Александр Тамоников - Брат за сестру

– Что, падла, сбежать хотел? Кяфир несчастный, трус, змеюка вонючая…

Бедняга уже не сопротивлялся, руки болтались, как у куклы. Остальные стояли рядом и гоготали. Олег оттащил лопоухого от жертвы, опустился на колени, перевернул несчастного. Паренек конвульсивно дернулся пару раз и затих. Мертвее его никого в этой округе не было. Кости лица были разбиты вдребезги, кожа порвана, залита кровью. Правый глаз расквасился, как глазунья, в левом застыл какой-то щемящий первобытный ужас. Олег сглотнул, поднялся.

– Он мертв…

– Аллах акбар, – философски заметил лопоухий. Он, похоже, нисколько не расстроился – напротив, возгордился, физиономия самодовольно лучилась, в глазах поблескивал огонек. Дружно засмеялись будущие бойцы непобедимого «Исламского государства». Смерть ренегата никого не опечалила. Этой публике бесполезно ставить уколы совести.

– Он пришел рассказать о Христе, гы-гы… – острил лопоухий, утирая слюни.

– Хрен с ним. Собаке – собачья смерть, – резюмировал громила, сплюнул на мертвеца и хлопнул Олега по плечу: – А ты, брат, какой-то впечатлительный, задумчивый очень. Жалостливый, что ли? И рожа у тебя какая-то странная. Ты точно из наших? Кем работал в «Рашке»?

– Офицером спецназа, – проворчал Олег, что вызвало очередной взрыв гомерического хохота.

– Шутник, – сквозь смех произнес здоровяк. – Ладно, посмотрим, какой ты в деле. Пошли, братья, пусть валяется это чмо…

Поредевшая кучка двинулась дальше. Кравцова трясло от злости, но пока он сдерживался. Мужик с небритой рожей, похожий на уголовника, пнул сумку убитого, валяющуюся на дороге. Она улетела в кювет, а рекруты снова смеялись – происшествие положительно сказалось на их тонусе, взбодрило. Теперь уж точно никакого пути назад! За ними, видимо, наблюдали. Где-то в тумане завелась машина, едкий свет фар прорезал мглу. В свете возникли три фигуры – в черном или сером одеянии, в жилетах, напичканных боеприпасами, в светлых кроссовках. Головы закрывали маски с широкими прорезями для глаз. За плечами у встречающих висели автоматы. Они быстро приближались. За спинами людей очертился силуэт крытого грузовика – с надсадным урчанием он выезжал на дорогу.

– Приветствую вас, братья! – пафосно выкрикнул Рашид, и остальные загудели – одобрительно, хотя и не без некоторой настороженности.

– Заткнись! – отрезал выступивший вперед боевик. У него были большие глаза и густые брови. – Вы из России?

– Ага, из «Рашки», – пискнул лопоухий и хрюкнул. Приятно встретить соотечественника в краях, где Макар телят не пас.

– Что там у вас случилось?

– Падла одна сбежать хотела, – скупо объяснил здоровяк. – Уже не сбежит, порешили собаку. Он на дороге валяется…

– Ладно, потом разберемся, – процедил боевик. – Все здесь? Больше никого?

– Все…

– Паспорта давайте, и марш в кузов – да без разговоров. Едем в Храмаллу – это двадцать километров отсюда, там сборный пункт. Там будут разбираться, на что вы годны и способны ли служить Всевышнему. Давайте, парни, давайте, – торопил боец. – Вы у друзей, не бойтесь, скоро вольетесь в наши ряды…

