Сергей Зверев - Курс на дно

— Оппаньки! — С языка мичмана сорвалось не предусмотренное никакими уставами восклицание, за которым последовало еще несколько словечек, которые люди, считающие себя прилично воспитанными, вообще без особой надобности стараются не употреблять. — Ну, только этого нам не хватало! Кравчук! Где ты там?! Кравчук!!! А ну, бегом к командиру! У нас, похоже, гости…

Мысль о заблудившемся дайвере мичман обозвал дурацкой и отбросил сразу — какого черта дайверу делать под днищем военного корабля? Для них есть масса красивеньких и более спокойных местечек вроде коралловых рифов, где вода голубая, рыбки и водоросли разноцветные и красота неописуемая; а этот аквалангист, похоже, отнюдь не за кораллами охотится! Тогда кто? Боевой пловец? Тогда почему один, да и кому здесь, в этих водах, мог помешать российский эсминец? Ладно, оборвал себя мичман, наше дело доложить по команде, а решения пусть принимают те, кому положено.

Меркулов находился на мостике, где вместе с Никоновым и рядовым Лагодичем обсуждал детали операции по возвращению родителям блудного сына Али и возможные дальнейшие действия морских пехотинцев по обнаружению и освобождению русского доктора и его помощницы, когда с поста наблюдения примчался матрос и доложил, что видеокамеры засекли подозрительного аквалангиста под днищем кормовой части эсминца. Меркулов отдал приказ немедленно приготовиться к погружению штатной группе водолазов-аквалангистов.

— Та-ак… Выходит, правы твои ребята — не зря там эти рыбаки вертелись. — Командир быстро взглянул на сержанта, что-то прикидывая, и спросил: — Ну, сержант, наши действия? Вводная проста как весло: обнаружен боевой пловец! Возможно, именно в эту минуту он прилаживает мину…

— Пока ребята снаряжение наденут, пока шторм-трап опустят… Уйдет ведь, гад! Товарищ командир, разрешите?! У меня по плаванию первый разряд…

Командир, прекрасно понимая, что сейчас дорога каждая секунда и Никонов абсолютно прав в своих опасениях насчет долгой возни с водолазным снаряжением, после короткого раздумья и некоторых колебаний кивнул:

— Давай, сержант!

Никонов в одно мгновение сдернул с плеча свой «АКМС» и передал его Лагодичу, стоявшему рядом с напряженным лицом. Еще через секунду сержант без всякого разбега ласточкой перемахнул через фальшборт, и внизу послышался короткий всплеск воды. Меркулов молча отдернул рукав кителя и уперся взглядом в секундную стрелку часов, с механическим равнодушием бодро бежавшую по кругу: круг-минута… круг-минута… Куда ж ты, зараза, так шустро несешься?! Командир живо представил себе, как Никонов вошел в воду, как он работает руками и ногами, плавными рывками продвигаясь в сторону кормы, где возится чужой аквалангист — если он еще не ушел… Полторы минуты… «А если там и в самом деле чьи-то боевые пловцы? Двое-трое?! А камера засекла только одного? Сержант парень, конечно, бывалый и крепкий, но что он там сможет сделать один? И зря я его отпустил, ох, зря! Старый дурак ты, а не командир! Его там сейчас, может быть, убивают, а ты, как баран, на стрелки часов любуешься… Три минуты… Где эти чертовы водолазы?! Ну, ребята, я вам устрою веселую жизнь — вы у меня спать в аквалангах и в гидрокостюмах будете! Три с половиной минуты…»

И тут произошло несколько неожиданное для Меркулова, неотрывно следившего за бегом тоненькой стрелки: Лагодич, все это время молча стоявший рядом с побелевшим от тревоги лицом, вдруг наклонился, положил на палубу звякнувшие железом автоматы — свой и сержанта и, ни слова не говоря, прыгнул за борт…

Несмотря на то что вода в проливе не могла похвастаться особой прозрачностью, да еще и сумерки вот-вот должны были смениться ночной темнотой, Димку Никонова, сцепившегося с неведомым аквалангистом, Лагодич увидел сразу, как только немного развеялись пузырьки воздуха и глаза привыкли к мутноватой зелени вокруг, — до места схватки было метров тридцать-сорок. Сергей мгновенно оценил обстановку и понял, что сержанту приходится очень несладко: как бы хорошо пловец ни был подготовлен, как бы ни владел рукопашкой, а под водой в более выигрышном положении все-таки именно тот, у кого за спиной акваланг. Да и реальный бой под водой — это совсем не то, что тренировка на площадках спортгородка или в спортзале… Лагодич в несколько отчаянных гребков приблизился к яростно барахтавшимся в облаках светящихся пузырьков бойцам, стараясь незаметно оказаться за спиной аквалангиста в черном гидрокостюме. По всем расчетам, у сержанта вот-вот должен был закончиться воздух, и тогда ему — хана! Ножа у аквалангиста в руках вроде бы не видно… Понятно, что он решил сначала просто не дать сержанту приблизиться к себе, а потом, когда у того закончится воздух, не дать ему всплыть для вдоха и утопить без всяких затей! Димка все-таки умудрился схватить того за руки, тянется к трубкам… но воздух, воздух!

Сергей рыбкой скользнул за спину аквалангиста. Тот явно его заметил, запаниковал, еще энергичнее задергался, пытаясь оторваться от Никонова, но Лагодич в одно движение обхватил боевого пловца за шею, изо всех сил сжал, и в это мгновение Димка дотянулся-таки до загубника и вырвал его изо рта противника. Аквалангист несколько раз дернулся, пытаясь вырваться из захвата, но Лагодич дополнительно обхватил его ногами, и они оба начали опускаться на дно, а сержант в эти секунды жадно припал к загубнику, делая судорожно-глубокие вдохи-выдохи и выпуская облака бурливших пузырьков. Затем Никонов, прекрасно понимая, что теперь Серега оказался в том же положении, в каком и он сам находился полминуты назад, и воздуха у него в легких в обрез, резко ударил аквалангиста в солнечное сплетение. Есть, попал! Еще разок!! Пловец вдруг широко открыл рот, выдохнул клуб пузырей, непроизвольно хватанул ртом воды, дернулся раз-другой и обмяк, сразу переставая сопротивляться. Тогда сержант перекинул через голову врага загубник, и Сергей, в свою очередь, сделал несколько вдохов-выдохов, после чего, подхватив безвольное тело пленника под мышки, оба заработали руками и ногами, поскорее устремляясь к светлевшей вверху колышущейся поверхности моря…

Меркулов, молча наблюдавший, как несколько морских пехотинцев помогают взобраться на палубу своему командиру и Лагодичу, как еще двое тащат под руки обвисшее тело аквалангиста, вспомнил, с каким облегчением он шумно выдохнул воздух, вставший в груди каким-то колючим комом, когда на поверхности наконец-то появились головы ребят — да еще и с трофеем! — и подумал, что порой в сто раз легче самому прыгнуть в пекло, чем вот так дожидаться тех, кого ты, вполне возможно, послал на смерть. Командир хотел было закурить сигарету, но побоялся, что бойцы вполне могут заметить, что у капитана второго ранга трясутся руки, — и не стал рисковать…