Андрей Орлов - Экипаж. Предельный угол атаки

– Это магнитофон, совмещенный с приемником FM, – поведал Марк конспиративным шепотом. – Дарю, коллеги.

– У дареных коней зубы плохие, – заявил Серега. – Предлагаешь снова новости слушать? Так там про нас уже ни слова. Никому мы не интересны…

– Не только, – перебил его Марк. – Там кассета, а на ней голоса ваших родных. Жена и дочка Вакуленко, родственники Владимира Ивановича, Витькина мать.

– Ладно, разберемся, – проворчал Глотов, пряча магнитолу за пазуху.

Летчики снова полезли в сумку, а Карпатов поманил пальцем Марка.

Тот бочком отклеился от компании, приблизился к командиру и зашептал:

– Знаете, Владимир Иванович, по радио «Свобода» недавно передали, что представители Дудаева тайно встречались с талибами. Вроде бы те согласились передать вас чеченам.

– На хрена мы чеченам? – не понял Карпатов.

– Да это же элементарно, Владимир Иванович. Дела у Дудаева плохи, его загоняют в горы. Если он передаст вас российским властям, то этот факт будет способствовать примирению. Сомнительная, правда, информация. Радио «Свобода» ссылается на некое азербайджанское агентство. Представитель российского МИДа опроверг эти сведения, назвав их бредом. Честно говоря, вряд ли стоит всерьез рассчитывать…

– А раз не стоит, чего болтаешь? Ты привез?..

Некурящий Марик вынул из кармана пачку «Примы», быстро сунул Карпатову в руку.

– Спрячьте, Владимир Иванович, все здесь, как просили…

– О чем секретничаем? – Серега с Глотовым стали подозрительно принюхиваться.

Пачку «Примы» Карпатов успел сунуть в брюки.

– Да вот… – Марк замялся, и всем присутствующим стало ясно, что водка, конфискованная талибами, не единственная плохая новость на сегодняшний день.

– Колись, Марик, – сурово сказал Глотов. – Что еще стряслось? Говори, не бойся, мы ко всему готовы.

– Опять нашу зарплату профукал, поганец? – крикнул Вакуленко.

– Да что вы, ребята! С вашей зарплатой все в порядке, я ее на отдельный счет откладываю. Представляете, сколько получите, когда выйдете отсюда? Если, конечно… – Губа у него задрожала, он судорожно попытался улыбнуться. – Вы же довольны своими окладами, ребята?

– Хрен там! – заявил Серега. – Если бы я был доволен своим окладом, у меня было бы плохо с воображением. Знаешь, Марик, только святые на иконах довольны своими окладами.

– Колись, засранец! – рявкнул Глотов, и пленники обступили Марка.

– Тут вот какое дело, ребята. – Марик поднял голову, уши его покраснели. – Ей-богу, это не моя вина. В общем, талибы пару месяцев назад запросили за вас выкуп. Три миллиона долларов.

– Приятная сумма, – заметил Глотов. – И что?

– Вышли не на какую-нибудь мелюзгу из МИДа, а на самого президента Татарстана Шаймиева. А он человек порядочный, вы же знаете. Шаймиев нашел деньги. Не сразу, понятно, по всем заводам собирали, по организациям, предприятиям. Митинги проводили, собрания трудовых коллективов. Даже наша контора дала двести тысяч. Собрали с горем пополам нужную сумму. Не все еще потеряно, ребята. – Марк окончательно сник. – Мы будем бороться, добиваться, выведем эту гниду на чистую воду.

– Попонятнее, пожалуйста, – попросил Глотов.

– С деньгами-то что? – не понял Карпатов.

– С выкупом? – Марик яростно потер лоб, словно забыл, о чем говорил минуту назад. – Так не взяли выкуп талибы.

– Как это? – изумился Серега. – А зачем просили?

– Это все та сволочь! – взревел Марк. – Падла! Чинуша президентская!

Летчики молчали. Судя по всему, Марик был действительно раздосадован.

– Когда мы летели, эта сволочь родила идею. А не много, мол, этим чуркам – три лимона? Ничего у них там не слипнется? Рожа не треснет? Давайте, говорит, заплатим талибам один миллион, а остальное поделим!

– Вот так прямым текстом и сказал? – изумился Карпатов.

– Так и сказал, – подтвердил Марк. – Не боится ничего! А чего ему пугаться? Сволочь последняя, зато человек не последний. Он в администрации президента трудится. Менты – в кармане, в ФСБ – ближайшая родня. Кто его схватит за руку? А если и схватят – у него такие связи…

– Как фамилия поганца? – перебил Карпатов.

– Чириков, – буркнул Марк. – Виктор Валентинович Чириков. Бюрократ из международного отдела. Да бесполезно это!.. – Он расстроенно махнул рукой и вдруг взорвался: – Я протестовал, возражал! Вы что, говорю, это же выкуп! Народные деньги! Наши ребята в плену гниют, их мучают, они мерзнут, по родине тоскуют!

– Истину сказал, – согласился Глотов. – И что?

Марик распалялся:

– Я ему кричу: вы думаете, я вам позволю?! Да я на вас в суд подам! Да я вас с дерьмом смешаю! Да я вас во всех газетах пропечатаю! Вы же вор и подонок!

Летчики смотрели на Марка печально и иронично. На самом деле Марк Ройтман подобным образом разговаривать с начальством не мог – не та натура. Но и на крупную пакость вроде дележки двух бесхозных миллионов не был способен. Не тот уровень. Марик больше по мелким шалостям.

– И чем закончилось? – спросил Серега.

– Та понятно уже. – Вакуленко махнул рукой и побрел к своим любимым вещам.

– А это уже без меня было, – буркнул Марик. – Но Самоходов – еще один чинуша из аппарата – рассказывал, что притащил Чириков с двумя помощниками талибам этот миллион, так они с ним даже разговаривать не стали. Старший у них, белобородый такой, в очках, как только узнал, что выкуп привезли не весь, просто встал и ушел. Типа оскорбился. А потом переводчик заявил, что если через пять минут россияне не удалятся, то их расстреляют. Так они знаете как понеслись! А Чириков – впереди всех.

– И что теперь? – спросил Витька. – Неужели нет управы? Не могу поверить. Ведь сам говоришь, по заводам собирали, по конторам!

– Нет управы! – Марик помотал головой. – Чириков доложит Шаймиеву, что отдал талибам все три миллиона, то есть миссию свою выполнил безукоризненно, а все остальное – наветы злопыхателей. А талибы, мол, заявили: утром деньги, вечером стулья. Ну, вы понимаете. Они и деньги забрали, и обязательства по соглашению не выполнили. Что с них взять? Восточное коварство. Ну, ничего, ребята, мы с этим гадом еще разберемся.

На следующее утро Карпатов в сопровождении переводчика убыл на работу, а взорам озадаченных летчиков предстала необычная картина. Серега вынес из казармы несколько полусгнивших досок, бросил их вблизи колодца, начал яростно молоть в труху, сгреб в кучку. Потом он разорвал какой-то бестселлер, всунул несколько листков под дровяную горку и поджег. С третьей попытки костер разгорелся. Серега уселся рядом с ним и пристально уставился на огонь.

– У нас пикник? – не понял Витька. – А где баран?

– Эх, сейчас бы барбекю с пивасиком, – мечтательно протянул Глотов.

Пилоты подошли поближе. Серега не шевелился, смотрел на огонь, олицетворяя просветленное буддийское спокойствие.