Александр Золотько - Мент для новых русских

Ирина и Тотошка держали свои сокровища в одной из опор моста. Между двумя массивными балками, укрепленными кирпичами, как раз нашлось место для пожитков стариков. И загоревшийся мост мог погубить все, накопленное ими за годы бродяжничества.

Наплевать на десятки погибших и сотни искалеченных. И это проистекало не из жестокости. Просто такое отношение ко всему окружающему помогало выжить раньше, оно же должно было помогать и впредь.

Пробежав мимо грузовика, старики, поддерживая друг друга и хватаясь за кусты, спустились на дно оврага. Там уже было почти совсем темно.

– Ты фонарь взял? – спросила Ирина.

– Взял, взял, – старик зажег маленький фонарик, с которым почти никогда не расставался.

– Давай быстрее, вон уже сирены слышно.

– Чего заторопилась? Сама вот и спеши. Пожарники к мосту сразу не поедут, двинутся к клубу.

– К клубу! – Ирина толкнула Тотошку в бок, отчего фонарик вылетел у того из руки, и, описав слабым лучом дугу в воздухе, упал в кусты.

– Дура, – взорвался Тотошка, – теперь сама лезь в колючки, корова старая.

– Сам ты козел! Держать надо крепче!

– Вот сейчас как дам в ухо!

– Попробуй только! Забыл как в прошлом годе…

Тотошка этого не забыл, именно это и удержало его от необдуманных силовых действий против сожительницы. Ирина была скора на расправу и тяжела на руку. Во всяком случае, по отношению к Тотошке.

– Дура ненормальная! – пробормотал Тотошка и полез к фонарику.

– Дура, дура… – для порядка проворчала Ирина и полезла следом. Вина действительно была ее, и мириться в любом случае было нужно.

– Закатился как, – сказал Тотошка и осекся.

– Что там у тебя?

– Глянь, – Тотошка чуть отошел в сторону, захрустев ветками.

– Господи!

Вот ведь чувствовала Ирина, что доведется с тем парнем на мосту еще встретиться. Парень лежал на спине, фонарик застрял в какой-то развилке и светил лежащему прямо в лицо.

– Убился? – шепотом спросила Ирина.

– С такой высоты грохнулся, – неопределенно сказал Тотошка.

– Убился, – немного увереннее сказала Ирина.

– Вообще-то, на ветки упал, может, и не очень стукнулся.

– Так, живой или нет?

– А тебе-то что?

– А если живой?

– Пойди и посмотри, – решительно сказала Тотошка, – нужно забирать вещи и уходить.

– А если он мертвый, так ему деньги не нужны? – будто бы сама у себя спросила Ирина.

– Какие деньги?

– Может, у него деньги с собой есть?

– Может, – согласился Тотошка.

– Так что ты стоишь, козел старый? – не выдержала Ирина, – пойди и посмотри. И давай скорее.

Сирены пожарных машин звучали уже почти над самой головой.

Тотошка осторожно приблизился к лежащему, неловко присев на корточки, обыскал одной рукой карманы рубашки и брюк.

– Есть! – радостно выдохнула Ирина, когда Тотошка извлек из кармана бумажник, – что там, дай посмотрю!

Тотошка отмахнулся от сожительницы и открыл бумажник.

– Ну? – Ирина нетерпеливо стукнула старика в спину.

– Глянь! – Тотошка обернулся к Ирине, и та радостно не то выдохнула, не то взвизгнула.

Денег было даже больше, чем они могли надеяться. Изрядная стопка отечественных и больше тысячи американских. Купюрами по сто и пятьдесят.

– Спрятать надо, – сказала Ирина, не отводя взгляда от денег. – Тут только на одни наши можно года два прожить. Слышь, дед, чего замер?

– Живой он.

– Кто?

– Да покойник этот. Живой. Дышит вон.

– Живой? – в голосе Ирины прозвучали обида и разочарование.

Так было нечестно. Только привалило счастье, как…

– Что делать, дед?

– Что делать… Не знаю. Может, бежать? Забрать деньги и…

– За такие деньги найдут, – уверенно сказала Ирина. Для нее вообще та сумма, которую сейчас держал в своих руках сожитель, была суммой астрономической, а, значит, за такие деньги точно можно получить неприятности.

– Так что – бросать?

– Я тебе брошу!

– Так что же делать?

Парень тихо застонал, не открывая глаз.

– А может, все-таки не станут искать? – со слабой надеждой спросил Тотошка.

– Станут, не станут…

В этот самый момент напряженных раздумий огонь из кузова грузовика добрался до бензобака. Над самыми головами бродяг оглушительно рвануло, в воздух взлетели какие-то обломки. Несколько досок настила со скрипом просело.

– Сейчас мост свалится! Бежать надо! – всполошилась Ирина.

– Так его привалит! – Тотошка ткнул пальцем в парня.

– Привалит.

– Нельзя бросать.

– Нельзя.

– Да что ты заладила за мной повторять, будто эхо испорченное, бери осторожно за другую руку и потащили.

– А вещи бросим?

– Ничего с ними не случится. Потащили.

Старики тянули, не останавливаясь, пока мост не скрылся за поворотом. Оттуда слышались неясные крики. К общему хору пожарных сирен добавились вначале милицейские, а потом и сирены «скорой помощи». Много сирен «скорой помощи».

– Больше не могу, – сказала Ирина.

– Передохнем, – согласился Тотошка. Он тоже запыхался, у него болели руки, и начинало ломить спину.

– Ты не видела, мост упал?

– Не виде… – окончание фразы было перекрыто сухим звуком рушащегося моста.

– Упал, – констатировал Тотошка.

– И чего тебе радоваться? Наши вещи…

– Ничего с нашими вещами не случится – все в резиновом мешке, а огонь туда не добрался.

– Все равно, теперь придется в золе копаться, пока достанем все… Да что ты радуешься?

– А парню-то мы, считай, жизнь спасли, – сказал Тотошка.

– Ну и спасли. Дальше чего?

– Вот если бы у тебя было столько денег, а тебе бы жизнь спасли, ты бы расплатилась со спасителем?

– Ну…

– Не ну, а расплатилась бы.

– Так что, в больницу его отправим? Позвоним по телефону в «скорую»…

– Дура. – Тотошка сказал это так веско, что Ирина не стала спорить, что с ней, вообще-то, бывало редко. – Во-первых, кому там объяснишь, что это он с моста упал, а не мы его по голове стукнули?

– Побойся Бога!

– Ага, сейчас. А, во-вторых, потом он нас и знать не захочет. А деньги отдаст врачу.

– Так мы их сразу заберем.

– И получится, что мы их украли. А так, если мы его тут вроде бы полечим, все будет так, будто мы это заработали…

– Так мы ж и так заработали. Ты же сам только вот сказал, что мы ему жизнь спасли.

– Так он же этого не знает. И начнет искать. И еще…

– Чего еще?

– Вот придет он в себя, а мы тут рядом, за ним ухаживаем. Он не только денег не спросит, еще нам и потом доплатит. Точно тебе говорю. Доплатит.

Ирина задумалась. Картина, нарисованная Тотошкой, была соблазнительной до нереальности.

– А как он не даст нам ничего?

– Тогда мы ему скажем, что все деревянные бабки мы на него потратили, а еще лучше, что мы его подобрали уже без кошелька.

Ирина покачала головой: