Сергей Зверев - Мастер-класс от десантуры

Вскоре к Лому зашел Дан и передал распоряжение Батяни — от Мура не отходить, а когда прибудут врачи, ехать с ним в больницу и находиться там при нем неотлучно. Заперев дверь каюты, Лом поудобнее устроился на стуле и приготовился ждать. Он даже не заметил, как сморенный недосыпанием, там же и уснул. Лом не знал, сколько успел проспать, а когда проснулся от стука, на часах время приближалось к семи. Открыв дверь, он увидел перед собой четверых крепких, плотных санитаров с носилками, в белых больничных халатах. Из-за их спин выглядывал доктор, что-то торопливо поясняя.

— Мы за больным, клиника Святой Терезы, — по-английски уведомил санитар с тонкими, ухоженными усиками.

Лишь мельком окинув взглядом пришедших, Лом мгновенно понял: это — враги. Его первым же движением было — немедленно захлопнуть перед самым их носом дверь каюты, но те, как видно, предусмотрели и такой вариант развития событий. Усатый вскинул руку, и сразу же, вслед за громким треском высоковольтного разряда дистанционного электрошокера, спецназовец повалился на пол. Ошарашенный увиденным, доктор, широко раскрыв глаза, что-то возмущенно выпалил, но стоявший рядом с ним «санитар» коротко ударил его локтем в солнечное сплетение. Доктор, охнув, согнулся пополам, и «санитары», схватив его под руки, бесцеремонно швырнули в каюту.

Нападение заняло всего несколько секунд, однако этого хватило на то, чтобы Лом вернулся из черного небытия и почувствовал себя достаточно бодрым, способным дать отпор. Внезапно взметнувшись ногами вверх и крутанувшись на согнутых предплечьях, приемом бразильской капоэйры он вывел из строя сразу двоих «санитаров». Усатый, получив каблуком в висок, безвольно рухнул в угол с мучительно вытаращенными глазами. Другой с переносицей, вдребезги разбитой ребром подошвы ботинка, упал ничком, заливая пол хлынувшей из носа кровью.

Стремительным прыжком вскочив на ноги, Лом левой рукой блокировал руку с ножом, который был остановлен им всего в сантиметре от шеи. Вырвав нож, он успел отследить подозрительное движение самого крайнего из «санитаров», отпрянувшего к дверям. Тот быстро сунул руку за пазуху, явно намереваясь что-то достать. Не теряя ни секунды, Лом нанес безжалостный удар заблокированному им «санитару» ботинком в пах. Однако уйти вбок он уже не успел. Грянул пистолетный выстрел, и Лом, ощутив тяжкую, жгучую боль в груди, последним усилием резко выбросил вбок левую руку, без промаха метнув только что отобранный им нож. «Санитар», не ожидавший ничего подобного, успел издать лишь громкое, утробное «ых!», когда, сверкнув серебром полированного лезвия, нож вошел ему в ямочку у основания шеи под кадыком.

Безуспешно попытавшись достать до рукоятки ножа ослабевшими руками, «санитар», безумно округлив глаза, выгнулся назад. Из его рта хлынула кровь, и он тоже растянулся на полу, уже устеленному неподвижными и безуспешно пытающимися встать людьми. Доктор с ужасом взирал на происходящее, зажавшись в угол и загородившись скрещенными руками. Вся эта яростная, жестокая схватка, длившаяся считаные секунды, казалась ему непонятно как ожившим кадром из какого-то жуткого, кровавого триллера. Лишь немного взяв себя в руки, он поднялся на ноги и первым делом шагнул к тому, кто в этот момент у него вызывал наибольшее сочувствие — к тому, что был ранен в грудь. В этот момент в каюту, к дверям которой привлеченные шумом собрались зеваки, влетел громоздкий долговязый парень с глазами, из которых, казалось, сыпались искры. Крикнув что-то на букву «ё», он своим, словно литым из железа, кулаком вновь обрушил на пол «санитара», который до этого получил ботинком в пах.

— Он жив? — долговязый ткнул пальцем в русского «рэмбо».

— Похоже, да, — лихорадочно прикидывая, что надо сделать в первую очередь, чтобы не дать раненому расстаться с жизнью, кинул доктор. — Ну-ка, подайте мой саквояж! — уже окончательно взяв себя в руки, распорядился он.

Долговязый пренебрежительным движением ноги отодвинул труп «санитара» с ножом в горле и, стерев полотенцем с пластмассового чемоданчика, оказавшегося под убитым, застывающую кровь, подал доктору. В этот момент в дверях показались еще четыре санитара с носилками. Похоже, доселе такого им видеть еще не доводилось. Санитары замерли, остолбенело взирая на открывшуюся картину. Долговязый, который ассистировал доктору, подавая ему то одно, то другое, тут же выпрямился во весь свой внушительный рост и свирепо спросил:

— Who are you?! (Кто вы?)

— Мы за больным, клиника Святой Терезы… — по-польски ответил круглощекий санитар, все так же изумленно глядя на каюту, заполненную вповалку лежащими в ней людьми.

— Пся крев! — перейдя на польский, заорал долговязый. — Какого черта вас так долго не было?

— Нашу машину почему-то остановила дорожная полиция и почти полчаса что-то в ней искала… — круглощекий пожал плечами. — Пан совершенно напрасно на нас сердится.

— Извините, нервы, — досадливо махнул рукой долговязый. — Панове, у нас теперь двое в тяжелом состоянии. Но давайте в первую очередь отправим этого — у него опасное для жизни ранение в грудь. А для находящегося в коме придется срочно вызвать еще одну машину.

Когда Лома спешно унесли на носилках, в коридоре показался наряд польской полиции, за которым почти сразу же появился солидный мужчина в дорогом костюме и очках. Старший полицейского наряда, пропустив в каюту судмедэксперта и фотографа, остался на пороге и громко поинтересовался на ломаном английском:

— Что здесь произошло? Кто может ответить? Вы кто? — мотнул он головой в сторону доктора и Вада.

— Я — Карл Лебель, судовой врач, — откликнулся доктор, доставая из саквояжа и раскладывая на столе свои принадлежности. — Оказываю помощь пострадавшим. Здесь… э-э-э… произошла стычка. Правда, я не знаю, кого с кем…

Жестикулируя, он рассказал о том, что, когда паром прибыл в порт, по его просьбе на судно прибыли люди, представившиеся санитарами клиники Святой Терезы. Но человек, который вызывал его к парню, впавшему в кому, и назвавшийся его братом, почему-то не захотел впустить санитаров в каюту. И те почему-то проявили непонятную агрессию, пустив в ход электрошокер, нож и пистолет…

Кончив отвечать полицейскому, доктор подошел к «санитару» с раздробленной переносицей, который кое-как смог подняться и сесть на стул. Он достал из саквояжа большой ватный тампон, чем-то смочил его из флакона и дал «санитару», чтобы тот приложил лекарство к вздувшемуся носу.

Допрос долговязого парня полицейским почти ничего не дал. Разводя руками, тот сообщил, что вообще не знает сути случившегося здесь.

— …Я их и знаю-то, этих двоих ребят, всего день как, — на вполне приличном английском пояснил долговязый. — Все мы — туристы из России, до этого знакомы не были. А тут шел невдалеке, услышал выстрел и прибежал сюда. Ну а как иначе? Тут — мои земляки. Как я могу не вмешаться, если с ними случилась беда?