Альберт Байкалов - Час последнего патрона

— Ты уверен, что украинские власти не станут бросать его на Донбасс, а готовят для терактов в России? — засомневался Вахид.

— Неужели подполковник Джабраилов ставит под сомнение разведданные ГРУ? — расстроился Филиппов. — Ты не опускай нас на уровень ЦРУ, которое добывает информацию из Интернета.

— Извини. — Вахид мысленно отругал себя за опрометчивость. — Сорвалось. Только ты говорил, что больше не имеешь отношения к ГРУ.

— Не совсем так. Объединенное командование как раз и создано для более эффективного обмена информацией между министерствами и ведомствами. Оно должно способствовать повышению качества централизованного управления подразделениями ССО в разного рода ситуациях.

— Не совсем понятно, — признался Вахид.

— И не надо понимать. Для вас ничего не изменилось. Нужно, как и прежде, любить страну и качественно делать свою работу.

— Так бы сразу и сказал! — не удержался Шамиль.

— В Газиантепе найдете девяносто восьмую улицу, — продолжил Филиппов. — В доме под номером четыре проживает некто Ислам. Скажете ему, что вы от Хаджи. Он расскажет, как вести себя дальше, и поможет вам перейти границу.

— Кто этот человек? — Вахид настороженно посмотрел на Антона.

— Есть основания считать, что он за деньги работает в интересах вашей республики.

— Разве такое возможно? — засомневался Вахид.

— Что именно? — не понял его Филиппов. — Работать за деньги?

— Нет, в интересах Чечни, — уточнил Вахид. — Насколько я понимаю, подобный вид деятельности является прерогативой федеральных структур.

— Это в интересах России, — сухо сказал Антон. — Туда идет много чеченцев и еще больше людей из других кавказских республик. Кто-то должен контролировать их. Иначе как мы еще узнаем, кого после всего снова ждать здесь? Если руководство республики смогло обзавестись своей агентурой, то мы будем только приветствовать этот факт.

— Понятно. — Вахид облегченно вздохнул и тут же спросил: — Неужели ты хочешь сказать, что это единственный канал?

— Нет, конечно. — Филиппов усмехнулся. — В этой стране повсеместно и открыто ведется пропаганда радикального ислама. В ней участвуют даже некоторые издательства. Полулегальные центры вербовки разбросаны повсюду. Гюнгерен, Фатих, Конье… Не хватит пальцев перечислять города и деревни. А сколько таких, о которых нам еще ничего не известно!

— Почему власти Турции закрывают на это глаза? — недоумевал Шамиль.

— На это закрывает глаза в первую очередь ее старший брат, — сказал Филиппов. — Турция бомбит курдов и лишь изредка, для виду, щиплет боевиков ИГИЛ. Это выгодно прежде всего Саудовской Аравии, в банках которой открыты счета большинства террористов, и Израилю, который на этом фоне увеличивает военные расходы.

— А что с этого имеет Америка? — допытывался Шамиль.

— Хаос, — лаконично ответил Филиппов. — Еще вопросы есть?

— Теперь все понятно, — сказал Шамиль и откинулся на спинку сиденья.

— Как вы понимаете, Ислам не будет знать, кто вы на самом деле, — продолжил Филиппов. — Поэтому не исключаю, что на стол главы Чеченской Республики уже на следующий день ляжет сводка с вашими фамилиями, а родных возьмут под негласный контроль. Не исключено, что будут проводить беседы и вызывать в полицию.

— Этого еще не хватало, — расстроился Шамиль.

— Я тебя не пойму! — возмутился Вахид и всем телом развернулся на сиденье. — Разве не ты мне говорил, что устал сидеть без дела?

— Надо было предупредить родственников, — стал оправдываться Шамиль. — Мало ли? Они видели мои награды. Вдруг кто-то проболтается?

— Предупредишь, — успокоил его Вахид. — И зачем хвастался?

— Не хвастался, — Шамиль отвернулся. — Так получилось.

— Кавалер трех орденов Мужества подался воевать в армию «Исламского государства». — Вахид покачал головой. — Подумать только! Погоди!.. — неожиданно спохватился он и посмотрел на Антона: — Значит, глава нашей республики будет считать нас…

— Ты правильно все понял, — подтвердил его догадку Антон.

Вахиду стало не по себе.

— Это опасная шутка!

— Это не шутка, — отрезал Антон. — Скажу больше: ты должен использовать любую возможность, чтобы высказать оскорбления в его адрес и стать личным врагом.

Вахид сделался мрачнее тучи, но промолчал.

— Можешь по Интернету к нему обратиться, — продолжал инструктаж генерал. — Еще, как вариант, через журналистов.

— Но мы можем потом просто не доехать до Украины, — заволновался Шамиль.

— И ты туда же! — Антон вздохнул. — Первый раз, что ли? Потом все решим.

— Хорошо, — пробормотал Вахид, с тоской глядя на людей, снующих по тротуару.

— Как правило, персонажи, желающие пополнить ряды армии «Исламского государства», переходят границу там, где ее контролируют подразделения сирийской оппозиции и банды «Аль-Каиды», — убедившись, что чеченцы справились с эмоциями, продолжил Антон. — Потом их везут в сирийский город Ракки. В его окрестностях расположены лагеря, в которых учатся боевики. Главной задачей на этом этапе для вас будет убедить террористов в хорошем качестве вашей подготовки.

— Понятно. — Вахид кивнул. — Чтобы время не тратить.

Филиппов повернул ключ в замке зажигания.

— Поехали.

— Куда, если не секрет? — спросил Вахид.

— К Лече Истропилову.

— Как? — встрепенулись чеченцы.

— Инструкции для того и существуют, чтобы их нарушать. — Филиппов улыбнулся. — Или не хотите увидеть Стропу?

— Я его по телефону с днем рождения поздравлял, — признался Вахид.

— Значит, так. — Вливаясь в плотный поток машин, Антон перешел на деловой тон. — Я подниматься к нему не буду. Скажете, будто просто приехали проведать.

— Понятно. — Вахид спохватился и стал пристегивать ремень безопасности. — Он не в курсе нашего возвращения?

— Пока нет, но в приказ по обеспечению оперативного сопровождения операции Истропилов включен.

— Уголь сепары не поставляют, приходится топить людьми, — пошутил Крикун, наблюдая за тем, как двое работников котельной суют в топку труп девушки, завернутый в простыню.

Язык пламени, вылетевший из раскаленного нутра, лизнул руку кочегара и подпалил белую ткань.

Кристина завопила.

Берса обернулся. Девица, белая как мел, висела на руках двух «санитаров» и широко открытыми глазами смотрела на то, как уходит в небытие ее подруга. Растрепанные волосы, капельки пота над верхней губой и тяжелое дыхание делали ее похожей на сумасшедшую. У Берсы заныло под ложечкой.

— Может, сначала убьем ее? — предложил он.

— Ты что, проститутку пожалел? — Крикун вскинул брови и отпил минералки из бутылки. — Я что, зря сюда ехал? Какое удовольствие смотреть на то, как трупы горят? Вот когда живую суку туда суют, это совсем другое дело. — В предвкушении удовольствия он томно закатил глаза под грязный потолок котельной и прорычал: — Такой адреналин! Сейчас сам все увидишь.