Александр Тамоников - Пропуск с красной печатью

Оказавшись в узком переулке, спустился в маленький, уютный «Баварский погребок», в котором был если не завсегдатаем, то вполне узнаваемым клиентом. Большие компании сюда заходили редко, а с поднятием цен поток клиентов и вовсе сократился. В заведении было тихо, комфортно, посетители под ногами не путались. Одно из немногих заведений, где он чувствовал спокойствие на душе, где любил сидеть в одиночестве, предаваться мыслям. Для тех, кто ценил покой и уединение, имелось второе помещение за углом, где места у столиков были отгорожены – все чинно, приватно. Суханов направился в правый дальний угол к столику, вежливо поздоровавшись с пробегающим мимо официантом. Работник расплылся до ушей, заверил, что сей же час вернется. И действительно вернулся, положил меню, угодливо склонился. Генерал заказал кофе с коньяком – любимый напиток.

Когда официант принес заказ и удалился, он достал телефон и набрал номер. Данный канал связи прослушиваться не мог, линия была защищена на сто процентов. Если бы ловкий хакер взломал защиту, он обнаружил бы, что общаются абоненты не из России и Украины, а из Белоруссии и Казахстана. Номер в память не вводил, знал наизусть, а после разговоров всегда подчищал следы. Абонент был недоступен. Олег Александрович скрипнул зубами. Штатная ситуация, такова уж сотовая связь, а ему теперь нервничать и психовать!

Он сделал глоток из чашки и закрыл глаза. В памяти всплыл апрель 2014 года. Крым уже был «наш», в Донбассе начиналось бурление, но до боев со всеми видами вооружения еще не дошло. Запад возмущался «вероломными» действиями России, но санкции еще не ввел. Если вдуматься, веселая и интересная пора. Но Олегу Александровичу все смертельно надоело. Он разлюбил страну, разлюбил работу, не приносящую удовлетворения. Надоело пахать на царя-батюшку. В один прекрасный день он осознал, что хочет бросить все, семью, любовницу, забыть предыдущую жизнь, как страшный сон, купить дом где-нибудь на острове у океана, завести себе новую пассию, жить в удовольствие, ни в чем себе не отказывая! Странное дело – все его проблемы легко решить с помощью каких-то десяти-пятнадцати миллионов долларов… Искать желающих приобрести парочку государственных тайн не пришлось. На него вышли и назначили встречу в Бирюлево. Явившись по указанному адресу, он с изумлением узнал в собеседнике забытого знакомого: Бородко Григория Степановича. В начале двухтысячных этот господин приезжал из Киева в Москву – в отпуск. С ним были жена, Анна Тимофеевна, статная, красивая, с роскошной косой, и 16-летний сын, обучающийся в какой-то престижной киевской гимназии. Гостили у Сухановых на даче. Как выяснилось, их жены были двоюродными сестрами. А Григорий Степанович работал в СБУ. И что с того? Украина в начале двухтысячных была дружеским государством, спецслужбы не собачились. Русские и украинцы были братья навек! Олег Александрович не совершал ничего предосудительного, принимая гостей из «матери городов русских». Суханов трудился в Управлении военных сообщений, Бородко воевал с организованной украинской преступностью. Хорошо провели время – шашлыки, рыбалка, щедрые возлияния. Много откровенничали – Бородко ругал нелепое и «противное природе» украинское государство, которое никогда не будет процветающим и по-настоящему независимым – в крови у хохлов под кого-нибудь лечь! Суханов тоже нелицеприятно отзывался о своей стране и работодателях. Возможно, даже чересчур нелицеприятно…

«Выпьем, Олег Александрович», – предложил потускневший, но еще подтянутый и сухопарый Бородко, впуская гостя в съемную бирюлевскую квартиру. И начал в лоб: он здесь инкогнито, отнюдь не из Петербурга, дослужился до полковника, работает в Иностранном отделе СБУ. Помнится, в прошлом Олег Александрович не очень лестно отзывался о своем родном государстве? Хочется верить, что эта нелюбовь сохранилась – и тогда их ожидает долгое, обоюдно приятное сотрудничество. Так не хочется копаться в компроматах, вскрывать какие-то старые диктофонные записи… «Знаешь, Григорий Степанович, засунь эти записи себе в задницу, – посоветовал Суханов. – И учти, если что, могу и в табло «засветить». Хочешь меня пугать – разговора не выйдет. Будешь по-доброму – поговорим. Моя работа стоит денег, и денег немалых. Будем дальше бухтеть?» Бородко немного смутился, попросил прощения. Понятно, что нищее СБУ не располагало средствами, чтобы удовлетворить запросы ценного информатора. Но Олег Александрович сразу сообразил, что вербуют не хохлы, а американцы. Это был совсем другой коленкор. Жизнь на лезвии бритвы, но открывались возможности. Стороны пришли к взаи-мовыгодному соглашению, на том и расстались. Через пару недель на счет Олега Александровича в одном из отделений банка в Домодедово легла симпатичная сумма…

С тех пор прошло почти полтора года. Связь с работодателями была надежная. Информацию он отправлял дозированную, чтобы не попасться. Всегда был рад помочь советом – за это тоже брал деньги. Он отправлял за кордон информацию об учениях российской армии вблизи украинских границ, подсказывал, где искать агентов, обосновавшихся в структурах СБУ и ВСУ. Денежный ручеек не пересыхал. Мечта о роскошном доме на далеком острове принимала осязаемые очертания, но до ее осуществления еще было как до Плутона!

Пришло СМС-сообщение: абонент доступен. Он снова позвонил. Полковник Бородко отозвался на втором гудке. Голос был подчеркнуто безучастен, но в нотках равнодушия проглядывался интерес.

– Слушаю тебя, Олег Александрович, – сказал Бородко. – Ты позвонил сам – это интригует. Прости, что был недоступен – обычное состояние наших мобил. Если вокруг тебя все спокойно, можешь говорить без опаски. Эта линия – как тоннель под землей.

Генерал-майор в двух словах описал создавшуюся ситуацию. КБ «Куб», блоки программного управления для крылатых ракет «Вектор», конвой через полстраны, полигон «Южный»…

– Сочувствую, Григорий Степанович, – с некоторой толикой издевки добавил он, – но если блоки установят на ракеты, если немедленно не прекратить их производство, то у твоего натовского руководства есть прекрасная возможность проиграть не только холодную войну, но и теплую, и даже горячую. Это не ГЛОНАСС и не спутники системы «Восток», воздействовать на изделия с программой «Дрозд» американцы не смогут. С чем вас и поздравляю. Решайте.

Бородко размышлял не меньше минуты. Информация была горячей, ситуация для НАТО складывалась неприятная, полковник не мог это не понимать. Но как не повалять ваньку!

– Хорошо, я понял тебя, Олег Александрович, – произнес он, тщательно подбирая слова. – Мы подумаем, и завтра я перезвоню.

– Подумай, подумай, Григорий Степанович, – не удержался от сарказма Суханов. – В Вашингтоне уже утро, люди проснулись…