Альберт Байкалов - Час последнего патрона

— Так или иначе, но ты должен сдать сейчас оружие и проехать с нами, — подал голос один из мужчин. — Пока мы верим ему.

— Ему? — Вахид показал пальцем на Берсу, лежащего без чувств, и ткнул себя в грудь. — Или мне?

— Берса недавно вернулся с территории, занятой сепаратистами, и у нас нет оснований не доверять этому человеку, — стараясь не глядеть в глаза Вахиду, сказал Крикун. — Он утверждает, что ты сотрудник полиции, который принимал непосредственное участие в уничтожении Аслана Алхастова, родного брата Берсы.

— Так оно и было, — подтвердил Вахид. — Но покажи мне хоть одного человека, который не ошибался.

Берса наконец-то пришел в себя и сел.

— Давай сюда автомат, Вахид! — потребовал Крикун и протянул руку.

Тем временем отстрелявшиеся моджахеды вернулись с осмотра мишеней, стояли вместе со всеми и наблюдали за разговором.

Вахид лихорадочно перебирал варианты дальнейшего развития событий. Не факт, что его будут долго держать в СБУ. Кроме голословных обвинений Берсы, у них на него ничего нет. Он приехал сюда с хорошей репутацией боевика ИГИЛ.

Томсон наверняка узнает о его отстранении от командования батальном и захочет проверить обоснованность обвинений. Вариант у американца в этом случае один: связаться с Осамой. Тот подтвердит, что они с Шамилем хорошие воины.

Что еще может Берса? Да все. Он ведь кровник.

— Чего ты раздумываешь? — возмутился круглолицый крепыш. — Разве не понял, что вариантов у тебя нет?

— Все я понял, — успокоил его Вахид, снимая с плеча ремень автомата. — Просто нехорошо так поступать.

Крикун облегченно вздохнул и направился к машине. Один из сотрудников службы безопасности попытался взять Вахида под руку, чтобы сопроводить.

Однако он отстранился от него.

— Сам дойду!

— Вахид! — окликнул Шамиль.

— Что?.. Все образуется. Кто такой этот Берса? Ты пока продолжай занятия.

У машины вышла заминка. Несмотря на внушительные габариты «УАЗа», места всем не хватало.

— Берса! — позвал Крикун, устроившийся на переднем сиденье. — Может, останешься?

Чеченец оглянулся на Шамиля и категорично замотал головой.

— Я главный свидетель, как без меня?

— Тогда кто-то поедет в багажном отсеке за сиденьями, — заявил рослый сотрудник СБУ с родинкой на щеке.

— До самого Киева? — изумился его круглолицый напарник.

— Вот ты, Чвиревич, и поедешь, — заявил Крикун.

— Задержанного там повезем, — предложил тот.

— Я туда не полезу, — решительно сказал Вахид. — Сначала докажи, что я на ФСБ работаю.

В результате на ящике из-под мин, накрытом каким-то тряпьем, устроился круглолицый сотрудник, оказавшийся самым младшим по званию, со смешной фамилией Сопилко.

Машина с трудом завелась, дернулась, двигатель чихнул и заглох.

— Чего так? — заволновался Крикун.

— Бензин поганый, — сказал солдат-водитель. — Карбюратор и топливный фильтр чистить надо.

— Приедем в Киев, займешься.

— Не доедем, — виновато сказал солдат. — Надо в селе перебрать.

— Это долго?

— Часа за два успею, — заверил водитель.

— Тогда в комендатуру езжай, — принял решение Крикун.

— Значит, ты не отрицаешь, что участвовал в ликвидации полевого командира Алхастова? — зачем-то еще раз спросил Вахида Чвиревич.

— Он же только что это подтвердил! — заявил Берса.

— Успокойся, — прорычал Крикун, сидевший в кресле.

Берса отвернулся. Он долго ждал этой встречи, но отчего-то не испытал от нее ни радости, ни злости. Может, переболел?

Пытаясь разозлить себя, он стал вспоминать брата. Вот они идут в школу. Конец сентября. Аслан рассказывает про поездку с отцом в горы. Берсу они тогда с собой не взяли. Дожди размыли дороги. Отец не стал рисковать, а он обиделся, но не подавал виду.

— Машину сделали?

Голос Крикуна отвлек его от размышлений.

Берса посмотрел в окно. Водитель так и возился под капотом.

— Не сделает он ее сегодня. — Сопилко, сидевший в кресле, зевнул и посмотрел на часы. — Придется здесь ночевать.

Берсе отчего-то стало не по себе. Пытаясь понять причину беспокойства, он встал, прошелся из угла в угол комнаты, приспособленной под кабинет, и вернулся на свое место.

— Что с тобой? — спросил Крикун.

— Со мной все нормально, — ответил Берса. — А вот ты когда к врачу пойдешь?

Сопилко с Чвиревичем прыснули со смеху.

Крикун бросил затравленный взгляд на своих коллег и отшутился:

— Само пройдет.

— Берса, ты прежде, чем советы раздавать, сам к наркологу съезди! — сказал Вахид.

— Что? — Берса в два шага оказался у стола и протянул руки к горлу кровного врага.

Однако тот поймал его за запястья. Берса не успел моргнуть глазом, как Вахид едва уловимым движением повернул руки так, что он взвыл от боли в суставах и рухнул на колени. В этот момент Крикун и Сопилко навалились на него сзади.

— Я тебя!.. — пыхтел Берса, пытаясь вырваться и дотянуться до кинжала.

Но его подхватили под руки и увлекли обратно к дивану.

— Отпустите! — прохрипел он.

Крикун ослабил хватку, Сопилко и вовсе разжал руки.

Берса выпрямился.

— Он агент ФСБ!

— Это еще доказать надо, — спокойно сказал Вахид.

«Нет, этот шайтан выкрутится! — неожиданно понял Берса. — Что тогда ждет меня?»

Делая вид, что ему просто стало жарко, он расстегнул куртку. Никто не обратил на это внимания. Отлично! Берса чуть наклонился и нащупал кобуру, висевшую на боку. Еще немного, и он выполнит свою клятву. Что ему за это будет? Ничего!

Неожиданно двери открылись, и Берса почувствовал, как все его внутренности словно скользнули куда-то вниз, а в горле пересохло. Он даже тряхнул головой, но видение не пропало.

На пороге стоял Гниляк. Заросшее, давно небритое лицо его было серым, ввалившиеся глаза — красными от недосыпания. Он рванул на груди куртку, лоснившуюся от грязи, оскалился так, словно увидел давно потерянную и очень дорогую ему вещь, и с воем устремился к Берсе.

— Гниляк? — Чеченец вскочил с дивана. — Не может быть!

Тот встал в двух шагах от него.

— Не ожидал?

— Вы же все погибли в перестрелке с ополченцами! — охрипшим от волнения голосом проговорил Берса, неожиданно решив, что сержант примет условия игры и поймет, что нужно подтвердить сказанное.

Однако это уже был не тот Гниляк, которого он знал до рейда.

— Ты думаешь, я один до ветру ходил? — Гниляк скривился. — Меня на пару с Мосляком прижало. Мы же весь день печенье с консервами жрали! До сих пор задница болит.

Из-за спины Гниляка вышли Томсон и еще какой-то военный. Он, как и Гниляк, был заросший и грязный. Берса узнал в нем Мосляка и зарычал.

— Послушай! — воскликнул Крикун. — Ты ведь Гниляк?

— Он самый.