Александр Афанасьев - Одесса на кону

– Одесса – это Украина, – сказал Игорь.

– Сам-то веришь? Одесса – это Одесса, и ты это знаешь. Одесса была, когда Украины и в проекте не было. Она и будет. Я просто хочу вернуть тот город, каким он был когда-то. Когда тут не убивали людей. А убийц – наказывали. Ты со мной?

– С вами.

Ну, вот и все. Так, наверное, в тридцатые вербовали… в троцкисты. Твою мать, будет ли кто-нибудь и когда-нибудь наказан за то, что мы ведем войну на своей земле, как на чужой.

– Тогда давай придумаем, что будем врать насчет Дидо и твоей мамы…

База Арциз в Одесской области некогда была одной из крупнейших в Украинской ССР – на ней базировался полк транспортной авиации с самолетами «Ил-76» и полк истребительной авиации. В независимой Украине ни военно-транспортная, ни истребительная авиация оказались не нужны, в 98-м году базу расформировали. Официально там базировался местный ДОСААФ, то есть с парашютами прыгали, а на самом деле это был никем не контролируемый аэродром, способный принимать «Ил-76» и находящийся ближе всего от горячих точек Ближнего Востока… Дальше надо пояснять? Но потом новый губернатор области Михаил Сакарелидзе решил помимо обычного аэропорта построить еще и аэропорт для лоукост-авиакомпаний, чтобы развивать туризм, – как это сделано в цивилизованных странах. И в качестве площадки опять-таки, как во многих европейских странах, выбрал Арциз, теоретически никому не нужную и заброшенную базу военной авиации. Идея, в общем-то правильная, была реализована по-украински, то есть начали делать, потом натолкнулись на препятствия, и дело затихло. В Одессе постройка второго аэропорта стала известна под названием «авиадербан», считалось, что стройка остановилась из-за того, что все выделенные на строительство деньги раздербанили, но построить ничего не успели. На самом деле причины были, конечно же, глубже…

В этот день на аэродром въехали два внедорожника и, миновав недостроенное и брошенное здание авиавокзала (тут даже остатки стройматериалов еще не все растащили), выехали на летное поле. Одна из машин заняла блокирующую позицию, на ее багажнике расположился снайпер. Вторая проехала чуть дальше и остановилась…

Через несколько минут над недостроенным аэропортом появился «Ми-8», судя по знакам – принадлежащий Госпогранслужбе Украины. Описав над стройкой большой круг, он пошел на посадку.

– Ну, рассказывай, что вы тут напрацювали.

В голосе пассажира вертолета слышались едкая ирония и угроза. Он и слово «напрацювали» употребил с иронией, так как родным языком его был русский и почти все в СБУ также разговаривали по-русски.

– Виктор Владимирович, маем…

– Да я уже сорок с лишком лет как Виктор Владимирович. Ты хоть понимаешь, б…, что на кону стоит?

А на кону стояло многое. На кону стояло продолжение тайной войны – войны, которая делала капитанов полковниками, майоров – генералами, тех, кто с трудом наскребал на квартиру, – миллионерами. Война, что тайная, что явная, – клала деньги в карман слишком многим, чтобы ее можно было просто прекратить. А все понимали, что, если договориться по Крыму, война прекратится…

Проблема была в том, что задание сорвать саммит – стремное само по себе – ни один из сотрудников СБУ не решился брать на себя… Прекрасно понимали, что если что – крайними сделают любого из них. Грохнут, похоронят где-нибудь в катакомбах и скажут, что сбежал за границу.

Потому «тему» повесили на армейское бычье, которое использовалось для грубой и примитивной работы в интересах СБУ и верхушки киевского генералитета в городе. Готовили снайперскую группу, но теперь… Маемо шо маемо, как говорил один незабвенный украинский политический деятель. Может и так получиться, что полиция начнет под другие делишки копать: наркотранзит, алкотранзит, оружейный транзит, отгрузки продовольственной пшеницы под видом фуражной…

Но начальнику-то этого не скажешь, верно? У него каждая проблема должна иметь фамилию, имя и отчество.

– Что вообще произошло? Как полицаи в вас вцепились?

– Короче, тут журналистка одна, б…, – Подполковник СБУ Гнус вытер потный лоб.

– Не в казарме!

– Извините, пан генерал. Короче, из этих бесов… У одного из них баба оказалась журналисткой. Пробралась в Белгород-Днестровский, засняла выгрузку. Хорошо, мы ее просекли, под бытовуху сделали. Так нет же, за дело полиция взялась! Концов нет, разматывают…

– Просекать надо не после. А до.

– Так точно.

– Что за баба?

Подполковник подал папку.

– Курченко фамилия. По нашим данным – российский агент.

Генерал СБУ взглянул на подчиненного поверх сползших очков.

– Не п…и, Жора. Какой российский агент, шо ты п…шь?

– Есть оперативная информация. Может быть, и агент ДНР.

– Дальше что?

– Мы ее е…ю сказали – решай сам, а то с тобой решим. Они ее сделали, но полиция по непонятным причинам забрала дело себе. И почти сразу вышла на наших в порту. Пришлось решать.

– Решать. Пять трупов – это ты называешь, решать?!

– Прокуратура закрыла дела! – обиженно сказал подполковник. – Причем оба и чисто, за смертью подозреваемого.

– Да, только полиция продолжает копать, верно?

– Да яка там полиция. Отморозки, они сами от начальства по башке получили.

– Да, только я, в Киеве, знаю, что они копают. Слухи доходят. А ты, в Одессе, – е…м щелкаешь.

– …

– Короче, с полицейскими решай, как хочешь. Кто у них начальник?

– Салоид. Я уже его просил…

– Ладно, решим. Насчет этих отморозков, что-то они светиться стали часто. От них больше проблем, чем пользы. Продумай, как их убрать. Только по тихой. И надежно…

– Есть.

– Машинку мне организуй. Только тихо.

– Есть.

Генерал СБУ Виктор Малик по паспорту был украинцем, по факту же – позднесоветским гражданином, и изменить это было уже невозможно. Он родился в Донецкой области, в небольшом селе, до какого-то момента его биография не отличалась от биографии обычных людей: учился, отслужил в армии, женился. В СБУ он попал, в общем-то, случайно, в 92-м году по рекомендации односельчанина, тоже устроившегося работать в СБУ. Его он потом «отблагодарил» – после первой «революции гнидности», в 2004-м, написал на него донос. Что якобы тот поддерживает пророссийские силы, ведет пророссийские разговоры и звонил, консультировался с ментами по поводу разгона Майдана. Сделал он это сознательно – потому что очень опасно иметь над собой человека, которому ты лично должен. Это тебе все мают быть должны…

До второй «революции гнидности» генерал Малик (тогда еще не генерал) потихоньку рос по служебной лестнице, курируя то антитерроризм, то торговлю оружием. Во время своего кураторства торговли оружием он в первый раз причастился от того денежного потока, который тек в карманы заинтересованных людей от «роскрадания вийскового майна» [28] . Деньги тогда были небольшие, строго по чину, хватило только квартирку сменить, и все. А «роскрадали» тогда здорово, продавали всем, кто мог платить. Помните дело «Фаины», захваченной пиратами? [29] Вот то-то же…