Александр Тамоников - Пятеро смелых

– Сокотра, я – Борнео.

– Борнео, Сокотра на связи, – ответили ему.

Канал связи был закодирован. Поэтому Тахир открытым текстом рассказал о пяти русских гражданах, захваченных в Турции и тайно перевезенных в сирийское местечко Хавар. Также он поведал о легенде, сочиненной Гурди, и о только что прошедшей пресс-конференции с участием журналистов западных новостных агентств.

Абонент поинтересовался точными координатами усадьбы, расспросил о возрасте, приметах и физическом состоянии пленников, о количественном и качественном составе охраны.

Умабор подробно ответил на все вопросы.

– А как Гурди намерен поступить с пленниками после пресс-конференции? – спросил напоследок сотрудник российской разведки.

– Я задавал ему этот вопрос, но внятного ответа не получил. Гурди умен и скрытен, лишнего в разговоре не скажет, – ответил Тахир. – Будет шантажировать российское руководство, выдвигать различные требования и тянуть время. Но живыми он их не оставит. В этом я абсолютно убежден. Ведь если они получат свободу, то международная общественность моментально узнает о грандиозном обмане. О том, что пленные вовсе не спецназовцы и не сотрудники ФСБ, а простые гражданские лица.

– Согласен. Прошу вас сообщать мне любую новую информацию по нашим согражданам.

– Хорошо. Если что-либо узнаю, обязательно сообщу.

– Да-да. Когда вам удобнее выйти на связь в очередной раз?

– Возможно, завтра, в первой половине дня.

– Договорились. Завтра с десяти до одиннадцати я буду ждать вашего выхода на связь.

На этом разговор завершился.

Умабор спрятал станцию в тайник, вернулся к машине и благополучно добрался до штаба вооруженных сил сирийского крыла Исламского государства.

Прибыв в штаб, он первым делом доложил о выполнении поставленной задачи. Потом Тахир принял участие в скучном совещании, тема которого касалась последних неудач под Алеппо и в Ракке.

Затем Умабор приступил к привычной для него работе. Он ознакомился с оперативной информацией, поступившей за прошедшие сутки, нанес изменения на несколько карт различного масштаба, составил для начальника штаба доклад с данными о потерях.

Вечер прошел в суете и заботах. Лишь к семи часам наступило относительное затишье, и Тахир покинул штаб.

Он уселся в машину, завел двигатель, включил кондиционер и охладил салон. Тахир отдохнул в приятной прохладе, выкурил сигарету, послушал музыку и медленно повел автомобиль к дому, где снимал комнату.

Тот находился всего в двухстах метрах от штаба, в хорошо охраняемом квартале небольшого городка. Можно было прогуляться пешком, но двигаться не хотелось. Последние две недели выдались крайне напряженными. Умабору приходилось работать и физически, и головой. Поэтому он и воспользовался машиной.

К тому же в автомобиле можно было спокойно поразмышлять. Если просто шагать по улицам, заполненным горожанами и военными, то с этим ничего не получится.

«Как я могу выяснить, что задумал Гурди? – Тахир сморщил лоб, выкручивая руль вправо. – Наши обязанности не пересекаются, а потому и встречаемся мы не чаще двух раз в год. Он напрямую подчиняется руководству ИГИЛ. Даже начальник штаба имеет на него весьма ограниченное влияние».

Впереди показался двухэтажный дом, в котором Умабор снимал комнату. Он подъехал к воротам и посигналил.

Вскоре десятилетний сын хозяина проворно распахнул створки и приветливо улыбнулся. Машина вкатилась во двор, завернула под навес и остановилась.

Тахир покинул салон, потрепал мальчугана по темным вихрам.

– Джума, сделай одолжение…

– С большим удовольствием, дядя Тахир.

– Попроси маму сварить крепкий кофе.

– Хочешь, я сварю тебе сам?

– А ты умеешь?

– Еще бы! Я несколько раз готовил для отца. Ему понравилось.

– Тогда сделай ты. – Умабор улыбнулся и устало направился к наружной лестнице.

Его комната находилась на втором этаже.

Первым делом он скинул одежду, пропахшую потом, и принял душ. Затем надел шорты и свежую футболку, уселся в кресло, включил телевизор. Однако, глядя на экран, Тахир все равно размышлял о своем.

– Можно? – В комнату заглянула Джури, жена хозяина.

В руках она держала поднос.

– Конечно, Джури, проходи.

Молодая женщина поставила поднос на столик рядом с креслом и с улыбкой поведала:

– Джума сам сварил тебе кофе, но отнести наверх не отважился. Говорит, лестница слишком крутая.

– Передай ему мою благодарность. Тебе тоже большое спасибо.

На подносе, помимо кофейника, чашки и сахарницы, стояло блюдо со свежими лепешками, тарелочка с козьим сыром и вазочка с фруктами. Фактически полноценный ужин.

Да, Умабора уважали и боевики Исламского государства, и жители тех селений, где приходилось размещаться штабу. Его поступки всегда были взвешенны и обдуманны, отношения с подчиненными – ровными, дела – справедливыми. В поведении Тахира не было и намека на высокомерие. Он одинаково высоко ценил жизни как военных, так и гражданских. Принимая участие в разработке войсковых операций, Умабор старался максимально обезопасить тех мирных жителей, которые оказывались под ударом.

Прибыв месяц назад в этот городишко, затерявшийся в пустыне на северо-востоке страны, он выбрал дом на спокойной улочке поблизости от штаба. Постучал в ворота.

Открыл хмурый хозяин, щуплый мужчина лет сорока.

Тахир вежливо поинтересовался, не сдадут ли ему комнату на месяц или два.

Хозяин вздохнул и посетовал:

– Сначала отбираете единственную машину, а потом проситесь на постой.

– Кто у вас отобрал машину? – осведомился Умабор.

– Не знаю, я их имен не спрашивал. Вчера пришли, сломали калитку. – Он показал на оторванный лист железа. – Потом, угрожая автоматами, забрали старый «Форд». Я подрабатывал на нем, а теперь моя семья останется без денег.

Во дворе показалась миловидная женщина с заплаканными глазами, за ней прятался мальчуган лет десяти.

– Я разберусь, – коротко сказал Тахир и вернулся в штаб.

Через полчаса перед ним навытяжку стояли все полевые командиры, прибывшие в этот город со своими отрядами. Он расхаживал вдоль строя и выяснял личности мародеров.

Спустя еще полчаса старенький «Форд» был возвращен хозяину. Те негодяи, которые конфисковали его, на коленях умоляли мужчину простить их за грубость и самую большую в жизни ошибку.

Среди ночи он неожиданно проснулся.

Нет, в городке по-прежнему было тихо, в небе не летали боевые самолеты, а за южными холмами не гремели взрывы. Просто во сне Тахир вдруг понял, каким способом можно разузнать о планах Мохаммада Гурди.

«Хавар находится практически на передовой, недалеко от Ракки, захваченной войсками Асада, – подумал Умабор, встал с постели и нащупал на столике сигаретную пачку. – Я легко могу обосновать начальнику штаба необходимость кратковременной поездки на передовую для уточнения оперативной обстановки. Он не станет возражать».