Игорь Волознев - «Лимонка» и пять «лимонов» (СИ)

Появившаяся в прихожей «девушка» — уже не первой молодости, с помятым лицом, — внушала ненамного больше доверия, чем её спутник.

— А что, электричества нет? — спросил Хлопенков, входя в гостиную и озираясь. — Чай — это хорошо… — Он уселся за стол. — Особенно горячий… Только времени у меня мало. Я должен прямо сейчас забрать вещички и уехать.

— Да никаких вещей от него не осталось, говорю вам.

— Ничего, сейчас посмотрим… Я варенья возьму? Вот спасибо, а то с самого утра не емши…

Екатерина Алексеевна придвинула к столу ещё два стула. Вячеслав Дмитриевич и его товарищ сели напротив приезжих.

— Вы, значит, собираетесь искать в подвале? — спросил Вячеслав Дмитриевич.

— Угу, — Хлопенков кивнул и принялся дуть на кипяток в блюдце. — Лопата мне нужна, кстати. А то там пол надо вскрывать.

— Вот ещё новости! — воскликнула хозяйка. — Пол вскрывать!

— Ничего, я потом всё сделаю как было, — заверил её зек.

— Вскрывать пол, значит, — Вячеслав Дмитриевич посмотрел на товарища, а потом снова обернулся к гостю. — По-моему, нет смысла заниматься этим на ночь глядя. Завтра утром, со свежими силами, и приступите.

Хлопенков отрицательно покачал головой.

— Времени нет. Да это быстро, вы не волнуйтесь. А доски в полу я на место поставлю.

Вячеслав Дмитриевич беспокойно огляделся.

— У меня в комнате, кажется, окно осталось открытым, — он встал из-за стола. — Пойду закрою, а то пол зальёт.

— Мне тоже надо отлучиться на минуту, — Илья Сергеевич торопливо последовал за ним.

Они поднялись по лестнице и скрылись в комнатах.

Хлопенков настороженно посмотрел им вслед.

— Кто это? — спросил он.

— Жильцы, — ответила Екатерина Алексеевна. — Живут у меня уже второй месяц. Очень порядочные люди.

Она хотела прибавить: «В отличие от вашего приятеля Григория Елисеевича», но сдержалась.

— Порядочные? — Хлопенков неопределенно усмехнулся.

— И откуда же вы приехали? — поинтересовалась хозяйка. — Из Москвы?

— Нет, мы с Урала, — прихлёбывая чай, ответил Хлопенков. — Григорий Елисеевич сейчас там проживает. Передаёт вам привет.

Каток был давно мёртв, но Хлопенков резонно рассудил, что хозяйке об этом наверняка неизвестно.

— Скажите ему, что воспоминания о его пребывании здесь остались не самые приятные, — произнесла Екатерина Алексеевна. — В следующий раз я его к себе не впущу, пусть не рассчитывает.

— А он уже и не появится в ваших местах. Уезжает за границу.

— За границу? — переспросила Екатерина Алексеевна и снова зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Угу, — кивнул Хлопенков.

В это время «порядочные люди» совещались у себя в комнате.

— Он хочет рыть в подвале, — шептал Вячеслав Дмитриевич, прислушиваясь к звукам за дверью. — Вот принесло на нашу голову… А если он найдёт жмуриков? Найдёт ведь!

— А на кой хрен ты их туда складывал? — окрысился Илья Сергеевич. — Я говорил, лучше их не в подполе прятать, а в лесу!

— Гагик должен приехать через два часа, — Вячеслав Дмитриевич посмотрел на часы.

Илья Сергеевич залез под кушетку и, вынув из пола три паркетины, достал из тайника пистолет.

— Замочим обоих. И бабу, и мужика! А потом запалим дом и драпанём отсюда вместе с Гагиком.

— Не пори горячку, — зашипел Вячеслав Дмитриевич. — Хозяйка сейчас заснёт, я подсыпал ей в чай клофелина. А теперь подсыплем и этим, пока они там.

Илья Сергеевич оживился.

— Правильно. Только сделать это надо аккуратно.

В платяном шкафу, дверца которого была приоткрыта, что-то зашевелилось. Оттуда донёсся глухой стон.

— «Кролик», что ль, очнулся? — пробормотал Вячеслав Дмитриевич, подходя к шкафу.

Он раскрыл дверцу шире и из шкафа едва не вывалился высокий крепкий мужчина лет тридцати, с грубым деревенским лицом и большими грязными ручищами. Мужчина с трудом помещался в шкафу. Его руки, ноги и рот были обвязаны скотчем. Увидев медика, пленник замычал, затряс головой, заизвивался всем телом.

— Не шевелись, чмо! — Вячеслав Дмитриевич несколько раз ткнул его кулаком, стараясь не задеть почки.

Почки пленника были им с Ильёй Сергеевичем нужны. За этими почками сегодня из Киржача должен был приехать Гагик.

Медики под видом рыбалки и работы над диссертацией занимались похищениями людей. Делали они это по заказу частной клиники «Медикон-плюс», которая специализировалась на операциях по пересадке донорских органов. Филиал этой фирмы, находившийся в Киржаче, пользовался известностью, сюда направляли богатых больных не только из Москвы, но даже из дальнего Зарубежья. Ждать поступления донорских органов долго не приходилось, поскольку работали оба медика весьма оперативно.

Екатерине Алексеевне они представились как «Вячеслав Дмитриевич» и «Илья Сергеевич», предъявив ей фальшивые паспорта. Сами же они называли друг друга «Жорой» и «Лёвой». Докторами они не были, но в медицине кое-что смыслили. Жора — «Вячеслав Дмитриевич» — окончил фельдшерские курсы в Сыктывкаре, а Лёва — «Илья Сергеевич» — проучился полтора курса в московском Первом мединституте. Говоря хозяйке, что уходят на рыбалку, они на самом деле отправлялись на поиски одиноких прохожих, которые нередко встречались на берегах здешних озёр, изобиловавших рыбой, и в окрестных лесах, богатых дичью, грибами и ягодами. Заметив какого-нибудь не слишком пожилого грибника или рыболова, они с улыбкой подходили к нему, вежливо спрашивали дорогу или интересовались, клюёт ли тут, и, улучив момент, набрасывались на него с двух сторон. Жора делал бедняге укол, и тот через две минуты становился вялым и безвольным. В таком состоянии они приводили его в свою комнату, причём приводили так, чтобы хозяйка этого не заметила, и прятали под кушеткой или в шкафу. Затем звонили в Киржач, в клинику, и сообщали, что есть «кролик».

Машина приезжала, как правило, поздно вечером или ночью, а перед этим «доктора» подсыпали Екатерине Алексеевне в чай снотворного. Она засыпала и не слышала, как во двор въезжал медицинский микроавтобус, снабжённый всем необходимым для операции по изъятию органов, и холодильной камерой, где эти органы должны были храниться при транспортировке в клинику. В микроавтобусе, кроме шофёра, находились хирург Гагик и санитар. Этот Гагик был старым Жориным знакомым. Он-то и привлёк приятелей к этому промыслу. За каждого добытого «кролика» они получали вполне приличные деньги. Гагик тут же, на месте, умерщвлял жертву, вырезал у неё почки, печень, яичники, лёгкие, селезёнку, глаза — всё, что требовалось клиентам «Медикон-плюса», и уезжал обратно в Киржач, а зловещие «доктора» упаковывали выпотрошенный труп в полиэтиленовый мешок и относили в подвал. Там они вынимали из пола доски и зарывали тело. Доски потом аккуратно ставили на свои места.