Андрей Орлов - Экипаж. Предельный угол атаки

– Стараюсь. – Карпатов улыбнулся.

– Старайся. – Адель важно кивнул. – В принципе, в ближайшем будущем мы можем перевести тебя в другой дом. Это в Кандагаре, недалеко от губернаторского особняка, нормальные условия, приличная еда, чистая постель. Можно подумать и о женщине. – Адель подмигнул. – Признайся, Владимир Иванович, соскучился по женской ласке?

– Было бы здорово, – признался Карпатов. – Честно говоря, надоели эти нытики и хулиганы.

– Не складываются отношения с коллективом? – фальшиво посочувствовал Адель.

– Не складываются, – подтвердил Карпатов. – Разные мы, как показывает жизнь. Вот только… – Владимир Иванович замялся.

– Проблемы? – насторожился Адель.

– В работе проблемы. Самолету нужна серьезная профилактика. Иначе первый же пилот, поднявшийся в воздух, станет камикадзе. Необходимо проверить и отладить все механизмы. Один я, понятно, не справлюсь. Вариантов нет, Адель. Если хочешь, чтобы эта штука полетела, твои подчиненные должны привезти сюда моих людей. Они профессионалы, знают этот самолет как свои пять пальцев.

Что-то не понравилось Аделю в словах Карпатова. Он не был дипломированным психологом, но дураком тоже не являлся.

Афганец задумчиво пощелкал пальцами, глядя под ноги, потом вскинул голову и спросил:

– Нет вариантов, говоришь?

– Нет. – Карпатов пожал плечами. – Лично мне без разницы. Летать придется твоим орлам. – Он вздохнул. – Таков уж мой недостаток, Адель. Ты прекрасно о нем знаешь. Я не люблю работать тяп-ляп, стараюсь доводить дело до конца, особенно если оно касается самолетов. Пусть даже в плену. Ба!.. – Первый пилот засмеялся. – Не можешь отделаться от мысли, что я планирую побег? Да ну тебя, Адель, несерьезно. В общем, решай. Это твои проблемы. – Он натянул на лицо маску равнодушия, пожал плечами. – Можем обойтись и без ремонта.

– Я подумаю, – хмуро бросил Адель.

Пленники сидели тесным кружком, играли в карты. Распахнулась калитка, вылупился переводчик. Хмуря брови, он зашагал к крыльцу.

– Перерыв, – проворчал Глотов. – Прячьте карты. У Миши имеется для нас важное правительственное сообщение.

– Эта… – сказал переводчик, объявившись в комнате. – Вас зовут. Самолет надо ехать, проверять. Господин начальник сказал.

– Правда? – изумился Витька. – Круто, мужики. Давненько нас никуда не возили.

Серега переглянулся с Глотовым, холодок пополз по его позвоночнику. Почему бы действительно не заглянуть на аэродром?

Впрочем, рассчитывать на побег в текущих условиях было глупо. Их затолкали в грузовик, обложили вооруженными бородачами – ни пикнуть, ни продохнуть. Но кое-что пленникам удалось разглядеть.

В городке изменилось многое. Воронки от взрывов, поваленные заборы, разрушенные дома – их практически не ремонтировали. Единственное, что сделали талибы, – очистили улицы от мусора. В тех местах, где позволяло пространство, они водрузили на эти пятачки зачехленные танки.

В Кандагаре ситуация была иная. Забитые людьми улицы, шум, гам. На крышах полоскались зеленые флаги. Несколько раз машина останавливалась перед шлагбаумами. Страшноватые громилы взбирались на борт, глазели на русских летчиков, как на неведомых зверюшек. Охранники не возражали.

Какой-то засаленный воин Аллаха, получивший воспитание явно не в доме английского лорда, вытащил нож и провел Витьке по горлу, незаметно развернув лезвие тупым обушком. Витька смертельно побледнел. Талибы дружно засмеялись, похлопали друг дружку по плечам и распрощались. Машина поехала дальше.

