Александр Тамоников - Тени прошлого. Восставшие

Самолеты, отойдя на юг, провели отворот и пошли к пакистанской границе. Совсем скоро они пройдут в стороне от Урдуна. Посмотрят ли на расстрелянный накануне кишлак летчики? Вряд ли, зачем это им нужно?

Файдар перевел взгляд на трассу и поворот в кишлак Чаран.

Слишком много машин на трассе и две на выезде из селения, чтобы пройти дальше и незаметно отыскать дорогу в овраге к «зеленке». Сейчас это делать опасно. Нельзя попасть под внимание посторонних, следовательно, придется проводить разведку ночью.

Приняв решение, Файдар завел пикап, пропусти встречный грузовичок и свернул на дорогу к Кундару.

В 11:50 он остановил пикап у двора своего дома.

Ворота открыты. Любой житель кишлака и проезжающих мимо в дни траура мог зайти в усадьбу, помянуть погибших. Но сейчас людей он не увидел, видимо, потому, что солнце встало в зенит и наступило самое жаркое время суток.

Он въехал во двор. Тут же из дома вышел Гафар.

Подошел к Файдару, покинувшему кабину:

– Я волновался за тебя, отец!

– Напрасно. Видишь, как и обещал, приехал быстро.

– Скажи, зачем ты все-таки ездил к друзьям?

– Пройдем в тень чинары, к топчану, разговор есть.

– Хорошо. Пойдем!

На топчан жена сына принесла чай, сладости, пепельницу.

Файдар закурил:

– Как тут?

– Приходили люди, выражали соболезнования. Мустафа был, спрашивал, где ты. Ответил, в Кабуле, он удивился, но ничего не сказал. Женщины готовились к завтрашним поминкам.

– Понятно. Но завтра – это завтра, а у нас еще сегодня есть дела. Точнее, ночью.

Гафар удивился:

– У нас? И ночью? Что за дела, отец?

– Надо проехать в лесной массив за Чараном.

Сын удивился еще больше:

– Но зачем?

– Этого я сказать не могу. Но мне надо побывать там, и мне нужен помощник. На кого, как не на сына, я могу положиться?

– Да, конечно. Когда поедем?

– В 23:00. До трассы прямой дорогой, дальше путь я покажу.

– Мы не пойдем через кишлак? Почему?

– Слишком много вопросов, сын.

– Ты не ответил на вопрос, что делал в Кабуле.

Файдар объяснил то, что посчитал нужным. Допил чай, не прикоснувшись к сладостям, затушил окурок. Посмотрел на часы:

– Как пообедаем, отдохни, сколько мы пробудем в лесном массиве, не знаю, возможно, полчаса, возможно, час, но можем задержаться. Хотя по любому до рассвета должны вернуться. И присутствовать на поминках. Это наш долг.

– Оружие брать?

– Нет, это лишнее.

– Гела может знать, куда мы поедем?

– Нет. Не надо посвящать ее в подробности. Просто скажи, отцу надо срочно повидать знакомого, скажем, в Будаке.

– А у тебя там есть знакомый?

– Какая разница, Гафар? Главное, чтобы твоя жена не знала, куда реально мы поедем.

– Ты интригуешь меня.

– Не забивай голову. Обычная поездка, правда в не совсем обычное место.

Вышла жена сына:

– Обед готов. Подать сюда?

Ответил Файдар:

– Нет, пообедаем в доме.

После обеда мужчины легли спать.

Проснулись к ужину.

Файдар вышел за дувал на дорогу рядом с виноградником. Почему-то здесь он чувствовал себя более комфортно.

Появился Мустафа, с кетменем в руках, закончивший работу.

– О, Видад! Салам, брат, я заходил к тебе, но не застал, сын сказал, что ты уехал в Кабул.

– Салам, Мустафа. Да, у меня были дела.

– Не спрашиваю какие.

– А я вот хочу тебя кое о чем спросить.

– Весь во внимании.

– Присядем?

Файдар указал на лавку, которую поставил, заселяясь в дом.

– Можно, а то, честно говоря, ноги начинают уставать. Раньше бегал по арыкам, как молодая газель, сейчас уже не то.

– Что ты хочешь, возраст дает о себе знать. Пора бы передать дело кому-нибудь из молодых.

– Думаешь, это так просто? Внешне работа несложная, поставь дамбу там, убери здесь, махай кетменем и все дела. Но это не так. Каждый участок, каждое растение, каждый куст должен получить столько влаги, сколько им необходимо. Не вижу я пока того, кому передать дело. Поэтому сам буду работать, покуда сил хватит, а потом… потом селением решите, кому быть арычником. Но о чем ты хотел меня спросить?

Мужчины сели на лавку. Файдар повернулся к арычнику:

– Скажи, Мустафа, от трассы Кабул – Газни на участке от поворота до Будака можно скрытно выехать сюда?

– Сюда, ты имеешь в виду кишлак?

– Я имею в виду эту дорогу.

– Можно, отчего нет? От дороги расходится много грунтовок.

– А как насчет скрытности?

– Откуда ты хочешь быть незаметен?

– От трассы!

– Это сложнее, но есть одна, правда не знаю, сохранившаяся ли, дорога? Она идет от Хайдарского прохода, въезд в который находится в километре севернее Будака. Сначала там балка, затем она входит в лес, а далее в ущелье, называемое проходом в Пакистан. А ответвление к Кундару где-то в пятнадцати километрах по проходу слева. Его видно. Это широкое ущелье. Оно тянется примерно километра на три, дальше открытая местность, но всего пару километров, и дорога та с трассы не видна.

– Это получается, заезжать придется с юго-восточной стороны?

– Да. Но можно выйти и на дорогу Кундар – Урдун. Единственно, мне неизвестно, что сейчас представляет собой ответвление. Проходимо оно или нет. Если в самом Хайдарском проходе камнепад – явление не редкое, то то же самое в отходящем на север ущелье.

– Эта дорога может быть закрыта?

– И что неприятно для путников, в любой момент. Только Всевышний знает, когда произойдет камнепад. Извини, Видад, а тебе это зачем?

Файдар посмотрел на арычника:

– Просто интересуюсь. Сколько лет живу здесь, а округу не знаю, в отличие от тебя.

– Э-э, Видад, зачем говоришь неправду?

– Прости, брат, но правду сказать не могу. Впрочем она откроется для тебя сама.

– Ты что-то задумал?

– Да, – кратко ответил Файдар, – и не спрашивай, что именно.

– Хоп! Но хорошо ли подумал перед тем, как что-то сделать?

– Думаю. От того и разговор с тобой доверительный.

– Ну да, конечно, доверительный, правду сказать не можешь. И кому? Мне, человеку, искренне уважающему тебя, человеку, который считает тебя своим братом.

– Извини, Мустафа.

– Да ладно! Буду молиться, чтобы тебе помог Всевышний.

– Благодарю.

– Пойду домой!

– Да, конечно, еще раз спасибо.

– За что? Не за что, брат.

– Ты завтра обязательно приходи.

– Несомненно, это мой долг.

– Спокойной тебе ночи, старик!

Арычник тоже кивнул, поднялся и поковылял по дороге к калитке дувала собственного участка.

Файдар вернулся к себе.

Ровно в 23:00 он и сын вышли к подготовленному для дороги пикапу, стоявшему у ворот. За Гафаром бежала Гела.

Файдар окликнул ее:

– В чем дело, Гела?

– Прости, отец, но я очень встревожена.

– Чем?

– Вашей поездкой. Гафар ничего не говорит, ты тоже. Что мне думать?

– Тебе надо лечь спать. Отдохнуть перед завтрашним днем.