Павел Дартс - Крысиная башня-2

Тут Богдан грубо прервал его, и осведомился, какого … он тут делает и что ему надо. И чтоб переходил быстрей к делу.

Парень перешёл к делу. Как и ожидалось-предполагалось, он предлагал этих вот «молодых и прелестных, неиспорченных нынешним грубым временем эстрадных див» в… в, скажем, так, временное пользование, «в аренду». А точнее — «девочки помогут вам, храбрым бойцам Армии Регионов, развеять тоску этого зимнего хмурого дня! Покажут реально шоу, танцы, — ну и… как договоритесь!»

Богдан сначала подумал, что парень издевается, что в его положении было бы самоубийством; особенно когда он упомянул про «храбрых бойцов Армии Регионов», — не было уже давно никакой «армии регионов»; и сам Богдан подчас не знал, к какому политическому лагерю он сейчас относится и кому по идее подчиняется, — он и не вникал, устраивало то, что по его заказам поставляли провизию и топливо. Но парень говорил серьёзно, и Богдан подумал, что если он сам в непонятках, что сейчас в Регионах творится, то уж гражданский и подавно может не знать обстановки, и на полном серьёзе считать, что и «Армия» некая есть, и «правительство», и вообще… Пусть считает, что за дела!

— Шефская помощь? — уточнил он, приосанившись, — Нормально! Веди своих баб сюда! — примем!

Оказалось, всё не так сладко; и это было лишь вступлением. Парень совсем не горел желанием поставлять своих «див» бесплатно; а предлагал заранее, «по предоплате», оплатить все услуги, которые смогут предоставить «его красавицы»…

При этом он краснел, бледнел, — как понял Богдан, от жадности и предчувствия большого куша, который он собирался тут урвать, тварь пидорастическая!

В реальности же Владимиру стало совсем нехорошо, — он именно тут, сейчас, опять остро понял, что никакие это не уже не игры и не планы; то, что за хлопотами приготовления «спецоперации» было как бы на втором плане, вдруг выпятилось, наглядно показав: он, Владимир, сейчас именно продаёт в сексуальную эксплуатацию девчонок… в том числе, кстати, и свою сестру, и свою любимую! И что с того, что на эту «спецоперацию» они идут сознательно: это с него, как с мужчины, никак вины не снимает, — он ясно и откровенно именно что продаёт их… свою сестру, свою девушку. Продаёт как проституток. Вот так вот. И не надо тут какие-то оправдания придумывать.

Он закашлялся, руки его задрожали. Вот так вот. До чего я докатился… Вдруг перед ним встала та сцена: внутренность деревенского дома; и он с Вадимом, с ножами, крадущиеся чтобы убить, зарезать спящих в доме парней…

Тогда он остро почувствовал, что вот он, порог, — ещё немного, и он станет убийцей! Так и вышло — после того случая лишать жизни кого бы то ни было уже не было для него чем-то запретным; и он делал это не раз, вполне осознанно. И вот очередной «порог» — продать, по сути, в публичный дом своих сестру и девушку. Куда катиться дальше??.

— Чо перхаешь, петух?? — грубо обратился к нему старший.

Владимир поднял голову. Что говорить — да, вот он, порог; и его придётся переступить. Что? — «петух»?! Оно и понятно — «бравые вояки» теперь с полным основанием воспринимали его как «цветного», «петуха», «пидора поганого», или какие ещё имеются эпитеты у этой неуважаемой категории торговцев живым товаром? Собственно, он на это и рассчитывал; потому и дурацкую клипсу на мочку уха нацепил, — не стал вновь серьгу вставлять, ухо прокалывать; но чтобы походить на этакого вот… на сутенёра, да. Обратного пути нет — просто не выпустят; да и девчонки не поймут. Эх, идиоты мы, что затеяли!.. Неужели другого пути не было?? Это всё Рамона… Да ладно, теперь уж что!..

И, нацепив на лицо приторно-любезную улыбочку, с какой, как он предполагал, сутенёр и должен бы разговаривать с клиентами, он по-деловому и довольно-таки уже нагло изрёк:

— Итак, жжжжентльмены! Девочки стоят денег! Отдых стоит денег! Всё сейчас стоит денег! — только вот деньги ничего не стоят! Жжжжентльмены! Девочки тоже хотят кушать! Их семьи хотят кушать! И девочки готовы за то неземное наслаждение, которое они вам доставят, получить натурой! То есть — патронами ходовых калибров и оружием!

Что-то подобное Богдан и ожидал, и потому наглое заявление сутенёра не стало для него шоком. Понятно, он и не предполагал, что кто-то сейчас будет продаваться за практически уже ничего не стоящие талеры Администрации Регионов; — оружие и патроны! — вот вечные ценности! Ну и пища с топливом, конечно; но первое — оружие и патроны! Собственно, стеречь эти вечные ценности он и был тут поставлен. И если при этом он чуть и «изопьёт из этого источника», ничего по сути от этого не изменится… тут много, в том числе и неучтёнки, — свозили всё впопыхах. Да, у него, старшего капитана, безупречная репутация и орден от Регионов за геройский прорыв из котла под Геловайском; но репутацию вместе с орденом на хлеб не намажешь, и как сексуального партнёра не используешь! И не пора ли, поработав на репутацию, теперь репутации поработать и на него!

Конечно, «пидор гнойный» заломил несуразную цену, и сразу появилось желание отделать его тут ногами, чтоб не пачкать об такую мразь кулаки, — ишь, падла, ещё и с клипсой! Копни — окажется что и не служил ни дня, — какой-нибудь больной!.. Но на то и торговля, — цену-то можно и сбить!..

Отвернувшийся от амбразуры Федосов всячески мимикой давал понять, что это было бы правильное решение, которое, несомненно, поддержит и личный состав!..

Показав кулак уряднику, Богдан приступил к торгу.

В конце концов сошлись на «по цинку патронов 7.62 и 5.45 на каждую тёлку — за шоу, вечер, и ночь». Ему, сутенёру поганому, сверх того прóцента, что он имеет со своих «работниц», — пистолет ПМ и два магазина патронов (Богдан имел ввиду валявшийся в ящике стола неучтённый ни по каким учётам старый убитый ментовский «макаров» с хлябающим от износа затвором, — пусть подавится!) Другого оружия — нету!! Да, если девочки очень понравятся, очень постараются; и вообще — если отчебучат нечто неожиданное, — возможны, так сказать, «премиальные»! Да, и, конечно, девочек накормить и не обижать…

Про себя Богдан подумал, что списать десяток цинков с патронами никакого труда не составит, — можно будет оформить как учебные стрельбы и как очередное отражение нападения… Да никто и не спросит!

Наконец и сутенёр с ценой согласился; заверив, что девочки свежие, умелые, нежные; здоровые — что характерно; тем не менее пользовать их только с презервативом! Что «обязательно что-нибудь отчебучат! — вам понравится!» И — «утром деньги, вечером стулья», — расчёт вперёд! А то как бы потом бравые военные не захотели переиграть.

— Ничего, не трусь! — пританцовывая на холоде в длинных, до середины бёдер, сапогах на шпильке, Анжелика подбадривала своих новых товарок, — Не привыкли ещё? Ничего, вникните! Ничего в этом сложного нет! Военные, объектовые которые, — они, конечно, одичалые; и жадные до… до этого самого; но и щедрые! Кроме договорённого ещё можно что-нибудь выпросить! И они, в общем, нормальные — не отморозки какие; дисциплина! Бодрей, девочки!