Александр Тамоников - Пороховой загар

— Давай, Дима, на вершину холма, посмотри, далеко ли до места, которое было обстреляно, определись, как нам туда добраться, оставаясь незамеченными для наблюдателя, засевшего в буферной зоне.

— А я тебе и сейчас скажу, что никак. В зоне сплошные холмы, поросшие кустарником, как, впрочем, и здесь. На каждом из них может сидеть наблюдатель.

— На какой хрен террористам сажать здесь специального наблюдателя?

— А хотя бы для съемки.

— Чего? Того факта, что к развороченному автобусу подъедут люди? На какой черт им это надо? Сам обстрел они заснять могли, а тех, кто подойдет, — нет смысла. На холме может сидеть только корректировщик, да и то вряд ли. Он дело свое сделал и отошел. Может, вообще уже в Турции пьет кофе.

— Нет, не успел бы добраться. Но если ты говоришь, что смотреть за местом обстрела некому, то зачем командир послал нас сюда? Чего разведывать?

Старший лейтенант взглянул на прапорщика.

— Жилин тебя не спросил, великого стратега. Теперь о том, какой смысл снимать людей, подъезжающих сюда. Ответ прост как дважды два. Они хотят посмотреть, кто здесь появлялся.

— Кто тут, кроме курдов, оказаться может?

— Мы!

— Откуда туркам знать, что мы помогаем курдам?

— Так, Соболь, я сейчас старший, поэтому лучше кончай базары и лезь наверх! Не доводи до греха.

— Чего Жилин не послал с тобой кого-нибудь другого?

— Так ты сам напросился бы.

— Не важно.

— Мне долго ждать? Приказ не ясен?

— Да все мне ясно. — Прапорщик пробормотал себе под нос что-то еще, а потом все-таки шустро поднялся на вершину.

Смирнов присел на валун, развернул станцию, вызвал командира группы:

— На связи, — ответил майор.

— Прибыли на место. Расстояние до буферной зоны точно указать не могу, это сейчас выясняет напарник, но думаю, что не больше километра. Виден дым. Он рассеивается. Его несет в сторону Афрани.

— Ты послал Соболя на высоту?

— Так точно. По результатам осмотра местности с холма определим маршрут дальнейшего скрытного продвижения, начнем сближение с местом, подвергшимся обстрелу.

— Принял. Работайте!

— Работаем. — Смирнов перевел спутниковую станцию в режим ожидания и проговорил: — Куда же мы на хрен денемся.

Он достал из пачки сигарету, прикурил, пустил дым по земле. Прошло десять минут. Соболь не появлялся и не выходил на связь.

Смирнову недоело ждать, и он постучал по микрофону переговорного устройства.

— Да, — тут же ответил прапорщик.

— Ты там, случайно, не уснул, пригревшись на солнце?

— Уснешь тут!

— Что?

— До буферной зоны не более трехсот метров, холмы невысокие, вижу дорогу и то, что осталось от автобуса. Еще наблюдаю смятую проволоку. Ее протаранил внедорожник.

— И не порвал резину?

— Видимо, нет, раз не стоит за проволокой на дисках.

— Что же это за колючка такая?

— Или что же это за колеса у внедорожника. Спускаюсь.

— Давай.

Через несколько минут прапорщик вернулся.

— Ну и что?.. — спросил Смирнов.

— Жесть, Боря!

— В смысле?

— В прямом. У остова автобуса две воронки. Третий снаряд попал точно в цель.

— Было три выстрела?

— Может, и четыре, но я видел две воронки. Еще одна может быть за остовом.

— Буферная зона?

— Потому и задержался. На останки журналистов и охраны мы с тобой еще насмотримся. Посему я наблюдал за холмами, но нигде никого не обнаружил.

Смирнов сплюнул и заявил:

— Этот факт совершенно не означает того, что на холмах никого нет.

— Я хорошо смотрел.

— Надо было мне самому подняться, да?

— Вот чего ты мне мозги канифолишь? Надо тебе, так и лез бы.

— Ладно, все! С маршрутом определился?

— Что с ним определяться? Выходим за этот холм и шуруем вперед, забирая влево, в обход двух бугров поменьше. Как раз к остову автобуса и выйдем. Не хрен прятаться. На ближних возвышенностях буферной зоны никого нет.

— Я в этом не уверен.

— Птицы не встревожены, заметил?

— Какие? Я их ни в кустах, ни на холмах вообще не вижу.

— Это тут, а в зоне они есть. Немного, но заметны. Спокойно порхают с куста на куст.

— Ладно, пошли!

Спецназовцы пятнадцать минут петляли между холмами, потом залегли в канаве у дороги.

Смирнов осмотрел буферную зону и сказал:

— Да, похоже, на этот раз ты прав. Поблизости никого нет. Съемка не ведется.

— Похоже, — протянул Соболь. — Все тебе достать меня надо. Это что, уже потребностью у тебя стало? Как в сортир сходить?

— Рот прикрой!

— Есть, товарищ старший лейтенант!

— Значит, делаем так. Сейчас выходим к остову автобуса, смотрим, что там внутри, далее бросок к колючке, и доклад. Наши дальнейшие действия определит Жилин. Понятно, разведка?

— Не тупей других.

— Сомнительное утверждение, но ладно, не обижайся, нервы.

— У всех нервы, но я же держу себя.

— А тебе и положено помалкивать в присутствии старшего по званию.

— Мы идем?

— Вперед! Ты за мной. Оружие к бою!

Старший лейтенант и прапорщик передернули затворные рамы автоматов.

Смирнов кивнул на станцию.

— Не забудь эту штуковину.

Соболь покачал головой и поднял кейс.

Разведчики вышли на дорогу, стараясь находиться за дымовой завесой.

— Жесть, стало быть, да? — проговорил Смирнов.

— А разве нет.

— Смотрим автобус.

— Где бы его еще взять.

— Не нарывайся!

Спецназовцы подошли к остову автобуса.

Смирнов заглянул в то, что когда-то было салоном.

— Твою-то мать! И это все, что осталось от людей?

— Я бы ту сволочь, которая стреляла, лично на куски порвал.

— Еще успеешь. Да, картина впечатляет. А ведь здесь и та красавица-чешка.

— И двое наших журналистов.

— Так, тринадцать трупов. Шестеро журналистов, столько же охранников с водителем и курд, который сопровождал их. Все, никто не успел выскочить.

— А как успеешь, когда снаряды прилетели внезапно и хрен знает откуда?

— Да, картина! К проволоке бегом марш!

Спецназовцы пробежали до полосы обозначения границы буферной зоны, к тому самому месту, где проехал Сабих.

Смирнов осмотрел проволоку и заявил:

— Да это лабуда, а не заграждение. Смотри, Соболь, тут и шипов-то нету. Вот почему внедорожник прошел. След хорошо виден.

— Хреново дело.

— Ты о чем? — спросил старший лейтенант.

— А сам не догадываешься? Жилин запросто может послать нас с тобой по этому следу.

— Если он нас и пошлет, то не по следу, а за то, что долго на связь не выходим. — Смирнов взял спутниковую станцию, привел ее в режим переговоров, вызвал командира.

— На связи! — прозвучало практически тут же.

— Вышли к месту обстрела. Автобус уничтожен, все люди, которые в нем находились, погибли. Тела опознать не представляется возможным, они сильно обгорели. Всего тринадцать трупов. Мы прошли к разрыву в проволоке. Она представляет собой не заграждение, а всего лишь обозначение границы, поэтому внедорожник прошел через нее без проблем. За линией видны следы этой машины, они уходят к холмам. У меня все!