Александр Тамоников - Шестнадцать против трехсот

— Тоже верно. Хорошо. Кое-что мне известно. А именно то, что «Альфе» предстоит работа по наведению авиации на объекты радикалов. Но это все, что я могу тебе сказать. Остальное озвучит подполковник Суслов.

— У нас что, в войсках авианаводчики перевелись?

— Нет, не перевелись. Есть и в штате группы два наводчика.

— Я в курсе.

— Так вот. Наводчики в Сирии есть, и группы прикрытия тоже. Но есть и информация о том, что игиловцы прекрасно осведомлены об этих группах. Тут им активно помогает американская разведка. А раз группы наведения «засвечены», то толку от них, сам понимаешь. А восточное направление Алеппо продолжает оставаться напряженным. Ты же слышал, из Ракки свободно выходят целые батальоны радикалов. И почему-то, на «удивление» наших американских коллег, вместо того, чтобы прекратить сопротивление по договоренности, которая и является поводом для их пропуска из осажденного города, вдруг объявляются там, где их никто не ждет. И объявляются не для сдачи оружия или вступления в состав правительственных сил, а для нанесения удара по этим правительственным силам. Готовь парней, получайте оружие, снаряжение, боеприпасы. Автобус подойдет сюда к 19.00. Извини, проводить не смогу.

— Понял, товарищ генерал-лейтенант.

— Ну а понял, удачи и до связи!

— Благодарю, до связи!

В 19:00 группа «Альфа» на прибывшем автобусе выехала с территории базы. Интенсивность транспортного потока на МКАД несколько снизилась, и бойцы добрались до военного аэродрома за три часа. В 22:10 автобус миновал контрольно-пропускной пункт и без остановки прошел к ожидавшему недалеко от пункта управления полетами «Ил-76» с открытой рампой. Рядом в десяти метрах колонна бронированных автомобилей «Тигр». Возле них суетились офицеры и солдаты.

Майор Базанов наклонился к подполковнику Авилову:

— Надо бы посмотреть технику. Что-то я не вижу вооружения, что устанавливается на эти машины.

— Это смотря какая модификация. Нам техника выделена для перемещения из района в район, а не для использования в боестолкновениях с игиловцами.

— Но, согласись, дополнительное вооружение не помешало бы. Задача группе может быть поставлена и второстепенная, но обстановка у Алеппо не однозначная. «Духи» не прекращают попыток прорыва к городу и обстрела кварталов, где налаживается мирная жизнь. Так что все может пригодиться.

Подполковник взглянул на майора:

— Женя! Начальству видней, что нам выделять. К тому же у нас есть и свои пулеметы, одноразовые гранатометы, даже комплекс «Корнет» с десятью пусковыми контейнерами. А если потребуется, то довооружиться сможем и на базе Хмеймим. А машины посмотрим, но после выгрузки.

Автобус остановился рядом с трапом бортовой двери.

Возле него находился летчик в синей форме с погонами майора.

Командир группы вышел из автобуса. Пилот тут же подошел к нему.

— Товарищ подполковник, на борту «037» производится загрузка специальных автомобилей, готовность к вылету в 23:00, командир экипажа, майор Волин.

Авилов козырнул, пожал пилоту руку, посмотрев до этого на часы:

— Добрый вечер, майор, успеете все подготовить до 23 часов?

— Раньше успеем. Загрузка — пустяк, «Тигры» — это не танки, БМП или БМД, их закрепить десять минут. Ваши бойцы могут разместиться на бетонке.

Подполковник сказал:

— Ничего, им и в автобусе неплохо.

— Дело ваше, разрешите заниматься подготовкой к вылету?

— Конечно. Я тебе, майор, не начальник, так что делай, что считаешь нужным.

— Я должен был поставить вас в известность о ходе работ, так как самолет выделен только вашему подразделению, что бывает крайне редко. А если точнее, то с моим экипажем подобного еще не было. Обычно борт забивается до предела и техникой, и оборудованием, и продовольствием, и личным составом чуть ли не всех родов войск. А сегодня только три «Тигра» и подразделение в шестнадцать человек.

— Это не должно удивлять тебя, майор. И тем более стать предметом обсуждения с сослуживцами и знакомыми.

— Я предупрежден.

— Вот и хорошо. Занимайся своим делом. И подай сигнал, когда подразделение сможет подняться на борт.

— Да, товарищ подполковник.

Авилов вернулся в автобус.

— Недолго осталось, парни. Кроме нас и выделенной нам техники, на борту никого и ничего не будет.

Краев проговорил:

— Понятно, секретность.

Авилов посмотрел на подчиненных.

— Так! «Тигр» — это автомобиль, а автомобиль что? Автомобиль без водителя передвигаться не может. Посторонних бойцов в качестве водителей, конечно, нам дать не могли, посему назначаю водителями капитана Касатко и старших лейтенантов Лобана и Маслака.

Из глубины автобуса донеслось короткое:

— Есть!

Бойцы группы могли водить практически любую технику, в том числе танки, боевые машины пехоты, бронетранспортеры, могли управлять вертолетом, ну а внедорожники это, как говорится, «семечки».

Базанов отодвинул шторку, через тонированное стекло посмотрел в «хвост» самолета. Там въезжал в чрево самолета третий автомобиль. В 22:38 в проеме открытой бортовой двери появился командир экипажа. Он махнул рукой, подавая сигнал на погрузку группы. В это же время от самолета отошел грузовик с личным составом, занимавшимся загрузкой техники. Рампа закрылась.

Авилов отдал команду:

— Группа, на борт, за мной, марш!

Командир первым вышел из автобуса и первым поднялся на борт.

В 22:42 бойцы сидели на скамьях вдоль бортов.

Бортовой техник проверил крепление машин, улыбнулся отчего-то спецназовцам и, пожелав счастливого полета, закрылся в пилотской кабине.

Экипаж запустил двигатели, сначала донесся слабый гул, который постепенно нарастал. Появилась легкая вибрация, «Ил-76» плавно тронулся. Через иллюминаторы было видно, что самолет катится по рулежной полосе, вот он свернул, неожиданно остановился, вновь двинулся, опять повернул, на какое-то время замер. И тут взревели двигатели. Самолет дернулся и, быстро набирая скорость, пошел по взлетке. Вскоре тряска прекратилась, нос поднялся. Старший лейтенант Валиев, смотревший в иллюминатор, прокомментировал:

— Ну вот и полетели. Кто бы знал, как я не люблю летать на самолетах.

— Почему? — удивился старший лейтенант Ивазов.

— Не знаю. И летать не люблю, и ходить на кораблях. Мне опорой земля нужна. На воде и в воздухе чувствую себя некомфортно.

— Боишься, — усмехнулся Ивазов.

— Кто боится? — возмутился Валиев. — Я боюсь? Я ничего и никого не боюсь, Назар.

— Не боятся только дураки, Антон.

— Значит, я дурак. Опасаться опасаюсь, больше всего раненым и беспомощным попасть в плен или получить увечья, которые приклеят к инвалидной коляске. Остальное нормально.