Уж куда-куда, а в Храмаллу Олегу точно не надо было. Окрестности Акчака были безлюдны, единственный грузовик у дороги – и нетронутая вмешательством человека природа. Долго ли это продлится? Но пока он не мог действовать по собственному усмотрению – требовался транспорт. Пришлось отдать боевику свой паспорт. У того были очень внимательные глаза, такое ощущение, что они прекрасно видели в темноте. Он смерил взглядом рекрута, забирая документ, подтолкнул к машине, и Олег первым перелез через болтающийся борт. Внутри было грязно, пахло тухлятиной. Из темноты вырисовывались две продольные лавки вдоль борта. Он сел с краю, поближе к борту. Забирались остальные, рассредоточивались. Водитель сидел в кабине, нетерпеливо газовал. Один из встречающих – видимо, обладатель тех самых глаз – побежал в кабину, двое вскарабкались в кузов. Один оттер Олега бедром, что-то шикнул – чужое место занял. Кравцов покорно отодвинулся, не проблема. Глаза привыкали к темноте, лица пассажиров очерчивались бледными полутонами. Напротив взгромоздился еще один боевик – с азиатским разрезом глаз в прорези маски. «Зачем они маски носят? – мимолетно подумал Олег. – Чего боятся?» Или просто понты? Боевик словно почувствовал его недоумение, подцепил нижний край маски, оттащил ее на лоб. Открылось широкое монголоидное лицо, щетина торчала, как у сапожной щетки.

Машина уже катила по дороге. Водитель не гнал, аккуратно переползал ухабы. Новобранцы помалкивали – еще не свыклись со сменой обстановки. Кто-то кряхтел – не мог пристроить между ног свою сумку. Олег откинул голову, закрыл глаза. Он помнил карту – прямая грунтовая дорога от поста Акчак, километра четыре четко на юг. Затем развилка, одна ветка убегает на запад, в Храмаллу, другая на юго-восток, к Хаману. Дальше за Хаманом, в восьмидесяти километрах, – Аль-Фараджа… Он открыл глаза. Пейзаж за окном почти не менялся. Скалы громоздились как попало, между ними тянулись пустыри – иногда они вздымались волнами, проваливались в лощины. Растительности становилось меньше. Деревья сменились карликовыми кустарниками, колосились островки полыни. Природа в этой местности была явно далека от средиземноморской. Он находился в районе, который полностью контролировался боевиками ИГ. Север Сирии – от турецкой границы до Евфрата. В этом районе находилась их самопровозглашенная столица Эль-Ракка, все города и деревни округи были заняты боевиками. В Ракке вроде вспыхнуло восстание, но что-то не слышно об успехах повстанцев. Можно представить, какие реки крови там льются. Где-то на юге и востоке действовали сирийские войска, но информация о боях была противоречивая. На востоке исламистов поджимали курды – но тоже неясно, кто кого на самом деле поджимал. Сражались какие-то мифические ополченцы, поступали сообщения о вылазках туркоманов – народ за пределами Сирии плохо представлял, кто они такие и против кого нацелены вылазки. Религиозный фактор добавлял еще больше неразберихи. А местный своеобразный бизнес – нефть, наркотики – окончательно все запутывал.

Олега не волновали местные разборки. Он плевал на большую политику. Забрать сестру и делать ноги. Ну, если не повезет, то погибнуть… Он напрягался с каждым километром. Других укачивала монотонная езда, а он превращался в сжатую пружину. Боевик, сидящий напротив, широко зевнул, расставил ноги, когда машину подбросило, положил на колени укороченную штурмовую винтовку «М-16», снабженную гнездом для реактивной гранаты. Олег покосился вправо. Напарник сидел рядом, привалившись боком к заднему борту. Голова отброшена, между коленями «АК-74». Бравый боец – нагрудный пояс был напичкан боевыми прибамбасами, портативная рация, зачем-то бинокль, несколько снаряженных магазинов от «АК», нож в чехле, еще какая-то невнятная штуковина – то ли оптический прицел, то ли прибор ночного видения. Слева на боку были закреплены две округлые гранаты «РГД-5» со вставленными запалами. Как они крепились к жилету, темнота скрывала, но факт имел место, вряд ли это были муляжи.