Евгений Сухов - Перебежчик

С последнего приезда Ивашова в Киянице произошли разительные перемены. Дворец Лещинских — а именно в нем расположился штаб дивизии — и площадь перед ним теперь блистали чистотой. Даже с тыльной части дворца, где находился пруд, заросший камышами, вся территория вплоть до водной глади была выметена и очищена от мусора. Ни окурка не видать, ни пожухлого листа не встретить.

На многих красноармейцах было новенькое обмундирование. Офицеры тоже при параде, все с медалями и орденами, в яловых сапогах, надраенных до блеска, будто бы с минуты на минуту должен был начаться парадный марш под барабанный бой.

Он и начался. Вернее, не марш, а построение. Площадь перед дворцом едва вместила офицеров и солдат, свободных от несения боевого дежурства. Рядом со штабными офицерами дивизии встали и майор Стрельцов с младшим лейтенантом Ивашовым.

Грянул дивизионный оркестр, и из парадного входа дворца Лещинских торжественно вышли четыре генерала. Так вот к чему весь этот парад и вылизанные аллеи за площадью перед дворцом!

Впереди шел тучноватый мужчина сорока с небольшим лет в погонах генерал-полковника. Его Ивашов узнал сразу. Это был командующий Воронежским фронтом Николай Федорович Ватутин.

Рядом с ним, чуть поотстав, ступал член Военного Совета фронта генерал-лейтенант Никита Сергеевич Хрущев. Он был немного постарше Ватутина и заметно ниже ростом.

За Хрущевым шагал командарм генерал-лейтенант Чибисов с квадратиком черных усов под самым носом. Замыкал шествие генерал-майор, командир сто шестьдесят седьмой дивизии Иван Иванович Мельников, самый молодой из всех четверых.

Столько генералов враз младший лейтенант Ивашов еще никогда не видывал. Конечно, среди них выделялся Ватутин. Он имел очень уверенный вид. Хрущев деловито хмурился, старался выглядеть строгим. Так же держался и командарм Чибисов. Мельников же, напротив, имел весьма добродушный вид, был задорен и совершенно не смущен визитом высокого начальства.

Генерал-полковник Ватутин поздоровался со строем. В ответ раздалось громогласное приветствие. А потом командующий фронтом стал вручать ордена.

Сначала командующий вручил орден Красного Знамени комдиву Мельникову.

А потом вдруг зычно прозвучало:

— За разоблачение и поимку вражеских агентов орденом Красного Знамени награждается младший лейтенант Ивашов, оперуполномоченный отдела контрразведки СМЕРШ пятьсот двадцатого стрелкового полка.

Поначалу Егор даже не понял, что речь идет о нем. Потом до него дошло.

Ивашев мельком, с плохо скрываемым осуждением взглянул на майора Стрельцова, вышел из строя, прошагал к генералу Ватутину.

— Товарищ генерал-полковник! Младший лейтенант Ивашов для…

Ватутин дождался окончания рапорта, получил от Хрущева орден Красного Знамени и временное удостоверение из плотной бумаги, сложенное пополам. Под марш, исполняемый оркестром, он вручил все это Ивашову.

— Благодарю за службу, товарищ младший лейтенант! — негромко произнес командующий фронтом Ватутин и протянул руку.

— Служу Советскому Союзу! — громко отрапортовал Ивашов и несильно пожал пухлую ладонь генерал-полковника.

После еще двух награждений орденами Красной Звезды, которые произвел генерал-лейтенант Чибисов, была дана команда «вольно». Ватутин произнес краткую и пылкую речь, в которой поздравил новоиспеченных орденоносцев, поблагодарил военнослужащих дивизии за службу и призвал всех громить фашистов так, чтобы земля горела под их ногами.

Несколько слов сказал командарм Чибисов.

Потом вновь коротко грянул оркестр. После чего комдив Мельников подал команду «разойдись» и пошел провожать фронтовое и армейское начальство. На груди генерал-майора Мельникова красовался новенький орден Красного Знамени, прикрепленный к пятиугольной колодке.

— А ты что свой орден не надеваешь? — спросил Егора майор Стрельцов. — Заслужил!

— Успею, — коротко ответил младший лейтенант Ивашов, все еще переваривая недавние события.

Получить вместе с орденом благодарность за службу и пожать руку самому командующему фронтом генерал-полковнику Ватутину — это вам не комар чихнул!

— Ну что, пойдем ко мне в отдел, — предложил Георгий Фомич. — Опрокинем по стопке за твой орден, чтобы, как у нас говорят, не последний. Потолкуем еще. Часа через два в твой полк два расчета зенитчиков поедут на полуторках. С ними и доберешься.

Командиру в армии отказывать в чем-либо не положено. Устав не позволяет. Посему младший лейтенант Ивашов ответил стандартным «Слушаюсь!», и они отправились к майору Стрельцову.

Поднявшись на второй этаж, Георгий Фомич открыл свой кабинет, достал из тумбы стола початую на четверть бутылку водки, два стакана и пару яблок с наливными боками.

— Ну что, давай за орден, — сказал Стрельцов и налил по сто граммов.

Егор кивнул и взялся за стакан.

Офицеры выпили и энергично захрустели яблоками. А они в этих местах ой как хороши!

Стрельцов долил водку по стаканам и заявил:

— А теперь за победу!

— За победу! — повторил Ивашов и поднял стакан.

Разговора серьезного у них не было, так, о житье-бытье.

Майор Стрельцов рассказал немного о своей работе в МУРе. О том, как они после Гражданской войны бандитов ловили и недобитых беляков. Как он Кошелькова брал, того самого, который машину Ленина остановил. О своих коротких встречах с товарищем Дзержинским. Слушать его было интересно и поучительно.

Младший лейтенант Ивашов вспомнил кое-что о своей службе на границе.

Мужикам иногда надо вот так поговорить промеж себя. От сердца отлегает, да и вообще как-то на душе светлее становится.

Два часа пролетели как двадцать минут.

— Пора тебе, — напомнил Егору Георгий Фомич.

— Понял, — сказал Ивашов и поднялся с места. — Спасибо вам, товарищ майор.

— Ты давай там… поаккуратнее, — напутственно произнес начальник отдела контрразведки дивизии. — Все-таки передовая, сам знаешь.

— Постараюсь.

До своего полка орденоносец младший лейтенант Ивашов доехал с зенитчиками. Пятьсот двадцатый полк приказом командира дивизии пополнился парой пулеметных расчетов и зенитными установками из счетверенных пулеметов «максим» с кольцевыми прицелами. Установки эти были очень эффективны против штурмовиков и бомбардировщиков, а также при поддержке пехоты, ведущей наступление.

А в том, что оно начнется, причем весьма скоро, у младшего лейтенанта уже не было никакого сомнения. Он был уверен и в том, что эти бои окажутся очень даже непростыми.

По приезде заместитель начальника штаба попросил младшего лейтенанта зайти к командиру полка Акулову.

Ивашов ответил коротко:

— Есть!

Напрямую оперуполномоченный, младший лейтенант Ивашов подчинялся только начальнику отдела контрразведки СМЕРШ дивизии майору Стрельцову. Но он был обязан соблюдать внутренний распорядок полка.