– Что у них тут, праздник какой-то? – бормотал Серега, таращась по сторонам. – Может, талибы уже Кабул прибрали?

– Нет еще, – возражал Глотов. – Иначе тут такое творилось бы!

– И нас бы на радостях чпокнули, – внес минорную нотку Вакуленко.

– Мужики, вы запоминайте на всякий случай дорогу, – прошептал Глотов. – Вдруг пригодится? А то я не могу, у меня эти повороты уже в башке перепутались.

Запоминать было нечего. Машина свернула в скопление одинаковых глиняных строений, проехала мимо чайханы под открытым небом. Под чинарой на линялом ковре сидели старики, прихлебывали кипяток из пиал, долгими взглядами провожали грузовик.

Машина подъезжала к зданию аэропорта. Площадь гудела. Милитаризация в данной части Кандагара явно зашкаливала. Тяжелые танки по периметру, переизбыток талибов на квадратный метр. Грузовик обогнул площадь, проехал решетчатые ворота, где состоялась еще одна встреча братьев по оружию, сопровождаемая глумлением над пленными, и выкатил на аэродромное поле. В глубине его, вблизи ангара, стоял знакомый самолет.

– Мама дорогая, я, кажется, волнуюсь, – обнаружил Вакуленко.

Летчиков сгрузили с машины, повели к самолету.

– Увольте, – прохрипел Серега. – Ремонтировать самолет под присмотром Карпатова я не буду.

– Сломаем что-нибудь, – предложил Глотов. – Да так, что ни один механик потом не починит. Пусть чешут свои репы.

– Для начала я Карпатову репу сломаю, – пообещал Серега. – А уж потом самолет.

– Может, улетим? – предложил Витька завиральную идею. – Сядем, охрану прикончим, и вперед. Вы смотрите, полоса свободная.

Трап уже стоял у борта. По лестнице спустился талиб в развевающихся одеждах, сделал резкий жест.

– Подниматься. По один, – озвучил этот сигнал вездесущий переводчик. – Быстро-быстро!

Серега вдруг почувствовал странное и, в принципе, необъяснимое волнение. Затылок его онемел. Что еще за новости? Пока он мялся, остальные поднялись по трапу. Он схватился за перила, чтобы взлететь одним рывком в самолет, и уткнулся в плотного талиба, который грубо его оттолкнул.

– Ты чего? – разволновался Серега. – Пусти, я же с ними. Забыл, дубовая башка? Шурави я презренный! – Он пер как бульдозер и снова напоролся на непробиваемую броню.

– Тебе нельзя! – прорычал талиб на бледном подобии русского языка. – Ты тут! Стоять тут! Ждать!

– Чего ждать? – Серега чуть не плакал. – А ну пусти, чурка позорная! Я второй пилот, я должен быть в самолете, без меня они не смогут!

Карпатов привстал в кресле, весь бледный, с ледяным блеском в глазах. Тряслись поджилки, спина промокла. Он считал своих людей по головам, как утят.

Витька плюхнулся на свое место, недоверчиво посмотрел на приборы. Вакуленко встал у стеночки и согнулся, чтобы не удариться головой о проводку, заделанную в кожух. Глотов будто вошел в незнакомый дом, сглотнул, промолчал, как и все.

Последним сунулся переводчик Миша и начал:

– Вы хотеть ремонтировать…

– Да, мы хотеть ремонтировать, – ровным голосом отозвался Карпатов, покосившись на Мишу и трех охранников у него за спиной.

Он растопырил пятерню, сунул Мише под нос.

– Пять минут. Два круга по взлетной полосе. Профилактика. Всем посторонним выйти! Там ждите, за кабиной. – Владимир Иванович подождал, пока Миша удалится за пределы вотчины пилотов, зашипел на своих: – Чего сидим как в гостях? Все по местам! Работы много! Где Валиев, мать его?