Сергей Самаров - Операция без наркоза

Бинокль показывал мне привычные ряды палаток армейского образца. Точно я вспомнить не мог, но, кажется, подобные палатки использует армия Ирака, чьи склады были захвачены игиловцами. Впрочем, я мог и ошибаться, потому что со времен училища не заглядывал в соответствующие справочники. Кажется, слегка похожие палатки имеются и в сирийской армии, на чьих складах боевики тоже имели возможность поживиться. Да и у турецкой армии, кажется, палаточные городки выстраиваются таким же порядком, в два, а иногда даже в четыре ряда, только сами палатки у турок несколько другие, более европейского вида, что ли. И еще у турок с двух сторон лагеря выставляются дежурные палатки, в которых сидят сменные офицеры, отвечающие за порядок в лагере. Офицерские палатки обычно в ряд не вписываются, а ставятся просто в середине. И еще у турок обязательно есть часовой в лагере. Здесь часового не было. Бандиты, видимо, посчитали, что достаточно иметь одного часового в верховье ущелья и двух в нижней его части.

Тепловизор моего бинокля легко нашел и жилой грот в стене, где располагалось командование банды. Грот был, видимо, не слишком глубоким, и потому вход был занавешен какой-то плотной тканью типа одеяла или пледа. Тем не менее в щели выходило активное тепло, улавливаемое прибором. Тепло было темно-красного цвета, что говорило о его естественном происхождении. Скорее всего его излучали несколько человеческих тел.

— Товарищ старший лейтенант, вижу вас… Мы на подходе… — доложил старший сержант Кувалдин.

— Понял, подходите ближе. Хозяинов, Мукомохов, доложите обстановку.

— Прошли по кабелю. Он в расщелину уходит, а что в самой расщелине — неизвестно. Туда не пролезть. Возможно, там даже нет ничего. Просто камень к концу кабеля привязали и забросили как можно дальше. И дернуть нельзя. Мы же не знаем, что там такое. Осмотрели еще три расщелины. Пока ничего не нашли. Расщелин здесь множество. И вертикальные, и под углом, и даже горизонтальные. В любом месте можно установить взрывное устройство. Здесь простой фугас нужен. А его установить недолго. Главное, хватило бы взрывателей.

— Ладно. Бросайте это неблагодарное дело, выходите к другим. Будем новым путем идти. В рукопашку…

Наушники донесли до меня дружный шепот солдат взвода. Рукопашный бой — это большая редкость в операциях спецназа ГРУ. Обычно мы стараемся не допускать противника до такого тесного контакта, при котором возможно применение всего, чему солдат обучали ежедневно. Все хотели себя испытать в деле.

— Хозяинов, выходи к дальнему концу бандитского лагеря. Сейчас Питиримов поведет туда свое и твое отделения. Со мной остается только ефрейтор Паровозников.

— Есть остаться! — доложил второй снайпер взвода.

— Постарайтесь без звука проходить палатку за палаткой, — продолжил я давать задание. — Встретимся посредине. Я пойду с этой стороны с Кувалдиным. Сильно не торопиться. Если кто-то не вовремя проснется, можно применять автомат. И только на опережение встречной стрельбы. Хотя лучше обойтись лопатками и ножами.

Наши штатные автоматы специально были подготовлены для подобных операций. Сам звук выстрела слышно не было. Пневматическая винтовка стреляет намного громче. Зато слышен звук переводимого автоматикой затвора. Это, конечно, не самый приятный момент, и в особых обстоятельствах является демаскирующим элементом, тем не менее запрещать солдатам применять огнестрельное оружие неразумно и даже рискованно, поскольку бандитам этого никто не запретит.

Но стрельба из наших автоматов не поднимет переполоха в лагере. Лязганье затвора, если оно одиночное, не способно вызвать тревогу. Мало ли какой шум может иметь естественное происхождение. Кто-то во сне дернул ногой, что-то уронил — вот и звук. Во сне это естественное явление. Я сам однажды, когда ехал в поезде, кого-то увидел во сне. Нога ударила того, кто мне приснился, в результате чего купе стало иметь хорошую вентиляцию. Нога пробила двойную стену с утеплителем и вылезла в коридор. Это происшествие стоило мне денежных затрат, хотя, когда на станции проводница вызвала наряд милиции, как тогда еще называлась теперешняя полиция, менты восприняли мое поведение вполне адекватно и только восхищались ударом, который пробил насквозь двойную стену. Представляли, должно быть, что с головой станет от такого удара. К счастью, дело было ночью, никого за стеной в коридоре не оказалось. Но самое забавное было то, что ни в одном из соседних купе никто не проснулся.

Точно так же хотелось надеяться, если в одной из палаток будет лязгать затвор автомата, в соседних никто не проснется. Тем более что для солдат спецназа ГРУ очередь в три патрона считается нонсенсом. Мы обучаем солдат стрелять очередью в два патрона, потому что третья пуля, как показывает боевая практика, всегда летит мимо, даже если ствол автомата снабжен компенсатором. А у нас на всех стволах стоят глушители, и компенсатор здесь поставить невозможно. Потому при длинной по нашим меркам очереди ствол автомата будет уходить вверх и влево. Конечно, есть специалисты, в основном среди пулеметчиков, которые держат оружие железной хваткой, и пули длинных очередей ложатся туда, куда их посылает стрелок. Но это исключение.

Я спрыгнул с камня, потому что увидел приближение первого отделения. В ночи двенадцать бойцов, десять солдат и два сержанта казались большой толпой, хотя шли колонной по два и даже держали дистанцию между шеренгами. Но я на ночной обман не поддался, поскольку перед этим смотрел в свой командирский планшетник и видел весь маршрут продвижения первого отделения.

— Снайперы! Выбирайте позицию. За вами грот в противоположной стене. И все бандиты в гроте. Там, возможно, есть не только автоматы, поэтому пресекать всякую попытку применения оружия. Ничеухин со своим «громобоем» только страхует. Основной обстрел ведет Паровозников. Жилой грот показать? Или сами в прицел определите?

— Определим, товарищ старший лейтенант, — за двоих ответил сержант Ничеухин. — Я уже посмотрел и определил.

Он для чего-то свинчивал с винтовки глушитель. Я даже спрашивать не стал, для чего он это делает. Снайперу виднее. Да и не сможет глушитель на короткой дистанции полностью убрать звук. Так пусть он будет громким и солидным. Авторитетным…

Второй снайпер ничего не сказал, значит, возражать не собирался. Скорее всего тоже смотрел в прицел и тоже определил, где находится жилой грот.

Дальше все развивалось настолько стремительно, что мне, как командиру, уследить было сложно. Достаточно было того, что я видел работу первого отделения. Десять палаток стояло в два ряда — по пять в каждом, на расстоянии двух метров одна от другой и на таком же расстоянии ряд от ряда. Я возглавил первое отделение и начал выдвижение к лагерю, стоящему от нас на расстоянии тридцати метров.