Сергей Самаров - Хищная диаспора

Я укрылся от дождя под скалой, козырьком нависающей над склоном, снял шлем, чтобы мой телефонный разговор через микрофон не дошел до взвода, ослабил липучки на креплениях, засунул руку под бронежилет и вытащил из кармана визитную карточку полковника Коломойникова. Его номер я даже не пытался запомнить за отсутствием постоянной надобности. Потом я достал свой мобильник и позвонил ему.

Я воспользовался тем, что полковник сам предлагал мне беспокоить его в любое время суток. В Москву уже пришел, наверное, рассвет. Часовой пояс у Дагестана и столицы один и тот же. Но там горы не мешают солнцу показаться людям в свой срок. Здесь же картина совсем другая.

В Москве тоже, конечно, есть горы, которые по кавказским меркам едва-едва тянут на не самые большие холмы. Солнце, как здесь, они закрыть не в состоянии. Там его прячут только дома и целые кварталы.

Да еще здесь, на Кавказе, темные дождевые тучи идут нескончаемым потоком. Солнечный свет через них тоже пробивается с великим трудом. Но дожди свое дело делают, несут сумрак и обилие воды. В горах, наверное, многие ручейки превратились в реки.

Бандитам, на которых мы охотимся, как я понимаю, это только в радость. В горных скалах всегда существует множество углублений, где может скапливаться вода. В крайнем случае его можно и выдолбить. Если есть люди, готовые друг друга сменять, то дело это долгим не будет. Вода всегда окажется рядом, под рукой.

Я уже упоминал о том, что по расщелине, где, скорее всего, поселилась банда Рагима Арсланова, протекал ручей. Если же эти негодяи живут где-то в другом месте, то они ходят туда за водой. Но теперь им и ноги мять не потребуется. Бандитам на неделю воды хватит, даже если дожди резко прекратятся. Но в Дагестане они, согласно прогнозу, завершаться не собирались.

А жаль. Потому как у меня в голове уже сидела мысль о том, что надо бы поискать пути к тому самому ручью, текущему по дну расщелины. Я мог бы разместить там снайперов. Мои парни запросто положили бы бандитов, посланных за водой.

Их пропажа заставила бы остальную банду выйти из убежища и начать поиски. В это время мы могли бы уничтожить и прочих мерзавцев, покинувших свою базу, лишившихся возможности укрыться. На открытых местах против них можно было бы использовать и вертолеты.

Но дожди не позволили мне реализовать эти планы. Значит, теперь я должен был искать другие варианты.

Но и следующая моя идея тоже провалилась. Везучесть эмира Рагима Арсланова, о которой с нескрываемой гордостью говорила его жена, и здесь сыграла свою роль. На тропу совсем не вовремя вышел кабан. Еще несколько минут, и этот зверь имел бы возможность повстречаться с самим эмиром.

Я лично не знаю такого человека, который был бы рад подобной встрече. Разве что охотник, который специально за кабаном пошел. Правда, его обычно стреляют с лабаза, то есть с высоты, на которой кабан достать человека не может. Редко кто бьет с земли.

Однако и такая охота тоже дело рисковое. Если кабан разозлится, то может оказаться опаснее медведя. Впрочем, Рагим наверняка носил при себе автомат и имел возможность кабана расстрелять. Тем более что тот никогда не сидит в засаде, предпочитает благородную открытую атаку.

Кто умеет хорошо стрелять с пояса, тот кабана не опасается. А бандиты такой метод стрельбы знают и часто используют. Хотя при проведении классического боя они все же предпочитают стрелять от плеча.

Полковник Коломойников для ночного времени суток ответил непростительно быстро. У меня сложилось такое впечатление, что он спал, засунув под подушку руку с телефоном. Хорошо еще, что не с пистолетом. А то поднес бы к уху его. Дальше могли бы последовать и неприятности.

Но мой номер полковник откуда-то знал. Видимо, спросил в концерне «Калашников» или в головной конторе ГРУ.

Поэтому он сразу сориентировался и сказал:

— Слушаю тебя, старлей. Случилось что-то?

— Здравия желаю, товарищ полковник! Я хотел сообщить вам, что поиски того инженера, который занимался на форуме аппаратом REX 1, можно прекратить. Алексей, кажется, его звали.

— Звали. Значит, уже не зовут. Рассказывай.

В этих вот его словах сразу высветилась разница между офицером ФСБ и каким-то, скажем так, армейским. Тот наверняка сказал бы мне «докладывай», а не «рассказывай». Впрочем, принадлежность к ведомству общий расклад не меняла. Просто я лишний раз убедился в том, что офицеры ФСБ, очень редко носящие форму, и в самом деле являются больше гражданскими людьми, нежели военными.

Я рассказал полковнику, как мой снайпер стрелял вслепую, рикошетом попал в человека, работающего с прибором REX 1 против нас. Я говорил об этом с гордостью, прекрасно понимая, что не каждый снайпер способен сделать такой выстрел, ждал на это реакции полковника, но не дождался. Видимо, его мысли были заняты чем-то другим или же он попросту ничего не понимал в работе снайпера, поэтому был не в состоянии оценить такой высокопрофессиональный выстрел.

Я констатировал только самый конечный результат этого выстрела, не навязывая свою оценку, потом уже высказал и собственное предположение, основанное на моем понимании служебного долга:

— Думаю, бандиты заставили Алексея работать на них, пригрозили чем-то. Считаю, что следует самым тщательнейшим образом, при этом предельно аккуратно, проверить положение его семьи. Именно семья — самый частый и эффективный вариант давления на человека.

— Да. Семья в Ижевске. Я с его женой разговаривал по телефону. Этот звонок был моей инициативой. Мне показалось странным, что сама она никуда насчет его розыска не обращалась. Может быть, женщина таким вот образом привлекает наше внимание. Это тоже вариант. Она хочет показать нам, что ей известно о похищении. Хотя истинная картина может оказаться и совсем иной. У Алексея, как говорят его коллеги, не все в порядке было с семейной жизнью. Я сейчас же позвоню своим коллегам в Ижевск. Пусть организуют негласную проверку. Спасибо, старлей, что сообщил. Сам прибор, как я понимаю, бандиты унесли, да?

— Конечно.

— Понятно. У тебя все?

— Все, товарищ полковник. Конец связи.

Коломойников прекратил разговор.

Я убрал телефон и недоверчиво осмотрелся. Не нравилось мне это место. Я не понимал, чем оно отличалось от всех других, однако здесь было как-то неспокойно. Это чувствовалось очень четко.

Такое со мной уже случалось. Подобные ощущения одолевали меня в отдельных местах. Иногда это было связано с какой-то реальной опасностью. В другой раз подобная тревога не имела под собой вообще никаких оснований. По крайней мере я таковых не видел и не ощущал. Тем не менее эти мгновения нисколько не были приятными.

Наша миссия в селе на сегодняшний день, вернее сказать на ночь, как я посчитал, была завершена. Мне осталось только вызвать вертолет, чтобы он забрал нас и доставил в военный городок.