Альберт Сенин - В живых не должен остаться никто!

— Это точно, — тихо сказал Олег. — На душе становится тошно. Их послушать: дак каких распрекрасных людей невинно убили…

— А ты не слушай! — гневно ответила Мария. — Бандиты это были! Бандиты! Люди, для которых не было ничего святого! Вернее, не люди они — нелюди! Звери! Настоящие звери!

— А эти люди вот так не считают, — грустно парировал Олег.

Мария не сразу нашла что и сказать. Но тут ей на помощь неожиданно пришла семейная пара, с которой они поравнялись и которая тоже, как и они, неотрывно смотрела на траурную процессию, состоявшую из родственников погибших бандитов.

— Слава богу, нашёлся хоть один добрый человек, что пристрелил этих зверей, — тихо сказала высокая женщина с тонким аристократическим лицом. В её больших глазах отражалась застарелая душевная боль, которую не смогла унять даже время. — Продажная милиция не помогла, дак хоть он… отомстил за нашего сына. Есть всё-таки Бог на свете. И справедливость тоже есть.

— Всё так, дорогая, — тихо сказал мужчина. — Есть справедливость. И я бы с удовольствием пожал бы руку тому, кто убил этих ублюдков.

Олегу сразу стало легче. Всё-таки он не одинок, и есть люди, которые поддерживают его, и называют вещи своими именами. Ибо зло есть зло, и как не лги, и не уверяй других, злом оно и останется. Погибшие были бандитами, настоящим зверьём и не надо их обелять, даже и после смерти, пусть бог сам разберётся во всём на последнем суде…

Мария молча сжала Олегу руку в знак поддержки — вот видишь, ты не один. Олег благодарно кивнул ей и ускорил шаг. Через пару минут они уже стояли перед стеклянными дверьми автовокзала.

На крыльце, рядом с дверьми, внимательно оглядывая входивших и выходивших, стояли трое милиционеров. У всех были в руках автоматы и суровые, решительные лица. Они никак не походили на обычный молодняк из патрулей, более привычный к обиранию пьяных или собиранию дани с бабулек, торгующих семечками и молоком, и, при взгляде на которых, слабо верилось, что они смогут кого-то защитить или там обезвредить. А эти весьма серьёзные ребята. Увидев милиционеров, Мария внутренне напряглась. Но Олег небрежным жестом взял её за руку и с лёгкой улыбкой начал подниматься по ступеням. Милиционеры скользнули по ним цепкими взглядами и тут же потеряли к ним всякий интерес. Мария облегчённо выдохнула.

Народу возле касс было довольно много, однако, через пятнадцать минут Олег уже держал в руках заветные билеты. Надо сказать, они пришли весьма вовремя. Автобус на Марьино, ходивший всего пять раз в день, отходил через десять минут, а на Новошатровск — через двадцать. Олег специально взял свой билет на более позднее время — он хотел убедиться, что Мария благополучно покинет Саровск и не наделает до его отъезда каких-нибудь глупостей. Он хотел уехать отсюда со спокойной душой.

Они вышли на перрон к автобусам. Миг прощания настал. Обоим было тяжело. Мария нервно кусала губы, но старалась выглядеть спокойной.

Олег посмотрел на неё и ободряюще улыбнулся.

— Не бойся, всё будет хорошо. Вот увидишь.

Мария, вздохнув, кивнула в ответ. Затем посмотрела ему в глаза и тихо сказала:

— Приезжай. Я буду ждать тебя. Помни: ты поклялся мне.

Олег на мгновенье сжал её руку и слегка подтолкнул к автобусу.

— Иди, не тревожься ни о чём, даст бог, ещё свидимся.

Мария пошла, но возле самых дверей обернулась.

— Удачи тебе, Олег. Я буду ждать тебя. И… и спасибо за всё.

Олег снова улыбнулся. Ей и дородной контролёрше, что стояла у входа, нетерпеливо поглядывая то на Марию, то на наручные часы. Намёк более чем прозрачный…

Автобус тихо тронулся. Олег помахал рукой Марии, что неотрывно смотрела на него через стекло, и тихо сказал:

— Прощай, Мария. И да будет удача благосклонна к тебе…

— Да что же творится в нашем городе?! Людей убивают прям среди бела дня, а наша доблестная милиция и пальцем не шевелит?! Где убийца, я вас спрашиваю?! Где?! — чуть ли не визжа, громко кричал губернатор, обращаясь непосредственно к министру внутренних дел, полковнику Морозову и ещё двум полковникам из службы госбезопасности.

Министр, вольготно расположившийся в глубоком кожаном кресле, ответил первым:

— Да не волнуйтесь вы так, Владимир Анатольевич, поймаем мы его. Некуда он не денется. Поиски идут полным ходом.

— Точно, — поддакнули полковники из спецслужб.

— А результаты где?! — взвизгнул губернатор. — Почему я сейчас нахожусь здесь, на своей даче, а не в своём кабинете?! На меня было совершено покушение, и я, по вашему же, не должен волноваться?! Террорист стрелял в меня в центре города, прям среди бело дня! И куда смотрят спецслужбы?! Я чудом остался жив!

Разговор в подобном духе продолжался уже полчаса. Полковник Морозов недовольно поморщился. Вопли губернатора ему уже порядком надоели. Внёс свою лепту ещё и тот факт, что к его новому назначению губернатор отнёсся весьма и весьма прохладно, если не сказать неодобрительно, что, впрочем, неудивительно — друзьями они никогда не были, скорее даже наоборот… Хорошо ещё то, что недовольство губернатора министр пресек быстро, заявив, что своих подчинённых он назначает сам и ни в чьих советах не нуждается. Морозов благодарно посмотрел на министра, удивляясь его выдержке и спокойствию, и вновь вернулся к своим мыслям.

Морозов нисколько не сомневался, что за покушением на губернатора стоит Ангел. Все факты, как будто бы, указывали именно на него. Да и нутром, или внутренней интуицией старого опера, он чувствовал, что это так. Но тогда непонятным было одно — почему губернатор уцелел. Почему? До этого ведь не выживал никто, Ангел не совершал ошибок. Тогда почему? Почему он не довёл своё дело до конца? Неужели ему что-то помешало? Или остановило? Но что?! Он сам видел на что способен Ангел! Или… неужели он погиб от пули милиционера? Невероятно конечно, но… Кстати, надо будет не забыть достойно наградить парнишку, молодец… Почему же ты уцелел, а губернатор? Морозов напряжённо искал и не находил ответа на свой вопрос.

Сидевший рядом главный прокурор области, слегка толкнул его в бок.

— Это не покушение, а чертовщина какая-то. Сначала огонь, потом чудесное исцеление…

— Какое ещё исцеление?! — мгновенно отреагировал Морозов и вопросительно уставился на прокурора. — О чём это вы, Юрий Васильевич?

Прокурор немного поёрзал, поудобнее устраивая своё тощее тело на пухлом кожаном диване, а затем ответил:

— Да вот, общался я недавно со своим старым другом — главврачом одной Новошатровской больницы. Женщину ему привезли с площади, где было совершено покушение. Сбила её, кстати, машина нашего губернатора, когда уходила от пуль. В общем, получила она травмы, ну скажем так, несовместимые с жизнью…