случилось? — хрипло спросила девушка.

— Да вчера… Ох, — поперхнулся дымом капитан, — я и забыл, что тебя ко мне Батура и привел… Прости.

— Он меня с пеленок знал…

— Будешь писать?

— Теперь буду.

Редактор «Московского бульвара» не сразу узнал своего лучшего репортера. Такой он никогда еще ее не видел. Зина ворвалась в кабинет и с порога («На истерике девка», — подумал редактор) заявила:

— Владимир Петрович, мне нужен разворот на следующий номер!

Чернов снял очки и уставился на Зину близоруким взглядом:

— Девочка, ты что, с луны свалилась? Все под завязку! Типа ты не знаешь…

— Знаю. Снимайте все что угодно!..

— Что я сниму? Скандал с газом, который хохлы прикарманили? Или чеченских малолеток, которых опять, б…, с гексогеном в лифчиках задержали?

— В городе маньяк. За три месяца семь одинаковых убийств с изнасилованиями. Глушит молодых пацанов, насилует и убивает.

— Погоди, Зина, отдышись. На тебе лица нет. И давай подробно.

Журналистка плюхнулась в кресло и дрожащими руками налила себе воды из графина, стоявшего на журнальном столике. Зубы стучали о хрусталь стакана. Наконец она более-менее пришла в себя и вкратце рассказала Чернову о том, что произошло вчера. Тот нахмурился:

— Прими мои соболезнования, Зина. Но… Не рано ли?

— Не рано. Теперь менты не отвертятся. У меня все данные за три месяца. Пускай жопу поднимут со стульев.

— Хорошо, готовь материал. Полосу я тебе дам. Фотографии есть?

— Есть. Борис расстарался.

— Тогда ладно, будет тебе разворот. Иди работай. К вечеру чтобы было готово.

Василий Васильевич Васнецов не любил понедельник. Именно в этот день, как правило, случались неприятности, которые потом «рассасывались» всю неделю, а то и дольше. Поэтому в понедельник он старался делами не заниматься, решал только очень уж срочные проблемы, с людьми пытался не общаться. Сотрудники компании «Дорога ЛТД» к такому чудачеству шефа привыкли и тоже по возможности не лезли в душу Васнецову.

Генеральный сидел, запершись, в кабинете и просматривал стопку газет, накопившуюся за последние дни. Он выписывал много изданий, но времени на все не хватало, и «Московский бульвар», который тоже поступал к нему в офис, чаще всего оставался непрочитанным. Но сегодня Васнецов решил узнать, чем же дышат московские бульвары, улицы, проспекты и переулки. Пролистав полосы светских сплетен, не остановившись на подборках скандальных слухов из жизни политиков, он наткнулся наконец на разворот, озаглавленный просто и изысканно: «МОСКОВСКИЙ МАНЬЯК НАСИЛУЕТ И УБИВАЕТ ПОДРОСТКОВ». Хмыкнув, мол, эти-то и «утку» запустят, с них станется, он все-таки решил прочитать материал, тем более что на страницах были фотографии, сделанные на месте происшествий.

Уже через несколько минут Васнецов понял, что газетной «уткой» тут и не пахнет. Некая Таисия Ротмистрова («Явно, псевдоним», — подумал Василий Васильевич) писала:

«Да, мы делаем больно близким этих ребят. Мы бередим раны, которые еще не успели затянуться. Мы выносим на свет божий подробности, от которых у многих волосы станут дыбом. Мы делаем это сознательно!

В декабре прошлого года наша газета писала о страшном преступлении — убийстве и изнасиловании тринадцатилетнего Толика Н. С тех пор подобных убийств произошло еще шесть…»

Далее журналистка подробно описывала каждое из них. От деталей, которые, впрочем, Т. Ротмистрова отнюдь не смаковала, Васнецова передернуло:

«Самому младшему из убитых, Станиславу Г., только что исполнилось 12 лет. Убийца буквально разорвал его… Самого старшего, Колю О., убили два дня назад, фактически на глазах его подруги, которая тоже стала жертвой маньяка. Майор милиции Иван Батура, случайно оказавшийся на месте происшествия, во время преследования преступника погиб. Не стоит говорить высоких слов, но он пал на боевом посту… при исполнении чужих обязанностей. Но что в это время делали его коллеги, люди, которые должны были отследить закономерность преступлений и хотя бы известить общественность о том, что подросткам грозит опасность?

Нам удалось получить данные, свидетельствующие о том, что маньяк действует на территории двух административных округов Москвы — Северо-Восточного и Восточного. Но это не значит, что он не может появиться в других местах — в Кунцево, Ясенево или Люблино, на Воробьевых горах или Патриарших прудах…»

Тут Васнецова снова передернуло: на Патриарших прудах жил он сам с семьей…

«Да где угодно может возникнуть убийца-извращенец. Он считает, что его время пришло…» — читал он далее.