Альберт Сенин - В живых не должен остаться никто!

Олег, поймав взгляд губернатора, поднял ствол автомата и в бессильной ярости выпустил последние пули прямо ему в лицо. Рыков в ужасе упал на пол между сиденьями и как маленький мальчик прикрыл голову руками. Он слышал, как пули попадают в стекло и корпус машины, и каждый раз испуганно вздрагивал. Ему очень хотелось жить…

В этот момент в ход развития событий внезапно вмешалась новая сила. Милицейская «девятка» из кортежа губернатора резко остановилась на краю площади. Из неё стремительно выкатился вооружённый автоматом «гаишник» и, припав на одно колено, открыл по Олегу огонь.

Безызвестный «гаишник» оказался на редкость метким стрелком. Его первые же пули попали в Олега и тот, совершенно неожиданно как для себя, так и для окружающих, внезапно вспыхнул ярким кроваво-красным пламенем.

Страшное пламя с рёвом взвилось на высоту более трёх метров. Резкая, парализующая боль на мгновенье скрутила Олега. Он ничего не видел и с трудом мог дышать. Бросив ненужный автомат, он на непослушных ногах устремился в сторону близлежайших домов. Ему никто не мешал: «гаишник» стрелять перестал, а случайно оказавшиеся на его пути люди в панике разбегались.

Олег, с трудом видя сквозь бушующее пламя, заскочил за угол ближайшего дома, обо что-то споткнулся и, не устояв на ногах, кубарем покатился по асфальту. «Всё, мне конец!» — мелькнуло у него в голове.

Но, как ни странно, это падение внезапно помогло ему — странное пламя вдруг резко погасло, а через какое-то время исчезала и боль, и к Олегу вновь вернулось зрение. «Что за чертовщина!» Сидя на земле, Олег с удивлением ощупывал себя, ничего не понимая. Ни ран, ни ожогов, ничего. Объяснение тут могло быть только одно — похоже, медальон, так подведший его в начале, вновь спас ему жизнь. Адское пламя, вызванное жуткой магией медальона, сожгло все предназначавшиеся для него пули, а заодно и заставило его поскорее убраться с площади. Подальше от смерти…

Да, от смерти. Олег не обманывал себя. Неизвестный «гаишник» попал в него несколько раз и, если бы не проснувшийся медальон, он был бы уже сейчас мёртв. Ну, «гаишник», будь ты неладен, выскочил же словно чёрт из табакерки…

Однако, как ни странно, Олег совершенно не испытывал к нему никакой ненависти, хотя и должен был бы. Нет, этот парень просто честно выполнил свой долг. Более того, он проявил героизм. Он ведь мог уехать и его никто бы не осудил — как же, он ведь спасал жизнь губернатору, но нет, он остался и, пытаясь спасти метавшихся в панике по площади людей, уничтожил вооружённого террориста. Он спасал чужие жизни. Нет, этот «гаишник» заслуживает только уважение. Побольше бы таких людей, глядишь, и он не стал бы сегодня «террористом». А в том, что люди назовут его не мстителем, а именно террористом, он нисколько не сомневался. Купленная властью пресса будет в этом вопросе единодушна. Причем к слову «террорист» добавят ещё и эпитет «обезумевший». Ну, да ладно, хрен с ними, с этими писаками, пусть пишут, что хотят, а ему пора уходить.

Олег рывком поднялся с асфальта, наложил на себя иллюзию пожилой почтальонки и, не глядя по сторонам, скорым шагом пересёк внутренний двор между домами. Скоро он был уже на соседней улице.

Сделав небольшой круг, Олег вновь вышел на площадь Советов. Недавнее неудачное покушение на губернатора не уменьшило его решимости довести дело до конца. Это всего лишь мелкое, досадное недоразумение. И не более того. Он ещё жив, так что ничего ещё не кончено!

Он войдёт в здание губернаторской резиденции, как и планировал ранее, и найдёт там Ворона. Найдёт и убьёт. Но перед смертью Ворон выложит всё: и про свою команду профессиональных убийц (их потом тоже нужно будет повидать), и про губернатора. Вернее про его убежище. Олег не сомневался, что губернатор теперь засядет с кучей охранников в каком-нибудь укромном уголке и будет ждать, пока не поймают террориста.

«Ничего, как только я узнаю, где ты прячешься, то непременно нанесу тебе визит, дорогой товарищ Рыков», — мысленно пообещал Олег губернатору, обводя глазами площадь.

Народу на ней не убавилось. Кажется, даже стало ещё больше. Что, впрочем, понятно — любое происшествие всегда привлекает зевак. Но милиции и ОМОНа пока не видно. Ничего, скоро появятся. И в большом, очень большом количестве. Значит, надо поторопится. Олег понимал, что счёт идёт сейчас на минуты, если не на секунды. Ему нужно поскорее попасть в резиденцию губернатора. Он должен найти Ворона. Просто обязан найти. Он ключ ко всему. И Олег торопливо двинулся дальше.

Вскоре небольшая, плотно сбитая группка людей привлекла его внимание. Они что-то рассматривали на асфальте и о чём-то тихо говорили. Олег подошёл ближе.

— Надо же, так не повезти. Попасть под колёса…

— Это губернаторская машина ее сбила. Я видела… водитель со страху не видел ничего…

— Верно, верно. Водила даже не попытался затормозить или отвернуть в сторону, сбил словно куклу. Хорошо хоть мальчонка не пострадал, — с жалостью в голосе произнесла пожилая женщина в синем платке.

Олег взглянул в просвет между людьми и невольно остановился. На холодном асфальте лежала молодая женщина, наверное, его лет, или даже ещё младше. Лицо её было всё в крови, и лужа крови под ней медленно, но неуклонно увеличивалась в размерах. Растерянные люди стояли вокруг, не зная, что и предпринять.

Женщина тяжело, прерывисто дышала. Из чуть приоткрытых губ, толчками выходила ярко-красная пузырящаяся кровь. Глаза её были закрыты. Даже человеку весьма далёкому от медицины было понятно, что женщина умирает. Это понимали все. Все, кроме маленького мальчика, припавшего к груди женщины и слёзно просившего:

— Мама, мамочка, не умирай. Открой глаза. Я здесь, я с тобой, ну посмотри же на меня.

Ребёнок взял мать за руку, крепко прижал к своей груди и вновь заговорил, глотая слёзы:

— Мама, не умирай, я прошу тебя, не умирай. Посмотри на меня. Открой глаза. Пожалуйста, не умирай, — не сдавался он и начал целовать её руку.

Олег молча смотрел на ребёнка и душа его разрывалась на части. Он должен был идти, у него свой долг, своя цель, своя миссия, которую он обязан завершить. Обязан, иначе всё сделанное будет напрасным. Но в тоже время он не может уйти, просто пройти мимо. Совсем недавно он точно также бился над телами своей жены и сына и точно так же, как и этот маленький мальчик, ничего не мог сделать. Женщина умирала. А ведь это его вина, его и только его. Невинная жертва, пострадавшая от его мести. И этот маленький мальчик скоро потеряет свою мать. Потеряет, если только… если только не вмешается он.

Олег, в который раз проклял свою судьбу, которая вновь поставила его перед тяжелейшим выбором. Опять дилемма, что же важнее для него: месть или совесть?